Я познаю мир. Великие путешествия - Маркин Вячеслав Алексеевич - Страница 52

У Де Лонга была очень неточная карта дельты Лены, он не знал, в каком месте высадился. Поэтому американцы пошли не в ту сторону, где они могли бы встретить эвенков-оленеводов. Истощенные голодом и обмороженные люди двигались вперед с большим трудом. После ампутации обмороженных пальцев ног скончался матрос Эриксен. Отчаявшись дойти до какого-нибудь жилья, Де Лонг 9 октября послал вперед на поиски местных жителей двух наиболее сильных матросов. Но их возвращения ни он, ни его спутники не дождались.

Два матроса, посланные Де Лонгом вперед, встретили на Лене якутов-промышлен-ников, которые привели их к той группе из экспедиции Де Лонга, которая была на другой шлюпке. Затем отправились на поиски последнего лагеря Де Лонга...

Только через 144 дня погибшие люди были найдены на одном из островов в дельте Лены, на расстоянии около ста километров от места высадки.

Почти через 800 лет после открытия Эйрика Рыжего начались попытки проникнуть в загадочную центральную Гренландию. Первым в 1752 году туда отправился датчанин Ларе Далагер, но сумел пройти по льду только тринадцать километров.

Постепенно, очень медленно приближались энтузиасты к центру Гренландии. Но долго не удавалось дойти до центра ледяного покрова. Отступил и сам Норденшельд. Американец Роберт Пири перекрыл все прежние достижения, пройдя по материковому льду 160 километров.

Сообщение о походе Роберта Пири попало на глаза лаборанту Бергенского музея Фритьофу Нансену и сильно взволновало его: ведь в его душе уже очень давно зрел грандиозный план пересечения Гренландии. Для поднятия национального духа борющейся за независимость Норвегии необходимо, считал он, чтобы Гренландию пересекли норвежцы.

Но он хотел идти не с западного побережья, а с восточного, причем, как никто еще не ходил — на лыжах.

Отъезд был назначен на конец мая. В газетных статьях его план называли сумасбродным, а его самого авантюристом и самоубийцей. Но желающих пересечь Гренландию оказалось больше, чем надо. Можно было выбирать. Нансен выбрал пятерых. Среди них — моряк Отто Свердруп. Ему было тридцать два года, а самому Нансену всего двадцать семь. Из пяти его спутников только трое были старше. Смельчаки отправились к берегам Гренландии на промысловом судне «Язон». Стоял июнь 1888 года.

Вот показались первые очертания гренландских гор: высокие зубчатые скалы, за которыми не видно было гигантского ледяного купола, но между кораблем и берегом — широкая, 50—70 километров, полоса плавучего льда. Ровно месяц «Язон» не мог пробиться сквозь него к берегу. Только когда расстояние до берега уменьшилось до пятнадцати километров, с «Язона» спустили две лодки.

Шестеро человек расталкивали льдины топорами и ломами. Но многочисленные попытки пробиться к берегу не удаются. Лодку сразу спускают на воду, как только появляются разводья между льдинами, но льды тут же сплачиваются, и лодку приходится снова затаскивать на льдину. А стремительный дрейф уносит все дальше от цели. И вот случилось чудо: льдину повернуло течением и будто чьей-то невидимой рукой направило к берегу.

Здесь произошла встреча с эскимосами. Одетые в куртки из тюленьих шкур, они как будто бы составляли одно целое со своими каяками, тоже обшитыми шкурами. Ловко ОРУДУЯ двухлопастным веслом, эскимосы двигались по воде с исключительной быстротой, и скоро оказались уже рядом с пришельцами. Всем своим видом показывали они, что рады встрече. Мелькали, как мельничные жернова, весла, иногда взлетала вверх рука с гарпуном или луком, точно поражая птицу. Нансен и его спутники любовались охотничьим искусством детей природы, пока те не скрылись за айсбергом.

Когда путешественники вышли на берег, радостные, приветливые эскимосы окружили их плотным кольцом. Потом Нансен так напишет об этом: «Мы огляделись вокруг — этим людям среди льдов было хорошо».

Почти через месяц после того, как путешественники покинули «Язон», они начали, наконец, восхождение на материковый лед. Под проливным дождем, таща на спине нарты и весь груз по крутым, осыпающимся склонам, утопая в грязи, накопившейся после долгих дождей, поднялись на ледниковое плато и сразу же попали в жестокий мороз и сильную метель. Зато груз уложили на нарты. За ночь палатку так занесло снегом, что утром пришлось раскапывать вход.

Достигли самой высокой точки подъема — 2700 метров. Теперь они шли по белой равнине, на которой не было уклона, и от этого возникало ощущение ее бесконечности. Но вот в белом безмолвии послышалось птичье щебетание: маленькая пуночка навестила бредущих через снежную пустыню людей. Она была с западного побережья! И принесла весть о том, что начинается спуск с ледяного купола!

Ветер переменился: теперь он дул в спину. Поставили парус из палаточной ткани, и сани, как по волнам, покатились с одного бугра на другой. И вдруг раздался радостный крик: «Земля!» Снежный вихрь прорвала остроконечная вершина нунатака, скалы, выступающей надо льдом. Это и было «землей». Но до побережья еще далеко, и спускаться было ничуть не легче, чем подниматься. Особенно опасны трещины на леднике. Запорошенные снегом коварные ловушки очень трудно заметить.

А утром 24 сентября они окунулись в настоящий зеленый мир! Вот где истинная-то Гренландия — Зеленая Земля. Три дня шли по речной долине вдоль фьорда. И вот, наконец, врезавшийся в сушу фьорд Амералик. Надо на чем-то плыть в датский поселок Готхоб. Соорудили крошечную лодку, вернее, даже полулодку, так как на корму не хватило материала и ее закрыли палаткой, совсем недавно еще служившей парусом на нартах.

Нансен и Свердруп отправились в плавание по фьорду на этой самодельной лодчонке, и за шесть суток добрались до Готхоба. Но корабль, на который рассчитывали, уже ушел. Прежде чем вернуться на родину, пришлось прожить зиму среди эскимосов. Норвегия встретила Нансена как национального героя. А он стал готовиться к главному делу своей жизни — путешествию к Северному полюсу.

Через шесть лет после возвращения Нансена из Гренландии, 24 июня 1893 года, отправилось в плавание на север, в Арктику, необычайное, единственное в своем роде норвежское судно. Это был совсем небольшой корабль: 30 метров в длину и 11 — в ширину, с паровой машиной всего в 220 лошадиных сил. Но и по сей день его называют легендарным, а название — короткое и энергичное слово «Фрам» («Вперед»), — навсегда осталось в памяти человечества, как и имя его создателя Фритьофа Нансена, прозванного «викингом XX века» за его полярные путешествия. Нансен был одним из первых лауреатов Нобелевской премии мира, много сделавший для помощи людям, пострадавшим в первой мировой войне, и большим другом России, верившим, что, как он писал, «...русскому народу принадлежит великое будущее и великая миссия в жизни Европы и всего мира».