Грегор и код когтя - Коллинз Сьюзен - Страница 2
- Предыдущая
- 2/60
- Следующая
Хотя… стоп! — вообще-то говорилось.
Когда фонтаном кровь монстра забьет.
После всего, что он увидел за последние несколько дней, Грегор не сомневался, что монстр — это Мортос. Маленький белый крысеныш, которого Грегор спас от смерти, вырос и превратился в жестокого диктатора, исполненного ненависти ко всему и вся и совершенно обезумевшего от этой ненависти. Теперь уже не имело значения, каким милым и беспомощным он казался в детстве, — сегодня он без колебаний приказал отравить газом зубастиков, и уже никто не мог бы сказать, на что еще он способен. Его нужно остановить, во что бы то ни стало. В Наземье таких судят и приговаривают к пожизненному заключению или что-то вроде того. Однако здесь, в Подземье, это не принято. Здесь может быть одно-единственное решение: он должен умереть.
«Ну что ж, надо с чего-то начать, — подумал Грегор. — Как минимум — хотя бы подкрепиться».
Вскоре здесь будет армия крыс — они с Аресом пролетали над ними по пути в Регалию. И Грегор хотел быть готовым к встрече. Он знал, что придется драться. Но почему-то не мог сдвинуться с места и все лежал на каменном полу, словно врос в этот камень и стал его частью. Он вдруг вспомнил, как в Нью-Йорке ходил на экскурсию в монастырь, где располагался теперь музей Средневековья. Там среди всего прочего были каменные надгробия с изображениями усопших, выполненными в полный рост. На одном из таких надгробий был мужчина — видимо, рыцарь, который обеими руками крепко держал рукоять меча. Тот человек лежал там, на своем надгробии, в той же самой позе, как сейчас Грегор.
«Это я, — подумал Грегор. — Это был я. Я превратился в камень, и я уже почти что мертв».
Не случайно Сандвичу пришло в голову разместить «Пророчество Времени» именно на потолке — Грегору пришлось лечь на пол, чтобы его прочитать. Не случайно меч в руках Грегора, когда-то принадлежавший Сандвичу, оказался у него под руками.
Да, все это не случайно. И ужасно.
Входная дверь беззвучно отворилась, и послышались шаги:
— Грегор! Ты где? Ты как? — позвал Викус.
Голос Викуса звучал так же устало и изнуренно, как чувствовал себя Грегор — видимо, старик тоже не спал все это время, ведь будучи главой регалианского Совета, Викус работал день и ночь. Его жена, Соловет, до недавнего времени командовавшая армией Регалии, теперь должна была предстать перед судом за участие в создании смертоносного оружия — вируса чумы. А Люкса, его внучка, сейчас находилась в Огненной земле, где ей угрожала смертельная опасность.
Да, Викусу было не до отдыха.
— Я? Да я в полном порядке! — с готовностью отозвался Грегор. — Лучше некуда.
— Что… что ты думаешь о «Пророчестве Времени»? — спросил Викус.
— Оно весьма… захватывающе, — ответил Грегор, с трудом поднимаясь на ноги, — он сильно ушиб колено в последнем походе.
— Хочу напомнить тебе, как легко ошибиться, трактуя пророчества Сандвича, — осторожно сказал Викус.
Грегор вытянул меч из ножен и провел лезвием по той строчке на потолке, в которой говорилось о его смерти:
— Вы об этом? Вы думаете, эти слова можно как-то иначе истолковать?
Викус поколебался и ответил:
— Я этого не исключаю.
— Ну, для меня все предельно ясно, — отрезал Грегор.
— Поверь мне, Грегор… если бы я только мог что-то сделать… Хоть что-то изменить… — Глаза Викуса наполнились слезами. — Я бы сделал это не задумываясь.
Грегору стало жаль старика — жизнь была к нему не слишком ласковой.
— Послушайте, я уже раз пятьдесят мог умереть здесь, в Подземье. Это просто чудо, что я так долго протянул.
Если Викус так расстроен — что же будет с семьей Грегора? Как они отреагируют на его гибель? Об этом Грегору думать не хотелось.
— Только, прошу, не говорите маме. И папе. Вообще никому из членов моей семьи. Хорошо?
Викус кивнул.
Когда Грегор убирал меч в ножны, Викус протянул руку, желая коснуться меча. И вдруг неожиданно для самого себя Грегор резким движением отодвинул меч от Викуса.
— Это мой меч. Вы сами мне его вручили, — довольно грубо сказал он.
Быстро же он привык к оружию, не только привык — сроднился с ним!
Удивленный Викус извиняющимся тоном произнес:
— Я не собирался забирать его у тебя, Грегор. Только ты имеешь право владеть этим мечом. — Но все же он вновь протянул руку и слегка повернул рукоять меча. — Я только боюсь, что держа его так, ты можешь пораниться.
— Спасибо за заботу, — буркнул Грегор. — Что ж, мне бы как-нибудь избавиться от этой дряни, которой я покрыт, как панцирем.
Он уже умылся на источнике, но вулканическая пыль по-прежнему покрывала его с ног до головы. Казалось, она намертво въелась в его кожу.
— Отправляйся в больницу, там тебе помогут в этим справиться, — посоветовал Викус.
Грегор был уже у самых дверей, когда Викус его остановил:
— Грегор! Ты демонстрируешь удивительную способность и готовность убивать. А ведь еще год назад ты отказывался даже пальцем дотронуться до меча. Я хочу, чтобы ты помнил: даже на войне есть место выбору. Даже на войне бывают моменты, когда лучше убрать меч в ножны и не давать ему хода, — сказал старик. — Надеюсь, ты запомнишь мои слова.
— Я не знаю, — устало ответил Грегор. Он был слишком измучен, чтобы давать обещания. Тем более что, начав драться, он, как правило, теряет контроль над собой. — Я не знаю, Викус. Не знаю, что и как я буду делать. — Чувствуя, что его слова прозвучали довольно грубо, он кивнул: — Но я постараюсь, — и во избежание продолжения разговора поспешно вышел из комнаты.
В больничном крыле его немедленно поместили в какую-то трубу, наполненную булькающим отваром лечебных трав, которая смывала с его кожи въевшуюся вулканическую пыль и испарения которой вымывали эту пыль из его легких. Лежа в теплой жидкости и чувствуя, как очищаются легкие, Грегор впервые за все эти дни начал наконец свободно дышать. Потребовалась не одна такая ванна, а целых три, пока врачи не констатировали, что он чист — и снаружи, и изнутри. Потом его кожу смазали приятно пахнущим лосьоном. И все время, пока проходили процедуры, Грегору с трудом удавалось удерживать глаза раскрытыми.
Почувствовав у губ какую-то склянку с лекарством, он автоматически глотнул, думая, что это очередная порция отвара. Но сознание вдруг стало мутиться. Грегор схватил стоявшего рядом доктора за рукав:
— Мне нужно идти! Я должен сражаться!
— Нет-нет, еще рано, — мягко возразил врач. — Не волнуйся, война никуда не денется, и на твою всего этого хватит.
— Но я…
Но что-то в глубине души подсказывало: доктор прав. Грегор выпустил его рукав и тут же провалился в глубокий сон.
Открыв глаза, Грегор не сразу понял, где он. Больничная палата показалась ему не только стерильно чистой, но и очень уютной — после стольких дней в дороге. Он осмотрел себя и прислушался к своим ощущениям. Лосьон впитался в кожу и сделал ее снова мягкой и прохладной. Колено, которое он повредил при падении, было перевязано и почти не болело. Кто-то весьма заботливо подстриг ему ногти и даже переодел его в чистое, пока он спал.
Спохватившись, Грегор резко сел на кровати, лихорадочно ощупывая пустоту возле левого бедра. Его меч! Где его меч?!
Он увидел его почти сразу — меч, спрятанный в ножны, стоял, прислоненный к стене, в углу палаты. Разумеется! Не могли же они положить Грегора в постель вместе с мечом!
Даже всего в нескольких метрах от меча Грегор чувствовал себя некомфортно — его взяла досада, что он не может дотронуться до своего меча в любую минуту.
Грегор спустил было ноги на пол, намереваясь подойти к мечу, но в этот момент в палату вошла медсестра с подносом, уставленным тарелками, и велела ему снова лечь. Спорить не хотелось, и он повиновался. Но едва она вышла, — он отодвинул поднос, спрыгнул с кровати и взял меч, который положил рядом с собой.
Вот теперь можно поесть. Последние несколько дней питались они довольно однообразно и скудно: рыба, немного грибов… И теперь Грегор чувствовал зверский аппетит. Он глотал пищу, почти не жуя, запихивая ее в рот большими кусками. Хлеб, рыбная похлебка, пудинг — все это он нашел необычайно вкусным, съев все до последней крошки. Он облизывал палец, собирая с тарелки остатки пудинга, когда в палату вошел его старый приятель Марет.
- Предыдущая
- 2/60
- Следующая
