Эмма и незнакомец - Миллер Линда Лаел - Страница 31

• Предыдущая
• 31/74
• Следующая

— Что? — резко спросил он.

Эмма попыталась увернуться, но тщетно. Фултон был близко, дыша ей в лицо.

— Если бы ты только немного отошел…

Фултон остался там, где был, и, со стоном наклонившись, стал покусывать ее мочку.

— Ты не понимаешь, сколько я ждал, когда мы будем одни, как сейчас.

— Мы не одни, — указала ему Эмма, начиная понимать, что может столкнуться с определенными, очень неприятными трудностями. — В соседней комнате целый город, помнишь?

— Им ничего не слышно из-за музыки.

Эмма вывернулась из-под руки Фултона и отбежала к другой стене коридора.

— Ради Бога, Фултон, ты меня выслушаешь?

Он взъерошил обычно приглаженные волосы и снисходительно вздохнул.

— Хорошо, Эмма, я слушаю.

— Ты должен знать, что сегодня я ездила на остров на пикник со Стивеном Фэрфаксом, — выпалила она.

Фултон кивнул.

— Я знаю.

Эмма закусила нижнюю губу, ища нужные слова, чтобы, не обидев, рассказать Фултону правду и заставить его оставить ее в покое.

— Видишь ли, сначала мы с мистером Фэрфаксом поболтали, ну, и там было поле маргариток…

Фултон не смотрел на ее лицо, он смотрел на ее грудь. И она бы поклялась, что он не слушает ее.

— Маргариток?

Эмма слышала веселую и резкую музыку скрипок за дверью в зал. Интересно, Стивен вернулся к Джоэллен или поджидает где-то неподалеку.

— Тебе не надо рассказывать мне, что случилось, — тихо сказал Фултон, проводя кончиком пальца от жилки, пульсирующей в основании шеи Эммы, до нежной кожи под подбородком. — Я уже догадался.

— Догадался? — на самом деле Эмма не удивилась: она представляла, что у всего города возникла вполне определенная версия того, что произошло, пока она была со Стивеном на острове. Ее поразила сдержанная манера Фултона.

Он не показал ни отвращения, ни гнева. Он Просто стоял, лицо оставалось в тени, голос был тих и ровен.

— Ты и бандит?

Эмма отвела взгляд и кивнула.

— Да.

— Сегодня на острове, — внес он ясность.

К этому моменту Эмма начала чувствовать подавляемую ярость Фултона, которая скрывалась под спокойными манерами.

— Да, — снова подтвердила она, судорожно сглотнув. Бог знает, что ей не хотелось обижать Фултона, но, похоже, он никогда не требовал ни ее любви, ни ее верности.

Рука Фултона вцепилась в ее руку, и это прикосновение было далеко не успокаивающим. Он так сжал ее кисть, что болела вся рука.

— Почему? — настаивал он. — Почему ты позволила ему овладеть собой, когда мне ты позволяла только подержать твою руку? Господи, Эмма, мы встречались месяцами, а ты позволила мне поцеловать тебя всего несколько дней назад!

Она тщетно пыталась вырваться.

— Ты делаешь мне больно, — прошептала она.

— Скажи мне, почему! — прохрипел Фултон, продолжая сдавливать ее руку, пока Эмме не показалось, что она потеряет сознание от боли.

— Потому что я люблю его! — выкрикнула в отчаянии Эмма, неожиданно страшно испугавшись. — Пожалуйста, отпусти меня…

Он отпустил ее руку, напоследок еще раз сильно сжав.

— Ты любишь его, — сказал он. — Он бродяга, вне закона — бандит! И ты любишь его?

Какой-то миг Эмма была слишком испуганна, чтобы двигаться или говорить.

— Черт с тобой! — выдохнул Фултон и внезапно снова схватил ее, на этот раз за талию. Он грубо прижал ее к себе, и она почувствовала его желание, но это чувство было совсем не таким, как со Стивеном. Оно пугало ее.

— Фултон! — охнула она, но, желая освободиться, она тратила много сил на борьбу, а на крик о помощи их уже не оставалось.

Он прижал ее к стене и стал задирать юбки. Эмма прекратила борьбу, чтобы набрать воздуху и закричать, но, однако, прежде чем она успела крикнуть, Фултон накрыл ее рот своим, прижавшись своими губами к ее губам и вторгаясь языком в глубины ее рта. И снова не было ничего похожего на сладостную теплоту, которую она узнала в объятиях Стивена. Рожденная в трущобах Чикаго, воспитанная опытной женщиной, знакомой с опасностями, которые могут подстерегать юную леди, Эмма сильно ударила коленом в пах Фултону.

Удар заставил его отпустить Эмму. Со стоном он склонился пополам. Она посмотрела, как он, прерывисто дыша, с глазами, дикими от ярости, в полумраке повернулся и прислонился одним плечом к стене. Эмма поразилась, она никогда не видела эту сторону его натуры, никогда не догадывалась о холодной жестокости, скрывавшейся под вежливой оболочкой.

Расправив плечи и пригладив юбки, Эмма заставила себя уйти, медленно пряча свой страх, как от рычащей собаки. Ее первым и безумным желанием было броситься бежать.

Возвращаясь в зал, она была почти уверена, что Стивен ждет ее. Но он кружил Джоэллен в танце, улыбаясь ей и смеясь тому, что она говорила ему.

Для Эммы вечер был испорчен. Не глядя по сторонам, она пошла к выходу и вступила в прохладную чистоту весенней ночи.

Казалось, музыка преследует ее, а поверхность озера, мерцавшая в лунном свете, не предложила обычного успокоения. Добравшись до укрытия на парадной веранде в доме Хлои, Эмма опустилась на качели, спрятанные в тени, и дала выход всем чувствам, которые сдерживала до сих пор.

Она отдала свое сердце и тело человеку, который не мог предложить ей ничего, кроме чувственного влечения. А Фултон, человек, который ей когда-то нравился и которому она доверяла, предал ее. Мечты о респектабельной жизни, прочном браке, счастливой семье были разбиты.

Слезы не могли охладить жар стыда на лице. Почти обезумевшая от горя, Эмма охватила себя руками и закачалась. Несмотря на все свои усилия, она была не лучше своей матери. Для того, чтобы лишить ее добродетели, понадобился всего лишь красивый, сладкоречивый мужчина.

Она сдавленно вскрикнула, когда чья-то рука схватила ее за локоть: она не слышала скрипа петель калитки или звука шагов на дорожке.

Она набрала воздуха, чтобы завопить, но не успела, потому что Стивен сел рядом с ней, освещаемый светом из окна веранды.

— Ты сказала ему.

Эмма вырвала руку. Она устала, что ее все время хватают; высвободилась и вскочила.

— Да, — резко сказала она. — И он воспринял новость нехорошо.

— Не могу сказать, что виню его, — откликнулся Стивен медленно, заметно растягивая слова. Его улыбка сверкнула молнией на фоне чернильно-черного неба, и Эмма почувствовала, как тает. — Терять такую женщину не понравилось бы никому.

Она прижалась к поручню качелей, чтобы ослабить его власть над ней, но он притянул ее ближе.

— Стивен, я, право, уст…

Он прервал ее поцелуем, который заставил ее обвить его шею руками и вздохнуть так, что дрожь пронзила ее до самых кончиков пальцев.

Эмма поджала пальцы в бальных туфельках, а когда Стивен коснулся языком уголков ее рта, сдалась. Он провел рукой от талии вверх и накрыл ладонью грудь, большим пальцем лаская напрягшийся сосок. Жар желания обрушился на все существо Эммы, и ей ничего так не хотелось, как лечь на эти качели и отдаться Стивену.

Но так же внезапно, как он начал целовать ее, Стивен остановился, отодвинув Эмму от себя. Он долго рассматривал ее при свете из окна, потом прикоснулся кончиком указательного пальца к тому самому месту на шее, которого раньше касался Фултон.

— Что случилось?

Эмма быстро отвела глаза, потом посмотрела прямо ему в лицо.

— Фултон стал… перевозбужденным.

— Перевозбужденным? — передразнил ее Стивен, пряча полуулыбку.

Эмма сдержалась, ее взгляд упал на всегда присутствующую кобуру и револьвер на бедре, потом вернулся к лицу Стивена.

— Ты когда-нибудь снимаешь эту штуку?

Он ухмыльнулся.

— Да, мэм, — хрипло ответил он. — Я снимаю ее, когда ложусь в постель.

Он осторожно взял косу Эммы и провел по ней большим пальцем, словно воскрешая в памяти ощущение от этого движения.

— Завтра рано утром я должен отправиться на перегон. Я зашел попрощаться.

Хотя Эмма знала, что он вернется через две, или около того, недели, ее переполняла грусть, словно он уезжал навсегда, но она не показывала вида.

• Предыдущая
• 31/74
• Следующая