Кот стоит насмерть - Мерфи Ширли Руссо - Страница 17

• Предыдущая
• 17/61
• Следующая

Впрочем, запираются там двери или нет, это не объясняет почему руководство так не одобряет посещений. Неужели Аделина полагает, что визитёр намерен вытащить у пациента капельницу или подсыпать ему яду? Неудивительно, что малютка Мэй Роз пребывает в таком расстройстве и становится жертвой собственного воображения.

«Каса Капри» предназначалась для трёх категорий проживающих. Выйдя на пенсию, пожилые люди могли поселиться здесь в отдельных домиках; когда их здоровье начинало требовать посторонней помощи, они переезжали в отделение Внимание, где круглосуточно дежурили сиделки. Если же человек до конца дней был обречён оставаться в постели, его переводили в Заботу.

Возможно, некоторых это устраивало как нельзя лучше, но, на взгляд Сьюзан, когда оставшееся тебе время так тщательно распланировано, это равносильно жизни в неволе.

Многие из обитателей особнячков всё ещё способны были водить собственные автомобили, бегать трусцой и путешествовать, однако нуждались в дополнительных услугах и безопасности, которые предоставляла им «Каса Капри». Им не приходилось готовить, беспокоиться об уборке или ремонте. В одном из коттеджей проживал и старый Фредерик Вимс, хотя его жена Эула находилась уже в отделении Внимание. И кто посмел бы, зная ворчливый характер Эулы, винить его за то, что он предпочитал жить отдельно? Если у них есть средства, они вольны поступать, как им захочется.

Впрочем, может, она и не права в своей оценке пансионата. Сьюзан просто ещё не думала о такой перспективе, несчастный случай не дал ей времени психологически подготовиться к этим жестким правилам совместного проживания. Она вообще не очень любила правила; за много лет работы в розничной торговле ей постоянно приходилось сдерживать свой вспыльчивый и упрямый характер.

Теперь её больше не волновало, сочтут её несносной или нет – она могла позволить себе быть резкой, если ей так хотелось. Что подразумевало, к огорчению Бонни, резкость и в отношении Аделины Прайор.

Если бы не эта глубокая неприязнь к Аделине, Сьюзан, возможно, стала бы дружелюбнее и попыталась бы понять, что двигало этой женщиной. Зачем такой привлекательной, роскошной и элегантной даме тратить свою жизнь на руководство богадельней?

И хотя эта загадка не давала ей покоя, у Сьюзан не хватало выдержки на притворную любезность. Борьба с физической болью не оставляла сил ни на что иное, а в моменты обострений Сьюзан просто приходила в ярость, словно запертый в клетку тигр. Она мечтала избавиться от боли, мечтала снова оказаться дома, мечтала гулять по городу в сопровождении дисциплинированно шагающего у ноги Барашка.

Ей нравилось, что в Молена-Пойнт было принято ходить по магазинам с собаками. Там и тут послушные псы, привязанные в тенёчке возле дверей, терпеливо ожидали, пока хозяин или хозяйка сделают покупки. И вообще, это был чудесный и уютный городок. Сьюзан горела желанием узнать его получше, открыть для себя неизвестные пока модные магазинчики и галереи, что прячутся в переулках, ей хотелось пройтись по книжным лавкам, отведать угощений, которые подают в маленьких уютных ресторанчиках. Вот как она собиралась жить на пенсии. Что ей делать в инвалидном кресле? Она так рада была выбраться из центра Сан-Франциско с его растущей уличной преступностью и переехать в маленький городок, свободный от подобного насилия. Молена-Пойнт был городом пешеходов, тихим и безопасным местом, здесь человек обретает уверенность, что ничего плохого с ним произойти не может.

Едва она смогла выбраться из коляски и сесть в машину дочери, в первый же вечер, когда они с Бонни поехали ужинать в город, та рассказала о своей задумке привести животных в пансионат. Они сидели в «Виндборне» за столиком у окна, смотрели на океан, что разбивался о скалы внизу, и Бонни сказала:

– Тебе нужен там друг. Тебе нужен Барашек.

– Не откажусь. Приводи его, он будет жить в моей комнате.

Но Бонни изложила ей свой план с прямо-таки детским воодушевлением, она уже продумала все детали, включая то, как убедить Аделину: надо сказать ей, что эта затея послужит хорошей рекламой заведению и вызовет благоприятное общественное мнение. Хозяйка пансионата была не большой любительницей домашних животных, это было понятно, стоило только взглянуть в её холодные глаза. Бонни пообещала Аделине, что позаботится о том, чтобы в специализированных журналах появились хвалебные статьи об этой программе: у неё были связи среди клиентов юридических фирм, на которые она работала. Не то чтобы она им какие-то особые услуги оказывала, просто деловые контакты. Подобные терапевтические группы уже имелись в Сан-Франциско и Санта-Барбаре, их участники со своими четвероногими воспитанниками регулярно посещали тамошние дома престарелых, местная пресса много о них писала, публиковались фотографии, что вызывало у публики большой интерес к необычному начинанию.

– Холман и Флетчер нашли мне помощника, я некоторое время должна буду поработать по субботам с Джоном Холманом по тому делу о мошенничестве с земельными участками. Зато у меня освободится пара дней на неделе, чтобы привезти группу в «Каса Капри». Я уже связалась с группой в Сан-Франциско, они пришлют инструкции, как проверить характер и дружелюбность животных. Они предложили мне переговорить с пятью владельцами зверюшек в Молена-Пойнт, которые, по их мнению, могли бы присоединиться к нам. С одной из них ты знакома, она работает консультантом в библиотеке. Вильма Гетц.

Официант принёс салаты и налил в бокалы вино. Океан за окнами потемнел.

– Барашку не хватает тебя. Он такой мрачный, истосковался весь. А ты скучаешь по нему. Так здорово я придумала?

Она разломила французский батон, глядя на мерно вздымавшуюся и опадавшую океанскую воду, на горбатые волны» которые бликовали в свете огней ресторана.

– Я всё рассчитала. Два раза в неделю по три часа. На каждого зверька – один сопровождающий. У нас уже взяли интервью. Разумеется, там была и Аделина. – Бонни усмехнулась. – Угадай, кому достались все почести! Когда мы освоимся у вас, газета пришлет фотографа. Я не хочу, чтобы животных лишний раз беспокоили, пока они не привыкнут.

Хотя во время того интервью Аделина Прайор и обращала всё внимание на себя, её самой на первых двух встречах видно не было. С группой работало несколько сиделок, они присматривали за своими подопечными, которым давали подержать кошку или собачку. Сиделки также приносили воду для животных, а после их ухода тщательно пылесосили ковры, чтобы оставшаяся шерсть не раздражала Аделину.

Разумеется, Аделина знала, что Сьюзан с пуделем выходит без присмотра гулять в парке, и это её бесило; однако Бонни успокоила её, пообещав похлопотать о развороте в популярном цветном журнале «Сансет». Начальник Бонни учился вместе с одним из адвокатов, ведущих финансовые дела журнала. Единственной ложкой дегтя сейчас было отношение к программе молодого Тедди Прайора, двоюродного брата Аделины. Подобно кузине Тедди недолюбливал животных. Разница же была в том, что он даже не пытался скрыть свои чувства. Казалось странным, что Тедди, имея возможность водить собственный специально оборудованный автомобиль, предпочитал жить в «Каса Капри», а не дома – у себя или у сестры. Хотя, конечно, здесь у него были все условия, как в гостинице: и еда, и обслуживание, и прочие привилегии, недоступные другим обитателям пансионата.

Сьюзан стало неловко за то, что она придирается к Тедди. Ему всего двадцать восемь, и его позвоночник повреждён в результате автомобильной аварии. Пять операций оказались безрезультатными. Она должна была бы испытывать к нему сочувствие, по крайней мере, жалость, а не раздражение. На самом деле этим парнем можно было восхищаться. Он научился преодолевать боль, она никогда не видела никаких признаков страдания на его гладком лице и в ясных голубых глазах. У него была приятная мальчишеская улыбка, и он умел поладить со стариками. Он всегда интересовался их жизнью, был внимателен к их жалобам и терпеливо выслушивал их семейные истории. У Тедди был редкий дар заставить любого человека почувствовать себя желанным гостем, близким другом.

• Предыдущая
• 17/61
• Следующая