Разгневанные почтальоны - Мэрфи Уоррен - Страница 51

• Предыдущая
• 51/57
• Следующая

— Но нельзя же сообщить об этом стране! По крайней мере без доказательств.

— Вы можете апеллировать к здравому смыслу американцев.

— Как там ваши люди?

— Пока сообщений нет, — ответил Смит.

— Пишите письма... тьфу! Что за неудачное выражение!

— Я буду держать вас в курсе, мистер Президент, — произнес глава КЮРЕ, выключая мобильное устройство связи в дипломате и вглядываясь в экран.

Глубокий анализ сообщений о Глухом Мулле показывал, что во избежание ареста он очень часто использовал двойников. Правда, слишком уж часто.

Так, три года назад ФБР окружило мечеть Абу аль-Кальбин в Джерси-Сити, причем агенты были настроены на то, что перед ними предстанет двойник.

Из мечети вышел человек в сером одеянии и красном тюрбане — отличительные признаки той религиозной школы, к которой относился Глухой Мулла, — и без сопротивления сдался ФБР. На него надели наручники, и тут один из «федералов» заметил на арестованном современный слуховой аппарат. Агент же когда-то читал переводы некоторых воззваний Глухого Муллы против западной науки и технологии и посему сделал правильный вывод: настоящий Мулла не стал бы носить подобный слуховой аппарат.

Двойника задержали, но осаду не сняли. В конце концов адвокаты Глухого Муллы убедили своего клиента, что умереть в этих стенах вовсе не в интересах мирового исламского движения.

Сжимая в руке слуховую трубку, Глухой Мулла наконец вышел из мечети. На него надели наручники и отправили в тюрьму.

Смит принялся искать показания двойника. О нем больше не упоминалось, даже имени его не назвали. Очевидно, обвинения ему не предъявлялись.

— Я так и знал, — прошептал глава КЮРЕ.

Проскользнув внутрь мечети аль-Бахлаван, Римо увидел афганцев с автоматами Калашникова и огромными кривыми саблями на боку.

Они застыли перед закрытой зеленой дверью. — Если мы тихо их снимем, — прошептал Римо, — «федералы» ничего не услышат и не ворвутся сюда, чтобы все изгадить.

Чиун кивнул.

Один из стражей смотрел прямо на Римо до тех пор, пока тот не схватил его за голову. Больше афганец уже ничего не видел.

Его напарник краем глаза уловил какое-то движение и обнажил свою огромную саблю.

К нему тотчас подскочил мастер Синанджу и обеими руками схватил за запястья.

Афганец попытался вырваться, но тщетно.

Широко расставив ноги, но без всяких усилий Чиун поднял руку афганца с саблей так, что сверкающее лезвие оказалось возле шеи стражника. Только тут он понял, что ему вот-вот отрежут голову, и тогда мастер Синанджу чуть изменил направление движения сабли. Голова афганца разлетелась пополам как сочная дыня. Оба стража умерли стоя. Римо с Чиуном двинулись дальше.

Путь им преградили сразу трое.

Кореец привлек их внимание, выкрикнув древнее афганское оскорбление. Они вскинули автоматы, но, увидев черную одежду Чиуна и его восточное лицо, тоже ответили ему ругательством.

Мастер Синанджу не замедлил высказаться еще раз.

Тем временем, пробравшись по параллельному коридору, за спинами афганцев вырос Римо и мощным ударом выбил автоматы у них из рук.

Афганцы, раскрыв глаза от удивления, смотрели, как их оружие, вертясь волчком, уносится вдаль.

Стражники едва успели потянуться к эфесам своих сабель, как чья-то белая ладонь превратила их лица в кровавый студень.

— Пока все идет хорошо, — заключил Римо, когда все трое с характерным стуком рухнули на пол.

Чиун двинулся вперед.

— Глухой Мулла здесь, — кивнул он.

— Тебе виднее, — отозвался Римо, глядя на тяжелую зеленую дверь. — Но судя по всему, за той дверью тоже находится что-то важное.

— Еще успеется!

Яркий свет слепил глаза Юсефа Гамаля, смотревшего на «Меч Аллаха».

— Потрясающе! — выдохнул он.

— Колоссально! — подхватил Джихад Джонс.

Они замерли перед стальной конструкцией — широкой, высокой и массивной. Каждая грань ее из нержавеющей стали отливала серебристым блеском за исключением смонтированной спереди плиты из листового стекла. Конструкция казалась чересчур тяжелой, чтобы двигаться, не говоря уже о том, чтобы летать.

И тут обоих разом посетила одна и та же мысль.

— Почему же она на колесах?

— Чтобы привести ее к конечной цели, — объяснил Саргон-Перс.

— К стартовой площадке?

— Нет, к той самой цели, которую Глухой Мулла жаждет поразить больше всего.

— Значит, к Абир Гхуле, — воскликнул египтянин.

— Нет, есть кое-что посущественнее, чем эта шлюха.

— Разве может быть более желанная мишень, чем мерзкая лицемерка, которая самим своим существованием оскверняет чистое пламя ислама?

— Да, может. И ее уничтожение остановит сердце оккупированной сионистами Америки и искалечит множество неверных, — безжизненным голосом сказал Саргон-Перс.

— Почему же ты так печален?

— Я только что снарядил «Меч Аллаха», и, следовательно, я обречен.

— Обречен?

— Я без надлежащей защиты поместил в ракету ее атомное сердце.

— Боеголовку?

Саргон покачал головой.

— Оно сзади. А вы будете управлять ею спереди.

— И какова же твоя роль, Саргон?

— Я дам отсчет времени, после чего вы переедете мое обреченное тело и тем самым спасете меня от мучительной, неисламской смерти, отправив прямо в рай.

Из-за резной двери слышалось биение чьего-то сердца.

— Давай ворвемся туда, — предложил Римо.

Чиун кивнул.

Римо на шаг отступил и поднял ногу. Выбитая ударом дверная панель, словно деревянный воздушный змей, пронеслась по комнате и треснулась о противоположную стену.

Двое афганских стражей испуганно вздрогнули от неожиданности и выставили вперед автоматы. Римо тотчас рванулся к одному из них, Мастер Синанджу взял на себя другого.

Тот, на которого напал Римо, успел выстрелить. Инстинктивно уклонившись от пули, Римо ударом в живот сломал афганцу позвоночник. Охранник сложился пополам и лицом ударился о кафельный пол.

Афганец Чиуна вскинул свой «АК-47», но тут как будто стая стрекоз набросилась на его физиономию.

Через мгновение вместо головы стражника осталось только кровавое месиво, а еще через мгновение мертвый афганец рухнул на пол.

Римо огляделся.

В дальнем конце большой комнаты под куполом мечети виднелась ниша, голубые стены которой были исписаны арабской вязью.

Нишу закрывал зеленый стеклянный экран, а за ним смутно виднелась чья-то фигура.

Неизвестный поднес к уху слуховую трубку.

— Пошли, — скомандовал Римо.

И мастера двинулись вперед.

В передней части неуклюжей громады, называвшейся «Мечом Аллаха», виднелась съемная стальная лестница.

— Это головная часть, — гордо пояснил Юсеф Гамаль, похлопав по стальной обшивке. В ответ махина загудела, как колокол.

— Головная часть смотрит в небо, — возразил Джихад Джонс. — А эта указывает на восток.

— Залезайте! Ну, живо, — приказал Саргон.

— Я полезу первым, — сказал Юсеф.

— Первым залезает пилот, — огрызнулся Джихад Джонс.

— Какая разница! Лезь сначала ты, — кивнул Саргон Гамалю.

Тот по лестнице поднялся на борт монстра и проник через люк в его чрево. Внутри размещались два откидных сиденья. Юсеф занял правое, перед рулевым колесом. И тут с опозданием заметил, что и перед левым есть рулевое колесо. Каждое из них здорово смахивало на штурвал самолета, вернее, на этакий полумесяц, чем на штурвал. Юсеф почему-то успокоился.

Джихад занял левое сиденье. На обоих была зеленая форма исламских пилотов-мучеников.

Люк захлопнулся.

Затем со стороны приборной доски раздался голос Саргона.

— Начинаем отсчет времени, — нараспев сказал он.

— Мы готовы умереть.

— Я первый! — воскликнул Гамаль.

— Там есть красная кнопка. При слове сифр, что значит «ноль», вы ее нажмете, и произойдет запуск.

— Мы нацелены не в небо? — спросил Юсеф.

• Предыдущая
• 51/57
• Следующая