Рассказы о календаре - Шур Яков Исидорович - Страница 4

• Предыдущая
• 4/45
• Следующая

Не странно ли, что Библия устроила рай в такой негостеприимной стране? И все-таки кое в чем сказка не ошиблась.

Вдоль берегов рек и каналов стройными рядами тянулись финиковые пальмы. Эти прихотливые южанки любят, как говорят арабы, чтобы их ноги отдыхали в прохладной влаге, а головы обжигало палящее солнце. Между густыми рощами бананов расстилались фруктовые сады и огороды.

Землю Двуречья не надо удобрять — об этом заботится сама природа: полноводные реки приносят на поля плодороднейший ил. На тучной почве пшеница, ячмень, просо приносили сказочный урожай — в десятки раз больше, чем посеешь.

В реках великое обилие рыбы — лови сколько хочешь! На пастбищах многочисленные стада овец, коз, коров, быков, ослов. «Дома запасов» при храмах полны всяческой снеди: сушеной рыбы, молока, сливок, масла, вина.

Поистине благодатный край, где все обильем дышит. Но раем Двуречье было только для господ, а для их рабов и полурабов — нищих земледельцев, опутанных неоплатными долгами, здесь был сущий ад.

Изнывая от жары в этом пекле, трудились из последних сил подневольные люди. За ними зорко следили неумолимые надзиратели с длинными бичами и беспощадно избивали тех, кто смел разогнуть согбенную спину.

Шумерийцы так и называли своих рабов «иги-ну-ду» — «не подымающие глаз». Велико было поголовье рабов и в Аккаде: там их считали по головам — «ре?шу», как скот.

В Южном Двуречье мало земли, пригодной для обработки: чуть ли не каждую пядь приходилось отвоевывать у болот. Нужно было осушать заболоченные места — и тысячи рабов погибали от укусов ядовитых насекомых и тропической малярии. Надо было орошать опаленную солнцем землю — и рабы рыли глубокие каналы, очищали их, стоя по пояс в воде, от оседавшего ила, создавали искусственные озера-водоемы: там бережно хранилась вода, чтобы в знойную пору напоить иссушенную почву. Рабы укрепляли берега рек и каналов, возводили высокие дамбы, земляные валы для защиты от «потопов», сооружали запруды и плотины — все самые тяжелые, черные работы лежали на них.

Искусственное орошение превратило Двуречье в «земной рай». Благодаря безыменным иги-ну-ду и ре?шу здесь был создан один из древнейших очагов культуры. Но не так покорны были бы рабы и бедняки, если бы богачи-рабовладельцы не обладали силой и властью.

В безлесном Двуречье тростник и глина заменяли дерево и камень. Из тростника шумерийцы строили свои скромные хижины, сплетали корзины, мастерили лодки. Покрытые глиной, корзины непроницаемы для воды и не боятся огня. Искусные гончары готовили глиняные бочки для вина и превосходные вазы, детские игрушки и статуи богов.

Тростниковые лодки также обмазывали горной смолой — асфальтом, чтобы они не пропускали воды. Смешав глину с асфальтом, строители создавали прочный, твердый, как камень, материал для сооружения зернохранилищ, дворцов и храмов.

До наших дней дожили плоские глиняные плитки — древнейшие рукописи. Писали шумерийцы не перьями, а треугольными тростниковыми палочками, вернее, не писали, а выдавливали на еще мягкой, податливой глине неуклюжие фигурки птиц, зверей и людей, затем плитки обжигали.

Из таких полудетских рисунков, вероятно, и возникла первая грамота-клинопись, позже воспринятая всеми народами Двуречья, Малой Азии, Ирана, Закавказья. Это очень экономная и долговечная письменность. На небольшой, с папиросную коробку, плитке умещалось столько текста, что в переводе на русский язык он занял бы две такие страницы, которые вы сейчас читаете. К тому же обожженная глина не боится ни жары и холода, ни сырости, ни самого времени.

Около шести тысячелетий насчитывают шумерийские памятники письменности — одного из величайших достижений человечества. Давно уже погребены под песками пустынь города, где создавались глиняные рукописи, но они из века в век, словно эстафету поколений, передавали накопленные знания и, победив время, до наших дней сохранили память о труде, нравах и быте древних народов…

Из дальних стран получали шумерийцы дерево и металл в обмен на зерно, масло, финики, шерсть. Но для торговли необходимы хорошие пути и средства сообщения: на тростниковой лодке далеко не уедешь, на вола или осла много товаров не навьючишь. Вдобавок странствовать и по рекам и по суше было опасно: чужеземцы грабили и убивали незадачливых купцов — тамкаров. Где искать защиту?

Еще в глубокой древности у шумерийцев и аккадян возникли города. Чтобы охранять собственность богатых рабовладельцев и тамкаров, строить каналы и управлять рабами, нужна государственная власть. И города с ближайшими к ним округами превратились в государства-карлики, независимые друг от друга.

В каждом городе был свой правитель — энси и свой главный бог — покровитель и защитник: в древнейшем центре страны, Эриду, — бог подземных вод Эа, в Уре — бог Луны Наннар-Син, в Уруке — бог неба Ану и не то жена его, не то внучка, царица небесная Инанна-Иштар, в Ларсе — бог Солнца Баббар-Шамаш, в Лагаше — бог войны Нингирсу-Нергал.

Не всегда жили в мире города-государства, нередко они воевали друг с другом, чтобы захватить как можно больше и самой лучшей земли. Ведь жизнь людей всецело зависела от правильного орошения полей, а маленькому государству не по силам строить крупные водохранилища и не хватает места для широко разветвленной сети каналов.

Лучше всего использовать воду для орошения можно лишь на просторах большого государства. И города-победители после удачных походов не только расширяли свои земельные угодья, но и умножали даровую рабочую силу, превращая военнопленных в рабов.

Самый сильный из шумерских городов-государств — Лагаш, победив соседей, объединил их в крупное государство. Теперь лагашские властители командовали всеми оросительными работами на большом пространстве, создали сильное войско для обороны от эламитов и других воинственных соседей, для охраны торговых караванов.

Искусные ремесленники придумали колесо и колесную повозку, на которой можно было перевозить гораздо больше товаров, чем вьюком. Это было великим изобретением: ведь и до сих пор ездим мы по суше на колесах, и без них не обходится ни один механизм — от часов до сложнейших машин.

Многими ценнейшими изобретениями обязано человечество шумерийцам. Они создали серп и соху с особой трубкой для посева семян. В соху земледельцы запрягали вола — труд человека стал более производительным.

В XXIV веке до нашей эры на севере от Лагаша выросло сильное Аккадское государство. Взгляните на карту (стр. 21) и отыщите город Киш — здесь была столица аккадян. Талантливый полководец кишского царя, захватив в свои руки власть, назвал себя Саргоном — «истинным царем».

Своей столицей он избрал город Аккад — на левом берегу Евфрата, где эта река ближе всего подходит к Тигру. Саргон не только объединил отдельные аккадские племена, он завоевал и Шумер. В конце концов, это пошло на пользу обоим государствам: при едином управлении можно успешнее орошать и осушать земли, строить новые каналы, водохранилища, сухопутные дороги, расширять торговлю. В интересах купцов, тамкаров, была введена единая государственная система мер и весов. У шумерийцев основной мерой была мина, весом около пятисот граммов, а у аккадян — шекель, примерно в шестьдесят раз меньше. После присоединения Шумера к Аккаду обе меры стали обязательными для всего населения. Так была узаконена шестидесятеричная система счисления, о которой вы уже знаете.

Разумеется, от создания объединенного Шумеро-Аккадского государства больше всего выиграли правители, жрецы, тамкары, но и простой народ вздохнул свободнее: прекратились беспрерывные войны между соседями.

Саргон подчинил своей власти другие страны и увеличил число рабов за счет военнопленных. Теперь и бедняки земледельцы, закабаленные долгами, лишались свободы или должны были продавать в рабство своих детей. В большом государстве на одного свободного человека приходилось четыре иги-ну-ду, или ре?шу.

• Предыдущая
• 4/45
• Следующая