Остров Зомби - Мэрфи Уоррен - Страница 13

• Предыдущая
• 13/34
• Следующая

По мнению доктора Джеймсона, дело это было нехитрое. Вы как бы не замечали, что автомобиль конкурентов преследует вашу машину, прямиком направляясь туда, где уже ждала ваша засада, и когда преследователи собирались перекрыть вам дорогу, ловкие парни из засады, прицелившись из «вальтеров Р-38», всаживали пули в их недалекие лбы. Джеймсон со своими ребятами проделывал этот фокус множество раз — и не только с агентами враждебных держав, но и с союзниками — американцами, израильтянами, французами, канадцами. Но все это были мелочи. В шпионаже допустимо все — только не попадайся.

— Хорошая работа, — похвалил доктор Джеймсон своих людей.

Южноафриканец, обливающийся кровью после неточного выстрела, оторвавшего ему ухо, поднял руку, прося пощады. Другой рукой он вцепился в руль автомобиля, словно это могло спасти ему жизнь.

— Сожалею, старик, — сказал доктор Джеймсон, — Картрайт, исправьте свою ошибку.

— Сейчас, — отозвался человек с худым лицом. Ему было стыдно за неудачный выстрел. Он всадил южноафриканцу пулю 38-го калибра в правый глаз, лопнувший, как спелая виноградина. Голова африканца завалилась назад, тело обмякло.

Чистая работа. Доктор Джеймсон подбирал себе сотрудников с умом. Простая засада была для них делом обычным.

Они работали с чисто английскими четкостью и мужеством, их деловитость разительно отличалась от островного политического и журналистского разгильдяйства, и еще они обладали редким здесь качеством — компетентностью. Картрайт заглушил мотор машины южноафриканца.

— Ну, так что ж, расшифруем показания прямо здесь? — спросил подчиненных доктор Джеймсон. — Не стоит тянуть и посылать данные на родину. Прождем месяц и в конце концов выясним, что у дамочки, заправлявшей на острове неким веселым заведением, был туберкулез или еще что-нибудь в этом роде. Ну, как?

Вопрос был чисто риторическим. Доктор Джеймсон давно уразумел, что небрежно-равнодушный вид производит на окружающих большее впечатление и скорее приводит к успеху, чем героизм, и что лучше ставить вопросы, как бы советуясь, чем отдавать приказания. Никто из его команды ни разу не ответил «нет» или даже «может быть» на его вопросы.

Сначала занялись подслушивающим устройством.

— Хорошо бы знать, отчего так взбеленился этот черномазый бандит, — сказал доктор Джеймсон.

Корасон говорил с кузиной по-испански, а она отвечала ему на островном диалекте, весьма далеком от кастильского выговора, с большим количеством индейских слов.

Как ни странно, Корасон давал своей родственнице шанс на жизнь. Ей надо было всего лишь признать, что он могущественней всех на острове. И что еще удивительней: она отказалась это сделать на том основании, что они с Корасоном — уже мертвецы, так что нечего волноваться. Доктор Джеймсон покачал головой. Он сомневался в точности перевода.

Один из команды, специалист по местной культуре, заметил, что жители Бакьи по своей природе фаталисты, особенно те, что разделяют верования вуду.

— Переведите мне разговор дословно, — попросил доктор Джеймсон, набивая небольшую трубку табаком «Данхилл».

Помощник перемотал ленту на портативном магнитофоне, соединенном с подслушивающим устройством. И начал заново переводить с островного испанского на английский.

— Хуанита говорит: «Ты мертвец и скоро умрешь. Никакой особенной силы у тебя нет. Ты — мальчишка, Мимадо». — Так на острове говорят про испорченного шалуна. — «Ты просто хвастун. И ничего из себя не представляешь. Уселся силой в президентское кресло. Но когда ты встретишься с настоящей силой, ты проиграешь». Корасон: «Не смей так говорить». А она продолжает: «На острове победит сила гор. Религия нашего народа. Вуду. Победят живые. Святой человек с гор — он станет большой силой. Он должен быть королем. Но есть еще другая большая сила, она поможет святому человеку стать королем. А ты проиграешь». Что-то вроде этого. Не очень ясно. А Корасон опять: «У тебя еще есть шанс», — на что она ответила: «А у тебя — нет» — и вот тогда он и уничтожил бедняжку.

— Любопытно, — сказал доктор Джеймсон, — кто этот человек с гор? И кто — другой, посторонняя сила, которая возведет на трон человека с гор? И почему женщина не стала поддакивать важному родственнику?

— Наверное, это выглядело бы для нее как отречение от своей веры, — предположил помощник.

— Все очень странно, — продолжал доктор Джеймсон. — Ее вера исчезла с ее смертью. Надо было сказать этому маньяку все, что ему хотелось услышать.

— Такое поведение шло бы вразрез с их культурой. Ни забывайте, это вуду. Это духи. Низший дух признает превосходство духа более высокой ступени, и самое худшее, что может произойти, это когда низший дух не хочет признать свою относительную слабость. Корасон поступил именно так, отказавшись склонить голову перед могуществом святого человека с гор. А кузина не захотела последовать его примеру.

— И все же странно, — отозвался доктор Джеймсон. — Лично я предпочел бы скорее стать отступником, чем лужицей.

— Вы уверены? — возразил помощник. — Думаете, мы все предпочли бы отступничество? А зачем тогда мы ежечасно рискуем жизнью, не проще было бы открыть магазинчик где-нибудь в Суррее? Почему бы не перебежать к врагу и не получить награду?

— Ну... — замялся доктор Джеймсон. — Мы не можем так поступить.

— Вот именно. Для нас это — табу. А для них табу отречься от вуду. Вот так.

— Вы, культурологи, все софисты. Самые нелепые вещи выглядят у вас логично, — сказал доктор Джеймсон.

— То, что для одного человека — героизм, для другого — безумие, — прибавил помощник. — Все зависит от культурной традиции.

Доктор Джеймсон жестом попросил помощника замолчать. Все эти мифы и легенды тревожили его. Они сбивали с толку, все запутывали, а вот разные приборы, аппаратура, напротив, помогали разрешить много загадок.

Когда Корасон включил свою машину, многочисленные приборы и датчики, спрятанные под их одеждой, зафиксировали ее мощность, ее звук, ее волны.

Заключение экспертов — «конечно, предварительное, сэр», — гласило: импульс, посылаемый аппаратом, действует на клетки разрушающе. Другими словами, клетки тела перестраиваются.

— Другими словами? — переспросил доктор Джеймсон. — Если бы эти были понятнее!

— Аппарат посылает импульс, который побуждает материю видоизменяться. Органическую материю. Живой организм.

— Хорошо. В таком случае, выходит, зафиксировав этот импульс, мы можем сами создать эту чертову машину?

— Не совсем, сэр. В мире существует бесконечное многообразие типов излучения и волн. Решающую роль в аппарате Корасона, возможно, играет некая неизвестная нам субстанция.

— А как эта обезьяна в орденах до такого додумалась?

— Скорее всего, ему просто подвезло, — заметил один из входивших в команду ученых. — Хотя мы не можем с полной достоверностью ничего утверждать, пока не получим результаты лабораторных исследований, но, мне кажется, аппарат реагирует на наличие нервной системы. Платье несчастной женщины сшито из хлопчатобумажной ткани. Это органический материал. Однако он не пострадал.

— У меня закружилась голова, сэр, — признался самый юный член группы. — Когда аппарат включился, я сразу почувствовал головокружение.

— А остальные? — спросил доктор Джеймсон.

У остальных по коже побежали мурашки. Только один человек ничего не почувствовал — сам доктор Джеймсон.

— А ведь вы перед встречей хлебнули глоток бренди, сэр, — припомнил помощник.

— Да. Правда, — признался Джеймсон.

— Умибиец тоже пил. Говорили, что Корасону пришлось дважды включать свою машину, прежде чем тот распался. Негр был пьян в стельку.

— Нервная система... Алкоголь... Может быть, — согласился доктор Джеймсон. — Значит, стоит штурмовать президентский дворец мертвецки пьяными? И тогда аппарат нам нипочем.

Мужчины загоготали. Но, к сожалению, все было не так просто. Остров, особенно столица Сьюдад Нативидадо, кишели иностранными лазутчиками. Можно, потеряв часть людей, захватить аппарат, но вывезти его из страны во сто крат труднее. Другие разведки разом объединятся, чтобы помешать победителю. Тому, кто захватит оружие, придется вести мировую войну в миниатюре. Одному.

• Предыдущая
• 13/34
• Следующая