Выбери любимый жанр

Первый выстрел - Тушкан Георгий Павлович - Страница 15


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

15

— Давай так: кто выиграл — получит коньки с башмаками. Придется тебе топать домой босиком!

— Не кажи гоп, покы не перескочишь…

— И ты еще надеешься? Чур, не отступать! — Гога поспешно протянул руку.

— Згода! — Тимиш подал свою.

Оба противника силились «пережать» — заставить противника просить пощады. Гога был сильнее. На лице Тимиша появилась болезненная гримаса, но все же он успел переменить положение пальцев и крикнул:

— Разбивай!

Юра скользнул вперед. Его опередил Сашка, а с другой стороны стоял Олекса, светловолосый парень, самый рослый из деревенских. Оба судьи-свидетели уже подняли руки, чтобы «разбить», но Гога воскликнул:

— Стоп! Добавление, вернее, уточнение! Бежим по сигналу. Добежавший до конца катка должен ткнуть ногой в снег — оставить след, прибежать обратно и тоже стать ногой в снег. Если ваш атаман не захочет отдать мне коньки, вы все обязываетесь силой снять их.

Ребята загудели.

— Это если я проиграю, — сказал Тимиш, не переставая улыбаться. — А если гимназер будет «пасти задних» и откажется снимать, тогда вы с него снимете. Так?..

— Бей! — скомандовал Гога, и две руки ударили сверху.

— Сгорят твои деревяшки! — Гога потряс над головой коробкой спичек.

— Нехай буде гречка, абы не суперечка! — бросил Тимиш.

До конца катка было шагов полтораста.

— Вперед! — крикнул Гога после того как, внезапно рванувшись вперед, опередил противника на добрую сажень. Раздались протестующие возгласы.

— Ты неправ, Гога! — сказала Тата.

— Неправ! — повторили за ней Нина и Таня.

— Переиграть! — закричали Юра, Алеша и Борис.

— Подумаешь, испугали! — проворчал Гога.

Снова Гога и Тимиш стали рядом, а сбоку пристроились и все остальные, которым тоже не терпелось показать свои силы.

6

Гога, как и в первый раз, вырвался вперед еще до команды. Однако Тимиш ждал этого и ринулся почти одновременно с ним. Татина команда «Вперед!» прозвучала, когда они оба уже мчались.

Гога шел сильными, широкими махами, а Тимиш — коротенькими рывками, частил. Они одновременно ткнули ногой в снежный вал на другом конце катка и сейчас же помчались обратно.

Зрители подбадривали их криками. Гога напрягал все силы, но все же Тимиш опередил его на два шага.

Когда Гога остановился, Тимиш радостно закричал:

— Ну шо, бачили очи, чие сало ели?

— Ты не скользил. Ты бежал по льду. Это не по правилам! Не считается! — кипятился Гога.

— Хлопцы, дивчата! Разве мы договаривались, как бежать, на длинных махах или на коротких? — обратился к зрителям Тимиш.

— Не договаривались! Не было такого условия! Нет таких правил!.. — закричали мальчишки.

— Ты проиграл, Гога, — заявили Нина, Таня и другие девочки. — Надо по-честному!

Но Гога не сдавался.

— Никто не поверит, чтобы на деревяшках можно было обогнать острые стальные «норвеги».

— А ну, покажи свою остроту, подыми ногу! — крикнул Тимиш, подъезжая, и первый согнул ногу в колене, показывая полозок своего конька. — У кого острее? Мне дядько Антон сделал лезо из сабельной стали, оно острое як бритва, а твое — як тупой топор. Пощупай!

Гога недовольно потрогал конек Тимиша и отъехал.

— Не снимешь башмаки с коньками, всей громадой снимем, как ты сам учил! — настаивал Тимиш.

— Пари надо выполнять! — вмешался Юра, радуясь позору Гоги.

— Черт с ним! Я ему старые пришлю! — зло буркнул Гога.

— Нет! Уговор дороже денег, — не сдавался Тимиш. — Снимай эти!

— Да кто ты такой, чтобы командовать мной? Радуйся, что отдаю старые!

— А ну, хлопцы, снимайте с гимназера башмаки с коньками!

Приятели Тимиша веселей ватагой подъехали к Гоге.

— Назад, мужичье, и вон с катка, пока мы вам не накостыляли! — взорвался Гога.

— Ну ты, благородие, не очень шуми, снегом накормим! — послышалось в ответ.

— Вон с катка! — еще громче кричал Гога.

— Сам вон с нашего катка! Ваш у моста! — кричали ребята.

— Бежим, девочки! — истерически звала Тая с берега. — Они сейчас будут драться!

— Черт с тобой! Вместе со старыми коньками я отдам тебе свои ботинки, в которых пришел сюда. Дойду только в них до дома. Пригодятся тебе по бедности!..

— Милостыни не треба! — крикнул Тимиш. — Ну-ка, панычи, разъясните нам, сельским хлопцам, чи то правильно, чи то благородно не держать слово?

— Дал слово — держи! — сказал Юра.

— Дал слово — д-держи! — как эхо, отозвался Алеша.

— Гога, глупо упрямиться! Тебе что, в самом деле жалко? Не надо было заключать пари! Отдай, не позорься!.. — сыпалось со всех сторон.

— Если честью не снимешь коньки, пустобрех, поможем снять. Ну! — все более зло насмехался Тимиш.

— Да что ты пристал? Что ты хамишь? Пороли вас мало… бунтовщиков! — крикнул Гога.

— Ну, ты полегче на поворотах… погорелый помещик! — послышалось в ответ.

— Это я — погорелый помещик?

— Не меня же в пятом году палили, тебя!

— Вот ты о чем! Да за такие угрозы знаешь что будет тебе?

— А я не угрожаю, не бреши!

— А я вот расскажу отцу. Еще вспомнишь меня! Как твоя фамилия?

Тимиш сжал губы и потупился.

— Ага, испугался! Молчишь!.. Как его фамилия, хлопцы?

Ребята угрюмо молчали.

— Это Тимиш, Тимофей Нечуй… ведьмин сын, — подсказал семинарист Сашка Евтюхов.

— Нечуй?.. Постой! Не твой ли отец был сослан за поджог скирдов в имении деда?

Тимиш молча зло смотрел Гоге в глаза.

— Молчание — знак согласия! — обрадовался Гога. — Яблоко от яблони недалеко падает. Обогнал потому, говоришь, что полозки сделаны из сабли. А сабля откуда? С убитого казака? Вот я скажу отцу. Он прикажет уряднику, и тот заставит тебя и твою мать-ведьму заговорить. А теперь со всей своей шайкой катись вон с катка!

— Мы тебя, пустобреха, не испугались, — отвечал Тимиш. — Сам уматывай, пока коньки не сняли и снегом не накормили. А еще благородным себя считает!

Тимиш двинулся к Гоге. Девочки закричали.

Гога попятился, потом быстро сунул руку в карман шинели, выхватил маленький пистолетик монтекристо, заряжавшийся одним патроном, направил его на Тимиша, взвел курок и крикнул:

— Не подходи!

Тимиш остановился и предостерегающе поднял руку. Раздался слабый хлопок. Все замерли. Тимиш стоял все так же, с поднятой рукой, и всем было видно, как по его ладони стекает кровь и капает на снег…

— Убили, убили! — завизжала Тая и побежала домой.

7

Ребята, кто схватив палку, а кто со сжатыми кулаками, угрожающе двинулись к побелевшему как снег Гоге, но Тимиш поднял руку, и они остановились.

— Возьмите монтекристо у этого болвана! Доигрался! — закричала Тата и, быстро подбежав к брату, выхватила пистолет из его одеревеневших пальцев и спрятала в муфту.

— Извини! Я не хотел… ехал задом, не заметил барьера… тряхнуло… Я нечаянно. Ты извини. Я уплачу!.. — бормотал перепуганный Гога.

Олекса уже осмотрел рану. Пулька попала Тимишу в ладонь повыше большого пальца и застряла под кожей. Если стереть сочившуюся кровь, ее было видно.

Юра сказал, что он сейчас же вынет пулю.

— Я сам, — отозвался Тимиш и, кряхтя от боли, принялся выдавливать пульку ногтями, но это не удавалось.

Девочки ахали, охали. Нина завязала рану чистым носовым платком и вместе с другими повела Тимиша под руки наверх. Тимиш упирался, но все же пошел. Гога совал ему «норвеги» с ботинками, просил прощения, но тот упрямо не хотел брать и посылал его к черту. Олекса все же взял коньки для друга.

На выходе из сада их встретили перепуганные женщины, спрашивали, где убитый. Тая уже успела навести панику. Все были очень удивлены бравым видом «убитого».

Теперь все только и смотрели на Тимиша, только и говорили с ним и о нем.

В доме Сагайдаков все тоже переполошились. В гостиной, где тетя Галя осторожно вынимала пинцетом пульку, смазывала и бинтовала ладонь, стало тесно от любопытных. Юра помогал маме поддерживать руку раненого. Тимиш не плакал, не стонал, только губы его кривились от боли.

15
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело