Гаремные страсти (Укрощение Шарлотты) - Миллер Линда Лаел - Страница 28

• Предыдущая
• 28/73
• Следующая

Прибыв в свою комнату в усадьбе Кверидов, Шарлотта в ярости швырнула свой розово-белый зонтик на пол. Ей не надо соблюдения хороших манер. Патрик — ее муж, и ее место рядом с ним, куда бы он ни направлялся.

Сейчас он готовится к отплытию в Риц, изображая греческого героя, готового подвергнуть риску себя и своих друзей, а ее он оставляет здесь, в этом скучном Коста-дель-Сьело. Что касается Шарлотты, то для нее только одна вещь страшнее смертельной опасности — если Патрик окажется в смертельной опасности без нее! А если его убьют и она никогда больше не увидит его?

Шарлотта закусила нижнюю губу и стала быстро ходить по комнате. Патрик не послушался, когда она умоляла его не оставлять ее в гареме, и с тех пор он не стал сговорчивее. Нет абсолютно никакого шанса убедить ее тупоголового мужа, даже если она попытается встретиться с ним до того, как он отправится в свой поход.

Ее мысли стали принимать совсем другой оборот. Где-то она читала о женщине, которая, переодевшись в мужской костюм, участвовала в Гражданской войне в Америке, только чтобы быть рядом с мужем. Может быть, ей переодеться и пробраться на любой корабль, который сумеет нанять Патрик для путешествия?..

— Нет! — сказала она вслух со вздохом. Никогда и никого она не сможет обмануть таким переодеванием. В фигуре Шарлотты не было ничего мальчишеского. После похищения с базара, когда ее доставили к Патрику в мешке, она часто носила eго рубашки и брюки. И выглядела она в них кем была — женщиной, напялившей мужскую одежду.

Но, несмотря на все это, Шарлотта не собиралась сдаваться и послушно прозябать здесь, в то время как Патрик будет торжественно отплывать в сторону заходящего солнца. У нее тоже есть друзья во дворце — Алев и Рашид. И еще маленькие сыновья Алев, о которых надо позаботиться, a также другие принцы, стоявшие между Ахмедом и троном королевства Риц.

Шарлотта решила взять себя в руки. Она присела на край кровати, на которой пережила столько счастливых мгновений с Патриком, и задумалась. Сколько ни ломала она себе голову, в ней засела одна-единственная идея, и вряд ли она намного лучше мысли оказаться на корабле, переодевшись. Но поскольку это единственный план, который она в состоянии придумать, Шарлотта немедля решила приступить к его исполнению.

Дождавшись сиесты, когда вся прислуга ушла отдыхать, она выскользнула из дома, взяв с собой кошелек с золотыми монетами, который Патрик дал ей когда-то на всякий случай. Солнце палило немилосердно, пока она добиралась по пыльным, выложенным камнем улицам до пристани.

В гавани много лодок, и она наверняка наймет кого-нибудь, кто доставит ее морем в Риц. Шарлотта остановилась перед убогой на вид таверной, собираясь с духом. Она забыла захватить зонтик и почувствовала, что нос ее стал обгорать. Шарлотта уже собиралась подняться по трем каменным ступенькам, чтобы войти в помещение, как оттуда вышла служанка и выплеснула помойное ведро прямо на улицу, чуть не испачкав юбки Шарлотты.

— Могли бы и посмотреть, куда льете помои! — возмутилась она.

К ее удивлению, служанка ответила по-английски.

— Могла бы, — нахально сказала она, — а могла бы и не смотреть.

Шарлотта подбоченилась, пристально глядя на женщину, но тон ее, когда она снова заговорила, был более сдержанный. В конце концов, она здесь выступает как просительница.

— Мне нужно попасть в Риц. — объявила она, — и я могу заплатить. Есть ли кто-нибудь в этом… заведении, кто мог бы перевезти меня туда?

Служанка повернулась и обратилась к кому-то внутри помещения на испанском языке. В ответ на ее призыв на пороге появилась разношерстая банда оборванцев. С ленивым нахальством они уставились на Шарлотту.

— Ну, выбирайте, с кем из этих хотите поехать?

Шарлотта смутилась.

— Ну, я бы не хотела иметь дело с преступником, — ответила она.

Женщина пожала плечами.

— Тогда никто из здешних, да и на всей пристани, пожалуй, не подойдет вам, — Она начала закрывать дверь.

— Подождите, — крикнула Шарлотта. Ей невыносима была мысль остаться в Испании, в полном страха ожидании, что Патрик может никогда не вернуться. — Я найму любого, кто не насильничал и не совершал убийства.

Служанка перевела, и толпа начала редеть. Послышался приглушенный гул голосов. Вперед выступил один человек.

Шарлотта отступила на шаг и попыталась улыбнуться.

— Привет! — Она старалась быть как можно вежливей.

— Привет, ответил моряк, усмехаясь, и Шарлотта по акценту определила в нем американца. Он был среднего роста и неопределенного возраста, с жесткими короткими темными волосами, которые торчали на его голове как иглы дикобраза.

— Что у вас за дело в Риц, мисс? — спросил он. Шарлотта испугалась, но в то же время была полна желания идти своим путем. В конце концов, чем скорей она договорится, тем больше у нее шансов догнать Патрика.

— Это очень личное дело. Все, что вам нужно знать, — это что я хочу попасть туда и могу заплатить. Как вас зовут?

Он выглядел ошеломленным, — очевидно, он считал себя хозяином положения. Шарлотта быстро вывела его из этого заблуждения.

— Мабри, Джек Мабри.

— А я миссис Патрик Треваррен, — объявила Шарлотта с радушной улыбкой. Она с удовольствием наблюдала, как с покрытого оспинами лица Мабри сходила краска. — Вы можете называть меня миссис Треваррен, если понадобится, хотя, думаю, вас слишком займет управление судном и вам будет не до разговоров.

Блеск исчез из маленьких глаз Мабри. и стало видно, как задвигался кадык в его горле.

— Почему вы хотите нанять судно, если ваш муж — богатый капитан?

Шарлотта философски вздохнула, все ее манеры были чистым притворством.

— Его корабль «Чародейка» находится сейчас в доках на ремонте. Я знаю, что он уже командует другим кораблем — ему ведь не пришлось, как мне, тратить время на поиски, и он уехал без меня.

Мабри почесал подбородок, такой же колючий, как волосы на голове.

— Сколько?

Шарлотта вытащила две золотые монеты и подержала, чтобы он мог внимательно их рассмотреть.

— Я заплачу половину, когда вы согласитесь доставить меня, и другую половину, когда прибудем на место, — сказала она.

У нее были еще монеты в кошельке, но она подумала, что они могут понадобиться ей в Рице, особенно если пройдет какое-то время, прежде чем она найдет Патрика.

— Вы бросаете своего мужа или что-то в этом роде, — настаивал Мабри, хотя видно было, что он дрожит от желания схватить первую монету. — Но я не хочу иметь неприятности с такими людьми, как Треваррен, даже если работа принесет мне деньги, которых хватит на месячную выпивку.

— Он никогда не узнает, кто перевез меня, обещаю вам. — Шарлотта снова посмотрела на американца оценивающим взглядом: он имел весьма отталкивающий вид, и в обычных условиях вряд ли их пути пересеклись бы.

— Но я хочу вас предупредить. Если ваше поведение будет сомнительным перед, во время или после путешествия, капитан узнает об этом. И он, уверяю вас, не успокоится, пока вы не заплатите за ваше поведение кровью.

Мабри облизал губы, поколебался немного и кивнул.

— У него не будет причин разыскивать меня.

Шарлотта поняла, что у нее нет выбора — верить или не верить ему.

— Где ваше судно? — Она прикрыла рукой глаза от солнца и бросила взгляд на флотилию жалких шаланд и рыбачьих лодок на причале.

Мистер Мабри повел ее к берегу и указал на самую жалкую посудину из всех стоявших там чуть больше того ялика, на котором она с Милли удила рыбу в пруду, когда они были детьми. Оно кренилось на правый борт, и даже на расстоянии Шарлотта видела, насколько ветхи весла.

Она уже готова была отступить, настолько ее испугала мысль плыть по морю, кишащему акулами, в такой жалкой посудине, но в это время она увидела клипер, двигавшийся к горизонту. Он был меньше «Чародейки», блестящий и быстрый, и что-то подсказывало ей, что у штурвала стоял Патрик. Она должна действовать быстро и смело, если не хочет провести остаток жизни в сожалениях, что не последовала за мужем.

• Предыдущая
• 28/73
• Следующая