Мои красные туфли - Меррил Лиана - Страница 11

• Предыдущая
• 11/62
• Следующая

Однако физическое влечение представляло собой лишь половину сюжета. Дело в том, что в то время как тело изо всех сил тянулось к этому мужчине, разум отчаянно сопротивлялся, устремляясь в противоположном направлении. Сознание подсказывало, что для самоуверенного наглеца она представляла примерно такую же ценность, как надувная кукла или очередной, случайно подвернувшийся под руку карандаш.

Зазвонил телефон, и Карли замерла: Эван? Может быть, он все-таки передумал? А может быть, хочет прийти пораньше?

– Слушаю…

– Ты уже что-нибудь назначила? – Это оказался Куинн.

– Да. – Карли покрутила головой, пытаясь избавиться от напряжения. – Массаж, косметические процедуры, маникюр, педикюр да еще кое-какая работа. Завтра в два.

– Прекрасно. Все, что намечалось на пятницу, после «Компостной кучи», отпало. В понедельник тоже ничего. Да, кстати, похоже, что «Мистеру Берту» пришел конец.

– Отлично. – Значит, это были не просто слухи.

– И еще отпадает реклама косметических пуховок. Они решили все начать заново: собираются попробовать других животных. Может быть, панду или сурка. Кстати, как выглядит этот сурок?

Карли громко вздохнула.

– Что случилось?

– Ничего особенного. Просто все эти блестящие новости вовсе не способствуют повышению жизненного тонуса.

– Точно, – согласился Куинн. – Но если бы я сообщил их тебе после массажа, то непременно потребовался бы еще один. Мне просто жаль твоих денег. Попробуй эвкалиптовую сауну. Говорят, эффект просто потрясающий.

Выслушав все плохие новости Куинна, Карли продолжила подготовку к свиданию. Отложив на более позднее время горячий душ и бокал холодного вина, она занялась нарядом.

Черные туфли на шпильках, нитка жемчуга, облегающая черная шелковая юбка и соответствующая блузка с рукавами три четверти и пуговицами из галиотисов. Ансамбль получился достаточно интересным. Под ним же – лишь изящное черное кружево от Шанель. Элегантно и в то же время вызывающе. Даже, можно сказать, угрожающе. Выглядела она так, словно готова отправить мужчину в рай не только поцелуем, но и пулей. Да, примерно такие чувства она и испытывала к Эвану.

Приняв душ, Карли критически взглянула на собственное отражение в зеркале. Та женщина, которую она увидела, нуждалась в помощи. Она постоянно нуждалась в помощи. Лицо без макияжа выглядело невыразительным, уязвимым и слишком юным. Левая бровь почему-то казалась выше правой, и эта асимметрия придавала лицу слегка удивленный, даже петушиный вид. К собственным волосам Карли, как правило, претензий не имела: они были короткими, блестящими и темно-каштановыми, с кофейным оттенком. Всю сознательную жизнь девушка мечтала подрасти хотя бы на пару дюймов. Однако поскольку пубертатный период, судя по всему, давно закончился, то надеяться на увеличение роста, а соответственно и на сражающую наповал внешность вряд ли имело смысл. Не позволив себе раскиснуть, Карли собралась с духом, достала контурный карандаш и принялась за дело, решив последовать пословице и сделать лучшее из того, что отпущено природой.

В семье все, кроме отца-брюнета, были светловолосыми. Даже отчим. Больше того, все могли похвастаться хорошим высоким ростом. Мужчины выглядели спортивными и закаленными. Женщины же потрясали разнообразием внешности. В детстве Карли не было необходимости играть с куклой Барби: ее мать и сестры в точности походили на белокурую красавицу. Детство, проведенное в доме блондинки, не слишком способствовало повышению самооценки. Девочка обладала достаточно острым зрением, чтобы не считать себя дурнушкой. Но более чем на приятную внешность, по собственному мнению, она просто не тянула. Симпатичная, но ничем не примечательная.

Ограничившись минимальным количеством косметики, Карли оценивающе взглянула на собственное отражение и в качестве эксперимента улыбнулась. Отсутствие бремени красоты можно было расценить как достоинство: во всяком случае, не приходилось постоянно думать о поддержании однажды покоренной вершины. Красивые люди подобны футболистам, от которых болельщики постоянно требуют гола. А выглядеть просто приятной – просто приятно. И не надо напрягаться. Карли снова улыбнулась и послала самой себе воздушный поцелуй.

Ожидая неизбежного, девушка выпила стакан минеральной воды и вытащила из банки несколько орешков. Конечно, она нервничала, но считала, что держится вполне прилично. В эту минуту раздался звонок в дверь, и банка с орешками выпала из рук. Содержимое рассыпалось по ковру. На шум явился Один. Изучив ситуацию, он испытал страшное разочарование, но все-таки решил попробовать пару орешков на вкус.

– Привет.

Судя по всему, Эван тоже старательно готовился к встрече. В раме входной двери он выглядел словно портрет в полный рост: темно-синий костюм и галстук, светло-голубая рубашка и улыбка, от которой дамы, должно быть, падали замертво. Он даже сменил свои обычные простецкие башмаки на пару дорогих изящных туфель. В руках он торжественно держал букет алых роз.

– Добрый вечер. – Карли тоже постаралась не ударить лицом в грязь и улыбнулась самой ослепительной из своих улыбок. А тем временем в душе у нее разгорелась обычная война: холодная логика требовала пристрелить гостя на месте. Разбушевавшиеся гормоны предпочитали разделаться с ним попозже и другим способом. – Входи. Познакомься с родственниками.

Карли проводила возмутителя спокойствия в гостиную, а сама удалилась в кухню вместе с розами. Вернулась через минуту с граненой хрустальной вазой, в которой красовался роскошный букет.

– Большое спасибо, удивительные цветы. – Она устроила розы на кофейном столике. – Только вовсе незачем было это делать. Ведь ты не собираешься устилать дорогу к финишной прямой, так ведь?

– Как жаль, что красивые жесты ты считаешь взятками.

– Все, что исходит от тебя, кажется подозрительным и непременно должно подвергаться проверке.

Гость невольно сморщился, словно от боли, и эта реакция удивила Карли.

– Извини, впредь постараюсь вести себя прилично.

В эту минуту появился Один. Торжественно прошествовал по комнате и взгромоздился на кофейный стол. Обследовав розы и не сочтя их достойными кошачьего интереса, он переключил внимание на чужака. На какое-то мгновение зеленые глаза превратились в две узких щелки: Один рассматривал Эвана так, словно тот представлял собой вполне подходящую пищу. Прошло с полминуты, прежде чем коту наскучило гипнотизировать добычу. Он зевнул и принялся чистить и без того сияющий мех.

– Если вы еще не познакомились, – Карли кивнула в сторону всецело занятого собственной персоной хозяина дома, – то разреши представить: Один, мой кот.

Эван насмешливо прищурился:

– Если честно, то он больше похож на покрытый мехом шар для боулинга.

Насупленные брови и сердитый взгляд Карли выразили нескрываемое недовольство и осуждение.

Эван перевел взгляд с хозяйки на кота. Да, команда гостей явно проигрывала в численности, а возможно, и в силе.

– Я просто хотел сказать, что твой котик очень… очень крепкий и упитанный.

Карли моментально подобрела и улыбнулась. Один тоже расплылся в улыбке.

– Знаешь, когда мне его принесли, он был совсем крошечным, – гордо заявила хозяйка. – Все опасались, что котенок слишком слаб и будет часто болеть, но он всегда чувствует себя просто прекрасно.

Не успела Карли произнести эти слова, как с Одином приключилось нечто странное. Кот начал извиваться и дергаться. От резких движений стол, на котором он сидел, закачался. Ваза с розами оказалась в серьезной опасности. От головы к хвосту одна за другой шли непрерывные судорожные волны. Несколько раз туловище резко сжалось и, словно пружина, стремительно распрямилось. Все эти странные телодвижения оказались прелюдией к приступу рвоты. Кот закашлялся и с громким, напоминающим хлопок звуком изверг скользкий, полупереваренный, покрытый слизью и шерстью орех кешью. Снаряд приземлился точно на правую туфлю Эвана. Покончив с неприятной процедурой, Один преспокойно продолжил то занятие, от которого пришлось отвлечься, а именно тщательное вылизывание правой подмышки.

• Предыдущая
• 11/62
• Следующая