Бамбуковый дракон - Мэрфи Уоррен - Страница 22

• Предыдущая
• 22/55
• Следующая

А что, если все они окажутся именно теми, кем представляются? Что делать, если путешествие окажется пустой тратой времени?

Что ж, не его дело. Все свои задания он получал от Смита, не имея возможности принимать самостоятельные решения, которые расходились бы с мнением шефа КЮРЕ. Если Смит на сей раз ошибся и экспедиция доктора Стокуэлла представляет собой сумасбродную затею, охоту за доисторическими животными, то пусть будет так. Римо выполнит задание и не станет жаловаться, если ему никого не придется убивать. В таком случае путешествие можно будет считать отпуском за казенный счет, да еще с таким приятным (и бесплатным) приложением, как Одри Морленд.

Но только не сейчас.

Порой бывает куда проще выявить врага, нежели убедиться в его отсутствии. Римо будет действовать, исходя из предположения, что кто-то из членов экспедиции, а может, сразу несколько, замышляет вероломство — до тех пор, пока не уверится в том, что Харолд В. Смит ошибся.

И будет управляться с врагами по мере того как они станут выказывать свое истинное лицо.

Спустя полтора часа после отплытия экспедиции Стокуэлла к покосившемуся пирсу Дампара причалил скоростной катер с единственным пассажиром на борту. Это был невысокий хрупкий на вид человек, с ног до головы одетый в черное. Цвет, покрой и материал его костюма повергли жителей Дампара в изумление — до сих пор никто из них ни разу в жизни не видел черного шелкового кимоно. Еще большее удивление вызвала обувь незнакомца — простые сандалии, сплетенные из тростника, в то время как большинство путников, забредавших в эти места, носили тяжелые туристические башмаки.

Удивление по поводу наряда вновь прибывшего не шло ни в какое сравнение с тем замешательством, которое испытали местные жители, определив его возраст. Это был пожилой человек — впоследствии кое-кто утверждал, что было бы правильнее назвать его глубоким стариком, — с лысым черепом и жалкими седыми прядками волос, ниспадавших на уши. Еще у него были тоненькие усики, которые, впрочем, выглядели на азиатском лице гостя вполне уместно. Население Дампара пустилось в рассуждения относительно его национальности, длившиеся до следующего дня. Кто этот старик? Японец? Китаец? Вьетнамец?

Приезжий был корейцем, но правильной догадки не высказал никто. Местные жители ошиблись, показав себя менее проницательными, чем они воображали.

Морщинистый незнакомец прибыл без багажа, имея при себе лишь вязаную сумочку, притороченную к поясу. Он был столь худ и тонок, что женщины селения затеяли спор по поводу того, что случится, если поднимется ветер. Одни утверждали, что старик свалится с ног, другие утверждали, что он улетит прочь.

Хорошо еще, что местные жители привыкли к незнакомцам и были достаточно благоразумны, чтобы держать свои соображения при себе. Какой-нибудь недоумок вполне мог бы поглумиться над стариком или позубоскалить на его счет с приятелями, а невоспитанные дети — высмеять незнакомца или даже побить его камнями. Тот факт, что Дампар и его обитатели до сих пор пребывают в добром здравии, является вполне убедительным свидетельством того, что ни одно из этих прискорбных событий так и не произошло.

Старик уединился с хозяином гостиницы и принялся торговаться с ним, не назвав ни своего имени, ни дела, которое привело его в Дампар. А хозяин и не спрашивал, поскольку излишнее любопытство могло впоследствии выйти боком, если бы случилась какая-нибудь неприятность.

Внешность незнакомца не располагала к расспросам. Скорее, представлялось благоразумным побыстрее выяснить, что ему нужно, сойтись в цене и отправить его восвояси.

Старик спросил каноэ, мешок риса и больше ничего — ни карт, ни проводника, ни походной одежды или утвари, необходимой для путешествия в джунглях. Он совершенно ясно дал понять, что надеется вернуть лодку обратно, но может случиться и так, что это будет невозможно, поэтому он предпочитает не арендовать, а купить каноэ. Хозяин назвал цену, но, взглянув на посуровевшее лицо незнакомца, передумал. В конце концов, одна лодка — чепуха. За то время, пока будут срастаться его кости, сыновья сделают сотню таких.

Второе предложение оказалось вполне приемлемым. Старик кивнул, улыбнулся и вынул из сумочки три монеты различного размера. Хозяин видел такие монеты впервые в жизни. На них были изображены профили разных незнакомых людей, но все три были отлиты из настоящего полновесного золота. Хозяин убедился в этом, тщательно опробовав монеты на зуб, и скрепил сделку рукопожатием.

Секунду спустя он осторожно поглаживал свои пальцы, размышляя, откуда у хрупкого старичка такая железная хватка.

Потом незнакомцу пришлось подождать возвращения двух юнцов, отправленных хозяином за лодкой, веслом и джутовым мешком риса. Завидя подростков, сгибавшихся под тяжестью каноэ, старик перехватил его, без видимых усилий поднял над головой и спустился к реке. К этому времени на берегу собралась толпа, однако жители Дампара умели держать язык за зубами. Они не стали отпускать замечаний или приставать к старику с расспросами. Они молча стояли и наблюдали за тем, как тот выгреб на середину реки и скрылся в южном направлении.

Все сошлись на том, что это был самый необычный день в истории деревни. Сначала прибыли круглоглазые в сопровождении малайца и отправились в Тасик-Бера искать там Нагака. Следом за ними появился маленький старичок, которому следовало бы сидеть дома где-нибудь в Токио, вместо того чтобы бродить безоружному по малазийским джунглям в своем черном шелковом кимоно. И тем не менее кое-кто утверждал, будто бы у старичка куда больше шансов уцелеть, чем у американцев со всем их хваленым оснащением.

По крайней мере старичок не собирался искать чудовище, которое пожирает людей живьем и пользуется их костями вместо зубочистки.

Было около часа дня, когда Кучинг Кангар причалил к берегу и посигналил второму каноэ, предлагая последовать своему примеру. Вытащив лодки на сушу, участники экспедиции взвалили на плечи рюкзаки, и Римо предложил доктору Стокуэллу свою помощь. Он вызвался нести оборудование для видеосъемки, которое лишь ненамного утяжелило бы его ношу, зато Римо получал возможность исследовать поклажу профессора и выяснить, нет ли в его багаже чего-нибудь, напоминающего счетчик Гейгера.

— Главный русло поворачивай здесь на юг, — объяснил Кучинг Кангар. — А мы идти дальше на восток, к Тасик-Бера. Вон туда.

С этими словами он указал на сплошную стену деревьев, казавшуюся совершенно непроходимой. Однако, присмотревшись внимательнее, Римо заметил нечто вроде тропинки, которую, вне всяких сомнений, протоптали звери, которые спускались к реке на водопой, выбрав это направление в качестве пути наименьшего сопротивления. Если эта местность похожа на Вьетнам, подумал Римо, то джунгли должны быть испещрены тысячами потайных тропинок, многие из которых никуда не ведут, а на других круглые сутки кипит жизнь.

Любую хорошо утоптанную тропу можно было считать пространством для игры в хищника и добычу, «пищевой цепью» в ее простейшей, примитивной форме. Начиная с этого мгновения путешественникам следовало держать ухо востро, опасаясь всего подряд — от змей до рыщущих тигров и стараясь не попасть в меню лесного охотника, никогда не ведавшего страха перед человеком.

Пайк Чалмерс скинул винтовку с плеча. К предохранителю он даже не прикоснулся, но Римо подумал, что Чалмерс вполне мог привести оружие в состояние боевой готовности еще до того, как покинул хижину — загнать патрон в патронник, снять предохранитель, — и теперь можно было ожидать чего угодно, в том числе и несчастного случая. Кто помешает Чалмерсу споткнуться и, падая, словно невзначай нажать спусковой крючок? И кто осмелится винить Чалмерса, если его пуля снесет Римо голову?

— Только после вас, — ухмыляясь, процедил Чалмерс, как только экспедиция углубилась в дебри леса.

— Я сам могу постоять за себя, — отозвался Римо. — Тяжелая артиллерия нужнее там, впереди, на тот случай, если мы встретим слона или кого-нибудь еще.

• Предыдущая
• 22/55
• Следующая