Каролина и разбойник - Миллер Линда Лаел - Страница 53

• Предыдущая
• 53/77
• Следующая

Гатри грязно выругался и попытался встать с кровати. Однако он уже исчерпал все свои силы, когда выходил из дома, поэтому вновь опустился на подушки и закрыл глаза.

— Мы поймаем Флинна, — заверила его Каролина.

Она действительно была убеждена в этом. Гатри остался жив, и это было лучшим доказательством того, что чудеса происходят. Она даже поверила в то, что найдет своих сестер в ближайшее время.

— Дьявол, — сплюнул Гатри.

— Перестань ругаться. Это не поможет делу.

— Будь это все проклято. У меня горит плечо, я слаб как старая леди, а этот сукин сын слоняется поблизости и готовит очередную засаду! Как после этого не ругаться?

Каролина бухнула кружку на стол. Уперев руки в бока, взглянула на Гатри.

— Сомневаюсь, чтобы Ситону было очень весело. Пенни прострелила ему бедро. Это замедлит его действия.

Как раз в это время вошел Уильям в сопровождении доктора Элкинса.

— Походе, ваше врачевание действует, — сказал Уильям доктору, улыбаясь Гатри.

Доктор подошел к своему строптивому пациенту.

— Давай осмотрим твою рану, сынок. Ложись на спину.

Гатри нехотя подчинился.

— Когда я смогу встать? — спросил он.

Каролина стояла у другого конца кровати и всем своим видом показывала, что не одобряет поведения Гатри.

— Не мешало бы поблагодарить доктора, мистер Хэйес, поскольку он собственноручно спас вам жизнь.

Гатри метнул в Каролину недовольный взгляд, затем одарил доктора одной из своих обаятельных кривых улыбок.

— Трудно примириться с этим, доктор, она права. Спасибо.

Доктор рассмеялся, снимая пропитанные кровью бинты, и взялся за свою сумку.

— Самый лучший для вас способ отблагодарить меня — это выздороветь, — сказал он, вынимая склянку с каким-то антисептиком. — Полагаю, завтра вы уже сможете ходить. Только в первое время вам придется выбирать дела полегче.

Гатри напрягся и сжал челюсти, когда антисептик соприкоснулся с его открытой раной.

Доктор Элкинс вновь перебинтовал плечо Гатри, затем сделал перевязь из старой наволочки, которую ему предложила Пенни.

— Вот так, — сказал он, отступая назад, чтобы полюбоваться результатами своей работы. — Теперь вы выглядите как огурчик.

С этими словами Элкинс распрощался со всеми и отбыл в Свит Хоум, небольшой городок, расположенный у подножья гор. Уильям сказал, что это место было в десяти милях отсюда.

Уильям подтащил к кровати стул и сел на него лицом к спинке, обхватив ее руками. Вскоре он и Гатри погрузились в беседу о войне между штатами, на которую мисс Этель ссылалась как на «недавнюю неприятность».

При мысли о великодушных опекунах Каролину охватило чувство вины. Вероятно, они были ужасно обеспокоены ее долгим отсутствием, но она не могла предстать перед ними до тех пор, пока не освободится от обвинений в незаконных поступках. Если бы только старушки знали, что ее не только арестовывали, но и содержали в тюрьме, они бы умерли от стыда.

Умывшись, причесавшись и заплетя косу, Каролина вышла из дома. Она обнаружила Пенни пропалывающей огород. Тоб наблюдал за ней в восхищении из-за колючей проволоки.

Улыбнувшись, Каролина открыла калитку, вошла и стала помогать подруге в работе.

— Вы вся в крови, — сообщила Пенни. Каролина осмотрела свою одежду и ужаснулась, что она даже не заметила этого.

— У меня есть кое-что, во что вы можете одеться, пока мы постираем ваше платье, — добродушно предложила Пенни, стряхивая землю с ладоней. — Мы разведем огонь во дворе и прокипятим вашу одежду в чане. Я выставлю из дома Уильяма, и вы сможете принять ванну.

Каролина поблагодарила, растрогавшись.

— Это было бы чудесно.

Пенни улыбнулась и обняла Каролину за талию. Они пошли к дому.

— Где живет ваша семья, Каролина? — спросила она.

— У меня опекунши — мисс Фоуб и мисс Этель Мейтлэнд, — ответила Каролина. — Они воспитывали меня с восьми лет. — Она запнулась. — У меня еще где-то живут две сестры.

— Где-то? — спросила Пенни, нахмурившись.

Каролина кивнула, напоминая себе о том, что она должна быть благодарной за многое в своей жизни.

Даже в том случае, если она никогда больше не увидит Лили и Эмму.

— Это длинная история, — сказала она Пенни.

Пока они с Пенни грели воду для стирки и купания, Каролина рассказала подруге свою историю.

— Мы должны ехать, — решительно сказал Гатри. Он сидел на кровати, обложенный подушками. Его зубы были крепко стиснуты.

— Мы должны остаться, — возразила Каролина с той же решимостью. Она постирала свою и Гатри одежду, вымылась и села у огня, чтобы расчесать и просушить волосы.

У Гатри затрепетали ноздри.

— Очень хорошо, черт возьми, — процедил он. — Ты остаешься, я еду. Это лучший выход из положения.

Каролина продолжала расчесывать пряди волос.

— Ты никуда не поедешь, — повысила она голос. — Сейчас ты не сможешь продержаться седле и пяти минут. Если ты не упрям, как мул с зубной болью, то должен согласиться с этим.

Он чертыхнулся и уныло посмотрел в окно.

— Мы полагали все это время, что выслеживаем Флинна, — сказал Гатри после продолжительного молчания. — Он знал об этом и следил за нами, выжидал.

Кровь прихлынула к щекам Каролины. Следил? Силы небесные, она надеялась, что нет.

— Понимаю, твоя гордость ущемлена, — сказала она, пытаясь перевести разговор в другое русло. — Ты ведь считаешь себя своего рода профессионалом…

— К черту! — взорвался Гатри. — Я и есть профессионал.

Каролина вздохнула.

— Флинн, во всяком случае, ранен. Уверена, он далеко не уйдет.

— Подай мои брюки.

Она напомнила себе, что любит Гатри, что она рада, что он остался в живых.

— Мистер Хэйес, я прошу вас обращаться со мной повежливее. Вежливость, знаете, вещь необходимая.

Он бросил на нее сердитый взгляд.

— Пусть будет так, пожалуйста, дай мне эти чертовы штаны.

Каролина улыбнулась.

— Это невозможно. У меня была стирка сегодня, если ты помнишь. И твоя одежда сушится на той же веревке, что и моя.

Шея Гатри налилась кровью.

— Ты назло это сделала, — упрекнул он ее.

— Выстирала вашу одежду? Да, мистер Хэйес, я сделала это назло.

Тем временем Пенни и Уильям отправились в повозке на склон холма заготавливать сено для своей живности. Прикрыв рукой глаза от солнца, Каролина наблюдала, как вдалеке маячат их фигуры. Чувство зависти закралось к ней на мгновение. Несмотря ни на, что чета Эверет была крепко спаяна. Только смерть могла бы их разлучить.

Каролина подошла к сохнущему белью. Она любила Гатри. В этом не было никаких сомнений. Ее любовь к Гатри не имела ничего общего с глупым увлечением Флинном.

Все же она не могла забыть, что Гатри упоминал в бреду не ее имя. Он тосковал по Анне, своей очаровательной жене, которую он потерял много лет назад в Канзасе.

Одежда, висящая на веревке, была еще сырой. Каролина повернулась и стала смотреть в ту сторону, где находились Уильям и Пенни. Она видела, как Уильям обнял Пенни и поцеловал.

В смущении Каролина отвела взгляд и пошла к колодцу с намерением набрать несколько ведер воды. Если Гатри собирался переодеться в чистое белье, он должен был хорошо вымыться. И побриться тоже.

Гатри лежал на подушках, когда Каролина вернулась в дом. Она вылила первое ведро воды в большой чан на плите.

— Я тебе запомню это, Каролина, — пригрозил он.

Несмотря на свои сумрачные размышления о чувствах Гатри к своей покойной жене, Каролина улыбнулась.

— Иначе и не может быть, — отозвалась она весело. — Не каждый день человека подстреливают.

— Я не это имею в виду, и ты хорошо это знаешь.

Прежде чем ответить, Каролина втащила в дом корыто.

— Мы квиты, мистер Хэйес. Конечно, неприятно, когда вас принуждают жить там, где вам совсем не хочется.

Он тяжело вздохнул.

— Если ты имеешь в виду то, что я возвратил тебя в тюрьму, откуда ты сбежала, то ты совершенно права. Я полагал, что при сложившихся обстоятельствах тюремная камера самое безопасное место для тебя.

• Предыдущая
• 53/77
• Следующая