Легендарное оружие древности - Низовский Андрей Юрьевич - Страница 24

Как сложилась дальше судьба легендарного меча? Предания, бытующие на юге Франции, утверждают, что Дюрандаль не погиб. Его можно видеть и сегодня!

Историческое селение Рокамадур, расположенное на юго-западе Франции, давно стало настоящей меккой для художников и археологов: первых привлекает необычайная живописность этих мест, вторых — богатое прошлое окрестностей Рокамадура. Однако более всего это селение славится своим знаменитым санктуарием Девы Марии, на протяжении многих столетий привлекавшим сюда паломников из разных стран Европы, среди которых были и короли, и епископы, и дворяне, и простолюдины. Старинные постройки лепятся прямо к поверхности скалистого утеса, поднимающегося на высоту около 150 метров. Увенчивает эту группу массивных зданий церковь Нотр-Дам (построена в 1479 г.), где хранится деревянная статуя Черной Мадонны, особо почитаемая местными жителями. Врата церкви выходят на террасу, известную под названием плато Сен-Мишель. Здесь паломников ждет необычное и волнующее зрелище: из трещины в скале торчит старинный рыцарский меч, прикованный к скале. Меч покрыт ржавчиной, а его лезвие, как говорят, обломано, но это и есть Дюрандаль, меч легендарного Роланда…

Подлинность этого предания никто не проверял, хотя меч можно увидеть собственными глазами и даже потрогать его. Примечательно, что легенды связывают основание Рокамадура со святым Марциалом (Марсилием), проповедовавшим Евангелие на юго-западе Галлии. Имя Марсилий тоже встречается в тексте «Песни о Роланде», правда, так там зовут не христианского святого, а мусульманского правителя Сарагосы. Тем не менее совпадение имен любопытное. Любопытен и такой факт: как говорят, именно меч из Рокамадура вдохновил Дж. Р. Р. Толкиена на создание образа сломанного меча в его знаменитой эпопее «Властелин колец». В романе Толкиена меч носит имя Андрил, и некоторые энтузиасты видят в этом переосмысленное название меча благородного рыцаря Роланда — Дюрандаль.

В церемонии коронации британских монархов традиционно используются пять мечей, каждый из которых символизирует один из аспектов королевского достоинства. Их несут в процессии перед королем или королевой при входе в Вестминстерское аббатство. Этот обычай был установлен еще в 1399 году королем Генрихом IV. Впрочем, из пяти мечей только один, как считается, является подлинно средневековым, участвовавшим еще в коронации Генриха IV, остальные относятся к позднему времени, поскольку большая часть английских коронационных регалий, включая церемониальные мечи, была уничтожена во времена диктатуры Кромвеля. И лишь сломанный меч Милосердия, или меч Эдуарда Исповедника, дошел из глубины веков до наших дней и ныне является одной из наиболее драгоценных реликвий английской короны.

Согласно преданию, этот меч когда-то принадлежал Эдуарду Исповеднику — одному из последних англосаксонских королей Англии из Уэссекского дома. Сын Этельреда Неразумного и Эммы Нормандской, он правил в 1042–1066 годах и был известен своей святой жизнью (в 1161 году Эдуард Исповедник был канонизирован). После его смерти королевская власть в Англии оказалась дезорганизовала, чем не замедлили воспользоваться вторгшиеся с континента норманны во главе с Вильгельмом Завоевателем.

Как предполагают ряд специалистов, меч (точнее, сам клинок) датируется XI столетием, и, следовательно, он действительно мог принадлежать Эдуарду Исповеднику; по другой версии, оригинал меча утрачен, а ныне существующий меч изготовлен для коронации Карла I (правил в 1625–1649 гг.). Ножны меча покрыты бархатом и расшиты золотой нитью. Стальной клинок, инкрустированный медью, обломан приблизительно на расстоянии шести дюймов от острия; обломанный конец меча оставлен тупым. Когда и при каких обстоятельствах меч был сломал, неизвестно; предание рассказывает, что это спустившийся с небес ангел обломал наконечник меча, чтобы не дать свершиться несправедливости и предотвратить неправомерное убийство. Известно также, что уже в эпоху средневековья родилась традиция нести этот меч перед королем в торжественных процессиях как знак королевского милосердия (отсюда его название — меч Милосердия). Впервые в этом качестве меч был использован в 1236 году во время коронации Генриха Ш. Мечом Милосердия пользовались также во время церемонии посвящения в рыцари.

Меч Эдуарда Исповедника известен еще под именем Куртана (Curtana). Этот термин представляет собой латинизированную форму англо-французского courtain (в итальянском языке — cortana) и происходит от латинского curtus — укороченный, короткий. Убедительного объяснения этому названию нет, а между тем оно имеет очень странную параллель в истории раннего Средневековья. Дело в том, что название Куртана (Courtain, Cortana) носил один из двух мечей легендарного Ожье Датчанина, сына Гудфреда, короля Дании (VIII в.). Как рассказывает предание, у Ожье был сын, который во время игры в шахматы был убит сыном Карла Великого. Пылая жаждой мести, Ожье вознамерился убить своего врага, но внезапно был остановлен голосом с Небес, призвавшим его проявить милосердие (предполагается, что именно в этот миг ангел обломил наконечник меча). В дальнейшем, как рассказывает «Песнь о Роланде», Ожье стал одним из самых преданных рыцарей Карла Великого и под его знаменами участвовал в походе против сарацинов:

Как утверждает предание, меч Ожье Датчанина был сделан из того же самого металла, что и два других легендарных меча: Жуайез Карла Великого и Дюрандаль Роланда. Об этом свидетельствовала надпись, выгравированная на его клинке: «Меня зовут Кортана, [я] той же стали и закалки, как Жуайез и Дюрандаль». На мече Эдуарда Исповедника такой надписи нет, и этот факт, к сожалению, сводит к нулю романтическую гипотезу о том, что этот меч мог первоначально принадлежать легендарному сподвижнику Карла Великого. Существует точка зрения, согласно которой термин «куртана» вообще следует относить не к конкретному мечу, а к определенному типу укороченных церемониальных мечей.

Наряду с прочими реликвиями английской короны меч Эдуарда Исповедника ныне хранится в лондонском Тауэре.

В 711 году воины арабского халифата, подчинив Северную Африку, начали вторжение в Европу. Остановленные у границ Франции Карлом Великим, арабы ограничились только завоеванием Пиренейского полуострова, и единственным островком христианства на Пиренеях оставалось крошечное испанское королевство, занимавшее в ту пору дальний северо-западный угол полуострова. Вступившие на испанскую землю завоеватели были поражены мужеством испанцев. «Они как львы в своих крепостях и как орлы в своих гнездах», — писал арабский полководец Муса.