Доблестная шпага, или Против всех, вопреки всему - Ашар Амеде - Страница 28

• Предыдущая
• 28/126
• Следующая

— После чего — я жду! — с пониманием согласился Арман-Луи.

— Вот и все.

— Это надолго?

— Не думаю. Король Густав-Адольф — человек расторопный.

— Тем лучше! — обрадовался г-н де ла Герш.

— И еще: если вы отправитесь в путь сегодня вечером, вы доставите мне большое удовольствие.

Г-н де ла Гер печально вздохнул, но ему не хотелось доставлять неудовольствие человеку, от которого зависело счастье и жизнь м-ль де Сувини.

— Я поеду! — сказал он, пересилив себя.

Г-н де Парделан сердечно пожал ему руку. Увидев, что тот собирается уходить, он задержал его и добавил с улыбкой:

— Моя лучшая лошадь в вашем распоряжении. И кроме того: всякая дорога связана с расходами — в данном случае я беру все на себя.

Арман-Луи рассказал Рено о своем отъезде.

— Надеюсь, не придется драться там, куда ты едешь? сказал Рено.

— Говорят, что нет.

— Тогда я остаюсь.

— Ну да, понимаю… Ты видел мадемуазель Диану сегодня утром.

— Ах, как она прелестна! Если я не добьюсь того, чтобы забраться к баронессе д`Игомер на балкон, я погиб!

— Сегодня вечером снова?

— Сегодня вечером, завтра, всегда! О, ради собственного наказания я готов поступиться всем. Я знаю: только баронесса может рассеять чары.

— Удачного тебе наказания!

— Счастливого пути друг! Я буду молиться за тебя!

Через некоторое время после отъезда из Сент-Веста Арман-Луи остановился в трактире неподалеку от Готембурга между городом и резиденцией короля. Во дворце Густава-Адольфа он был в то же утро по приезде. Густав-Адольф не принял его по причине занятости, Арман-Луи, помня совет г-на де Пврделана, решил обратиться к капитану королевской службы.

Его встретил красивый и молодой человек. Достав из кармана конверт с посланием маркиза де Парделана, Арман-Луи передал его в руки капитана.

— Это от господина маркиза де Парделана, — сказал он. — Господин де Парделан ждет ответа.

— Если Его величество король прикажет мне принести этот ответ, куда и кому я должен обратиться?

— Я остановился в трактире «Коронованный лосось», спросите господина графа де ла Герш.

Молодые люди раскланялись и расстались.

В ожидании ответа короля Арман-Луи остался без дела, и потому прогуливался по окрестностям. Он находил их очаровательными, за исключение нескольких деталей, которых нет в пейзажах Гранд-Фортель: ему показалось, что в здешних пейзажах мало света. Этим светом была Адриен, мысли о ней не покидали Армана-Луи. Что она теперь делает? О чем она думает? Рядом ли с ней Жан де Верт, ненавистный Жан де Верт?! Сколько света, сколько благодати появилось бы здесь, на этой неведомой земле, окажись сейчас здесь м-ль де Сувини!

Такие мысли бродили в голове Армана-Луи, когда он удалялся от берега, о который бились неутомимые морские волны, в сторону соседнего леса, шумящего от ветра. Шум волн и шум сосен убаюкал его мечты. Неподалеку от берега он увидел скромного вида аккуратненький дом, утопающий в листве красивых деревьев. Фасад его был увит зеленью — и этот зеленый занавес оттенял его сверкающую белизну. Что-то было в этом домике такое, что привлекало внимание Армана-Луи. Каждый день подолгу он любовался им. И подумывал, как прекрасно жилось бы ему в нем вместе с Адриен.

Два или три раза отдыхая в тени сосен, он увидел, как за кустарником промелькнула по газону легкая тень. О, если бы это была Адриен! Звуки серебристого голоса также иногда доносились до его уха.

Какой-нибудь паж, вероятно, подумал бы, что в белом домике живет юная фея. Но Арман-Луи уже вышел из этого возраста, поэтому он мог лишь предположить, что там живет женщина, которая, по каким-то причинам желая оставаться неизвестной, прячет в своем гнездышке свое счастье.

Однажды утром он увидел на берегу всадника, взмыленная лошадь которого несла его по песку. Лошадь и седок в несколько скачков достигли изгороди, окружающей уединенный домик, и перемахнули её с разбегу.

— Ого! — изумился г-н де ла Герш.

Тот же кавалер на той же лошади появился в тот же час и на следующий день. Садовая изгородь не казалась ему труднопреодолимой.

— Всякая неизвестность порождает другую неизвестность! — резюмировал для себя происходящее Арман-Луи.

Однажды утром Арман-Луи, для которого воспоминания об Адриен всегда связывались теперь с именем Жана де Верта и не давали ему спокойно спать, услышал вдруг галоп лошади, несущейся по берегу.

Из праздного любопытства он выглянул в окно.

Он узнал лошадь черной масти и всадника в белом. Но, вместо того, чтобы скакать к уединенному домику, всадник удалялся от него.

— Он точно Юпитер, который по ночам наносит визиты смертным, а потом с восходом солнца исчезает, — проговорил Арман-Луи.

Когда всадник проносился мимо г-не де ла Герш, верх его белого плаща откинулся, и Арман-Луи увидел красивое одухотворенное бравое лицо. Он кивнул ему в знак приветствия. Молодой седок взглянул на него немного удивленно, однако учтиво ответил на его поклон и помчался вскачь.

— Какой взгляд! Сколько в нем огня! — отметил Арман-Луи.

Ответа короля все ещё не было, а когда г-н де ла Герш появился в замке Густава-Адольфа, капитан королевской службы неизменно отвечал ему, что Его величество занят делами.

— Бумаги, которые вы принесли лежат в его кабинете на столе. Ждите, — говорил он.

И Арман-Луи ждал.

Однажды вечером, во время его обычной прогулки, он заметил трех человек, завернутых в просторные плащи. Они быстро передвигались вдоль изгороди, за цветами и листьями которой прятался сад белого домика. Вскоре они укрылись в ближайшем лесу.

Всадник на черной лошади появился несколько мгновений спустя. Перескочив через ограду, он углубился в сад.

Три человека вышли из своего укрытия в лесу и большими шагами удалились прочь.

«Это грабители. Они испугались», — подумал Арман-Луи, неторопливо возвращаясь в трактир Коронованный лосось».

Если бы г-н де ла Герш проследил за этими тремя неизвестными, возможно, он переменил бы свое мнение, потому что увидел бы, что они остановились в захудалом кабачке в глубине бухточки и закрылись в небольшой комнатенке, единственное окно которой выходило к морю.

Самый высокий из них расстегнул портупею и, стукнув от досады кулаком, проглотил стакан водки.

— Дельце не из легких! — сказал он. — Но мне дали задаток, и, как честный человек, я сдержу слово.

— Ох уж мне эти совестливые! — сокрушался его сосед, худой простолюдин с закрученными усами.

— Дурак! Если дело выгорит, герцог обещал мне пятьсот золотых экю.

— Пятьсот!?..

— Кольцо с рубином!

— Тогда есть смысл! Теперь я понимаю, почему вы держите слово.

— Значит, ждем? — сказал третий, косоглазый с курносым носом.

— Ночлег неплохой, — снова заговорил самый высокий из них. — Поспим. Ночь проходит быстро, когда есть водка и сыр. Если герцог ничего не поменяет, завтра в такое же время вернемся на наш почтовый двор. Готлиб пойдет с лошадями около леса, Петрус поведет экипаж. И, если мы угодим моему патрону, мы заработаем пятьсот золотых экю!

Хозяин кабачка принес копченый сыр, три кувшина с водкой и закрыл окно.

Необъяснимая симпатия влекла г-на де ла Герш к молодому красавцу, который каждый день на черной лошади бывал в домике. Подталкиваемый каким-то таинственным чувством, Арман-Луи хотел увидеть, появятся ли снова на следующий день у леса эти люди в которых он заподозрил грабителей.

В тот же час, что и накануне, он увидел их мечущимися за деревьями у кромки леса, кончики их рапир выглядывали из-под плащей. Почти в то же мгновение человек, которого он успел заметить неподалеку от кромки леса, вел трех оседланных лошадей.

— Вон оно что вырисовывается! — понял Арман-Луи. — Жаль, что Рено нет рядом!

Арману-Луи пришло в голову объехать сад вокруг. Около потайной двери между двумя густыми кустами на дороге в овраге стоял экипаж, запряженный парой сильных лошадей с двумя лакеями без ливреи у каждой дверцы и кучером на сиденье.

• Предыдущая
• 28/126
• Следующая