Выбери любимый жанр

Тайна племени голубых гор - Шапошникова Людмила Васильевна - Страница 26


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

26

Давно, когда еще существовал храм «по» рода Пан, который теперь лежит в руинах, был палол. Лето он обычно проводил в этом «по», а перед дождливым сезоном гнал священных буйволиц в Муллигорд. Место, где стоял «по», было богато дикими ягодами и фруктами и очень нравилось палолу. И он, несмотря на настояния калтмокха, со дня на день откладывал переезд в Муллигорд. Когда же, наконец, они двинулись вместе со священными буйволицами в долгий путь, начались дожди. Вместе с дождями пришли холода. На палоле была традиционная короткая тюни, прикрывавшая только бедра. Палол начал мерзнуть, но буйволиной шкурой, которая была у калтмокха, прикрыться не мог. Он боялся потерять свой сан. Палол не нарушил запрета, но лишился жизни. Он умер от холода у подножия горы Контю, в нескольких милях от Муллигорда.

А что можно сказать насчет «выгоды для себя»?

Однажды, просматривая записки английского путешественника Д. Шортта, я наткнулась на такую фразу: «Эти монахи тода (палолы. — Л. Ш.) ничего не имеют для себя или своей семьи. Все, что они получают, употребляют на покупку буйволов для храма»[13]. Возможно, так и было. Но в руках палола сосредоточено слишком много. Он распоряжается не только священными буйволицами рода. К его услугам — и часть простых буйволов. А буйволы — это молоко и масло. Масло палол обязан распределять между членами рода. Но меняются времена, меняются и палолы. Некоторые из них уже не боятся нарушить запрет и тайком посылают масло и молоко на базар в Утакаманд. После того как кончается срок храмовой службы, число буйволов палола подозрительно возрастает. Когда-то, еще лет сто тому назад, говорят старики, трудно было найти палола. Человека долго уговаривали и наконец просто заставляли. Теперь претендентов на это место оказывается слишком много. После смещения палола Мутанадманда совет племени заседал несколько дней и долго не мог выбрать одного из десяти жаждавших стать палолами. Это тоже наводит на некоторые размышления. Помните спор, кто выше? Люди фратрии Тейвели, поставляющие жрецов, или люди фратрии Тартар, владеющие храмами? Если палолы и впредь будут успешно сочетать служение священным буйволицам и коммерческую деятельность, то явно Тейвели переспорит Тартар. Победа эта, как ни странно, будет одержана с помощью молока и масла, принадлежащих людям Тартар. Впрочем, странного здесь ничего нет. Просто будет сделан закономерный шаг в развитии племени. Кто сумел обогатиться, тот и выше. Богатство превращает слугу в хозяина. Жрецы знают, что делают…

В самой фратрии Тейвели постепенно суживается число родов, мужчины которых могут быть палолами. В этом также есть своя закономерность. Когда-то было четыре таких рода, теперь их всего два. Как объяснить, почему это произошло? Конечно, можно сказать, что эти два рода, завладевшие привилегией поставлять палолов, оказались сравнительно богаче и сильнее остальных. Но это не объяснение для тода. Им нужна красочная легенда. В ней могут быть даже подлинные факты. Для убедительности. Почему, например, из рода Кудр больше не берут палолов? Оказывается, семь или восемь поколений тому назад произошло вот что. В страну тода вторглись воинственные курги. Они напали на священный манд и угнали буйволиц. Палолом в этом манде был человек из Кудр. Когда курги забирали буйволиц, они коснулись палола. И палол, конечно, потерял свой сан. Он был не из храброго десятка и до того расстроился случившимся, что уселся около храма и стал ждать, когда снова станет палолом. А его помощник, который был из другого рода, устремился за кургамн в погоню. Он хотел отнять у них буйволиц и колокол «мани», украденный из храма. Когда курги увидели калтмокха, они пообещали вернуть буйволиц, если тот наполнит «мани» золотыми монетами доверху. У калтмокха была одна монетка, и он положил ее в колокол. И колокол вдруг наполнился монетами. Курги взяли деньги и отдали «мани» и буйволиц. По дороге они обнаружили, что деньги исчезли, и погнались за калтмокхом. Тот увидел, что дела его плохи, и обратился к Текерзши. «Пусть высокие горы расколятся, — взмолился он, — пусть скалы треснут, пусть деревья упадут!» И раздался страшный грохот. Горы раскололись, и деревья упали. Курги испугались и покинули страну тода. Тогда племя решило отстранить трусливого палола от его должности и не брать больше жрецов из рода Кудр.

Целый день жрец занят на своей священной ферме. Его можно видеть сбивающим масло, выходящим из лесу с вязанкой дров, суетящимся около буйволиц. Конечно, когда на руках у тебя хозяйство, отдыхать не приходится. В Кандельманде в «уршали» жрец из рода Мельгарш. Он еще молод, хорошо сложен, копна густых волос спадает ему на глаза. Но паликартмокх, как называют его, всегда мрачен. Он смотрит на мир и на людей исподлобья, как будто недоверяя им. Со мной он не разговаривает и близко не подходит. Это запрещено. Но перед фотоаппаратом позирует охотно и молча выполняет мои просьбы. Я наблюдаю за ним, стараясь понять смысл того, что он делает. Жрец знает об этом, но сохраняет полную достоинства серьезность, как будто ничего не случилось. Он даже не смотрит в мою сторону. Временами мне кажется, что этот человек живет за невидимой прозрачной плоскостью, пройти которую я не могу.

Я вижу, как каждое утро паликартмокх, повернувшись к восходящему солнцу, держит ладонь ребром у лба и носа. Он что-то шепчет, но слова не долетают до меня. Потом опускается на колени у храма и касается лбом изгороди. Через несколько мгновений он, сверкнув пятками, исчезает в низком входе храма. Что жрец делает там, мне пока неизвестно. Он снова появляется, в руках у него две палочки. Он сосредоточенно вращает одну из них и дует на сухие листья. Это огонь для очага. Голубой дымок просачивается сквозь крышу фермы.

Я терпеливо жду. Паликартмокх выносит из храма бамбуковый сосуд, наполненный скисшим молоком, и сбивалку для масла. Он становится над сосудом, и рукоятка сбивалки быстро вращается в его ладонях. К этому времени к храму приходят мужчины манда. Они приносят такие же сосуды, но поменьше. Мужчины падают на колени и касаются лбом изгороди храма. Когда масло готово, жрец разливает в принесенные сосуды оставшуюся сыворотку. После этого ему предстоит подоить священных буйволиц, выгнать их на пастбище, принести дрова в храм, снова пригнать буйволиц, добыть огонь — при помощи все тех же палочек — для очага и лампы, опять подоить буйволиц и водворить их в загон. Перед загоном он читает молитву. Слова молитвы доносятся временами и из храма. У этих слов очень странное звучание. Это молитва-заклинание.

Кешам пожам текертишки,

Ишки ишкво мутышкид мутышкво.

Тожарф кашарф кашти,

Панг упанг пунолькиц наралькиц

и т. д.

Конец молитвы более членораздельный:

Пусть буйволицы понесут,

Пусть женщина родит сына,

Пусть каждый будет благословен.

Солнце исчезает за зубчатой грядой гор, вслед за ним исчезнет жрец, теперь уже до следующего утра.

Внешне жизнь жреца похожа на жизнь любого тода. Главное происходит внутри храма. И опять-таки чем выше храм, тем сложнее ритуал. Жрец «тарвали» два раза читает молитву, в определенное время дня касается сосудов, где держат молоко. Жрец «кудрпали» кроме этого трижды поливает священный колокол сывороткой после того, как собьет масло. В «уршали» читают молитву, поливают колокол сывороткой и молоком, а также приветствуют колокол. В «кугвали» жрец пьет молоко с листа, совершает тут же процедуру с колоколом, что и паликартмокх «уршали», куском бамбука бьет по горшку с молоком и каждый раз при этом говорит «он».

Палол совершает более сложный ритуал, чем все остальные жрецы. Утром он читает молитву в храме и при этом стучит бамбуком сразу по трем горшкам; «кормит» колокол, зачем-то переставляет горшки с молоком с места на место. Подоив буйволицу, он совершает самую священную операцию: молится опершись на палку. Палол пьет молоко с листа, а лист потом прижимает ко лбу, читает молитву по крайней мере четыре раза, переливает молоко из одного сосуда в другой. Короче говоря, каждый жрец делает, что может. И чем бессмысленнее действие, тем оно, конечно, таинственнее.

26
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело