Сто рассказов о войне - Алексеев Сергей Петрович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/53
• Следующая

— Брунгильда!

И на двести метров Папаев прибежал первым, и на тысячу. Смеются солдаты:

— Брунгильда! Брунгильда!

А солдат Овечкин оказался бегуном неважным. Во всех трех забегах был на последнем месте.

Вот и прозвали его Кримгильдой.

Появилась в части у них Кримгильда. Появилась в части у них Брунгильда.

Хорошее настроение у солдат.

Посмеялись солдаты над своими товарищами. Оставили бегунов в покое. Снова стал ефрейтор Папаев — Папаевым, стал снова солдат Овечкин — Овечкиным.

Однако не забылась «Кримгильда», не забылась «Брунгильда». О том, как бежали фашисты с Кавказа, как добивали на Таманском полуострове наши войска фашистов, о «Кримгильде» и о «Брунгильде» ныне во многих научных трудах написано, ныне в военных академиях изучают.

Завершилось сражение за Кавказ. Разъехались к новым местам солдаты. Не закончен ратный солдатский труд. Новые битвы их ждут с фашистами.

Стояло лето 1943 года. Прошло два года с того дня, когда фашисты напали на нашу Родину.

Многое случилось и изменилось за эти два года. В тяжелых боях Советская Армия не только остановила наступление врагов, но и в упорных битвах под Москвой, а затем под Сталинградом одержала блистательные победы над фашизмом.

После поражения под Сталинградом фашисты откатились на многие километры на запад. В числе многих других городов советские войска освободили и город Курск. Здесь они глубоко врезались в фашистскую оборону. Образовался так называемый Курский выступ, Курская дуга.

Фашисты мечтали о реванше. Они хотели отомстить за поражение под Москвой и Сталинградом и все еще надеялись на новые победы.

5 июля 1943 года фашисты отдали приказ о новом наступлении. Началось одно из грандиозных сражений Великой Отечественной войны — великая Курская битва.

Июль. Короткая летняя ночь. Курская дуга. Не спят фашисты. На 3 часа утра назначено наступление. Отборные войска направлены сюда, под Курск. Лучшие солдаты. Лучшие офицеры и генералы. Лучшие танки, лучшие пушки. Самые быстроходные самолеты. Таков приказ Гитлера.

За тридцать минут до начала штурма начнут фашисты артиллерийскую атаку на советские позиции. Загрохочут пушки. Это будет в 2.30. Всковырнут снаряды советские позиции. Затем вперед устремятся танки. За ними пойдет пехота.

Притаились фашистские солдаты. Сигнала ждут. Нет-нет на часы посмотрят. Вот два часа ночи. Два пять. Два десять. Двадцать минут осталось. Два пятнадцать. Десять минут осталось. Десять минут и тогда…

И вдруг! Что такое?! Не могут понять солдаты, что же вокруг случилось. Не отсюда, не от них, не со стороны фашистских позиций, а оттуда, от русских, прорвав рассвет, огненным гневом ударили пушки. Все ближе, ближе катился смертельный вал. Вот подошел к окопам. Вот заплясал, закружил над окопами. Вот поднял землю к небу. Вот вновь металлом забил, как градом.

В чем же дело?

Оказалось — советским разведчикам удалось установить точные сроки фашистского наступления. День в день. Час в час. Минута в минуту. Упредили фашистов наши. По готовым к атаке фашистским войскам первыми сами всей силой огня ударили.

Заметались фашистские генералы. Задержалось у них наступление. Лишь через несколько часов смогли фашисты пойти в атаку. Однако без прежнего энтузиазма.

Шутили у нас в окопах:

— Не та теперь песня!

— Не тот замах!

И все же сила у фашистов снова была огромная.

Рвутся они к победе. Верят они в победу.

Долго готовились фашисты к Курской битве. Дважды начало ее откладывали. То не готовы новые танки. То не готовы новые пушки. То новые самолеты не закончили испытания.

Готовились фашисты к наступлению. К наступлению готовились и наши войска. И наши приняли решение ударить по фашистам именно здесь, в районе Курского выступа. Ставка Верховного Главнокомандования рассматривала вопрос: наступать первыми или выждать. Решили выждать. План у советских войск был такой: пусть первыми ударят фашисты, мы их сдержим, обессилим в упорных, оборонительных боях, а затем, выбрав удобный момент, сами перейдем в наступление.

Такое ведение войны называется контрнаступлением. Утвердила Ставка Верховного Главнокомандования этот план.

Наступление под Курском фашисты начали с двух направлений. Они наносили удар по Курску с севера, со стороны города Орла, и с юга, со стороны города Белгорода. Прорваться к Курску, захватить в огромный «мешок» советские войска, которые находились на Курском выступе, разбить, уничтожить, пленить эти войска — таковы намерения у фашистов.

Дождались фашисты новой военной техники. Во время Курской битвы у них появилось сразу два новых танка. Один из них фашисты назвали «тигр», второй — «пантера». Была у врагов и еще одна новинка — самоходное очень мощное орудие «фердинанд».

Началась битва. Пошли в атаку «тигры», «пантеры» и «фердинанды».

Не приметно ничем селение Ольховатка: поле, овраги, ручьи в оврагах. Метры родной земли. Грозный бой развернулся на этих метрах.

С севера, со стороны Орла, фашисты направили удар на Ольховатку.

В числе войск, сражавшихся под Ольховаткой, находился истребительно-противотанковый полк. Служили в полку два брата: Никита Забродин и Степан Забродин. Оба рослые. Оба красивые. Сержанты оба. Один и другой командиры орудий. Родом они из Сибири. Работали до войны звероловами.

Знают солдаты в полку, что у фашистов «тигры», «пантеры» и «фердинанды». Смеются солдаты, кивают братьям:

— По вашей, выходит, части.

— Верно, по нашей, — сказал Степан.

— Точно, по нашей, — сказал Никита.

Заработали их расчеты.

Лихо сражался Степан Забродин. Не торопился, стрелял с умом. Не бил в лобовую броню. Метил врагу либо в бок, либо под брюхо. Тут у танков броня не такая толстая. Выходят из строя «тигры».

Не уступает брату и Никита Забродин. Ловок в бою Никита. Этому больше везет в «пантерах». Выстрел. Выстрел. И снова выстрел. Замирают в прыжках «пантеры».

А слева и справа другие стоят солдаты. И у этих удача в битве. Однако у Забродиных все же больше. Три танка подбил Степан. Три танка подбил Никита.

— Звероловы, как есть звероловы, — смеются солдаты.

Под Ольховаткой были в героях не только одни Забродины. Многие там отличились. И артиллеристы, и наши танкисты, и пехотинцы, и авиаторы. Не взяли враги Ольховатку. Отстояли ее солдаты.

Не смогли фашисты через Ольховатку на Курск прорваться, повернули на станцию Поныри.

Здесь, как и под Ольховаткой, вновь много советских бойцов отличилось. Был в их числе и артиллерийский расчет, которым командовал ефрейтор Кузьма Андреевич Зуев.

На время боя орудие Зуева было придано небольшому пехотному подразделению. Прибыла пушка в подразделение. Окружили ее солдаты. Среди пехотинцев много совсем молодых бойцов. Есть и такие, которые пушку впервые так близко видят. Смотрят солдаты: кто издали, кто ближе подходит. А один и вовсе шагнул к орудию. Колеса потрогал, пощупал лафет, ствол, словно по шее коня похлопал. Обратился к артиллеристам:

— Здорово лупит?

— Зверь!

Замаскировали артиллеристы орудие, установили так, чтобы фашисты не сразу его заметили, приготовились к бою.

Вот и фашистские танки пошли в атаку. Выжидают артиллеристы. Выжидают бойцы в окопах.

Ближе танки. Все ближе.

«Чего не стреляют?! Чего не стреляют!» — тревога прошла в окопах.

И вот ударила грозно пушка. Считают огонь солдаты:

— Раз!

— Два!

— Три!

Посмотрели теперь на поле.

Раз.

Два.

Три.

Три фашистских танка стоят подбитыми. Прошел по окопам восторженный гул:

— Вот так ребята!

— Вот так орудие!

— Зверь! — заключает тот самый, который пушку, словно по шее коня, похлопал.

Продолжается бой. Снова фашисты идут в атаку. Снова пушка огонь открыла. Считают солдаты выстрелы:

• Предыдущая
• 27/53
• Следующая