Дикие персы - Панов Вадим Юрьевич - Страница 12

И Кег запил.

Потом прочно сел на кокаин и именно тогда растерял последних дружков и последнюю надежду вернуться к распилу пирога. Затем сообразил, что тонет, и попытался соскочить, переехал к родственникам в Германию, лёг в клинику, но вернулся на «снег», едва распрощавшись с врачами. Путешествие на историческую родину закончилось истерикой с битьём посуды в берлинском ресторане, унизительной проверкой на наркотики и депортацией.

Тем не менее Кег соскочил. То ли пребывание в наручниках подействовало, то ли мрачный питерский климат внёс свою лепту, то ли сила воли проснулась – решающий фактор неизвестен, но кокаин остался в прошлом. Альфред поселился в трехкомнатной квартире на Итальянской, за копейки купленной в начале девяностых, когда русская недвижимость не стоила ничего, и затих, как спящий хомячок. В дело, разумеется, не вернулся – слишком много времени прошло, но и не бедствовал: «приватизационные» накопления гарантировали бывшему девятому советнику пятого помощника заместителя начальника отдела департамента имущества безбедную старость. Ненависть же и злобу Кег выплёскивал на страницах блога, а отдушину отыскал в компьютерных играх, видя в скачущем по экрану персонаже себя, здорового и сильного. Альфред считался игроком умным, но жестоким и подлым, симпатии он не вызывал, да и не хотел вызывать. Он шёл в игру не для того, чтобы нравиться, а чтобы жить в ней.

И потому охотно согласился на предложение Ваятеля: задыхающемуся от ненависти калеке стало тесно в цифровой рамке онлайн-программы…

– Ну-с, приступим, – пробормотал Кег, раскладывая на кухонном столе снаряжение.

Впрочем, много времени приготовления не отняли: первым движением Альфред выложил массивные очки, вторым – брелок с крупным чёрным камнем. Выложил и замер, внимательно разглядывая своё волшебное богатство. Не сомнения терзали инвалида, хотя со стороны могло показаться именно так. Нет, отказываться от принятого решения Кег не собирался и твердо знал, что поступит так, как задумал. А паузу взял специально. По той простой причине, что внутри у него всё дрожало от возбуждения, пальцы сводило от желания начать как можно скорее, а губы против воли расплывались в гадливенькой усмешке. Больше всего на свете Кег хотел немедленно приступить к делу, но сознательно сдерживался: исступление, до которого Альфред себя доводил, великолепно оттеняло наслаждение, которое он планировал получить.

При этом он знал, что затягивать тоже не следует, иначе засуетится и всё удовольствие пойдёт насмарку.

– Хорошо, – прошептал Альфред, медленно потирая руки. – Хорошо.

В мечтах он давно разложил акцию на мелкие детали, тщательно продумал и как наяву видел каждый шаг, каждое движение, каждый удар и каждую каплю крови, которую прольёт через несколько минут. И сходил с ума при мысли, что грёзы вот-вот станут реальностью. Какая онлайн-игра сравнится с проектом Ваятеля? Никакая.

FullFeel, ребята, и этим всё сказано – FullFeel.

Альфред приоткрыл оконную створку – форточки в его квартире по вполне понятным причинам отсутствовали, – усмехнулся и повторил:

– Ну-с, приступим…

Надел очки, ненужным, но ставшим привычным жестом тщательно их поправил, вздохнул, уставился на брелок и негромко начал:

В своё время он безумно удивился тому, что в памяти всплыли именно эти строки из далёкого детства. Незабываемые, как выяснилось, строки. Ваятель не предупреждал о том, что потребуется заклинание, неожиданно предложил прочесть любое четверостишие, и в результате игрок машинально выбрал те стихи, которые никогда не забудет, которые намертво вплавились в его душу. Кег никак не ожидал, что «его» заклинанием окажется детская колыбельная, даже смутился поначалу, но вторая половина четверостишия примирила Альфреда с действительностью:

Именно так: сказка спать ложится. Засыпают собачки и кошечки, поросята и слоники, закрываются в красивых замках принцессы, и на улицы выходят совсем иные персы. Не такие добрые, зато чертовски сильные.

А под слова старой колыбельной на столе происходила трансформация: из тёмного облака, в которое оборотился камень брелока, медленно поднимался могучий Ардоло – четырнадцать дюймов ловкости, ярости и стальных мускулов. Компактное воплощение силы и жестокости. Плотная чёрная шкура – назвать это покрытие иначе язык не поворачивался, крепкие рога, хвост с острым наконечником и кожаные доспехи, в меру надёжные, но не сковывающие движений. Ардоло был достаточно грозен и сам по себе, но с недавних пор рядом с прошедшим трансформацию персом оказывался сундук со снаряжением, в который воин не преминул заглянуть.

Ножи? Нет, клинки недостаточно длинны для выбранной добычи. Копьё? Нет, не будет нужного количества крови. Алебарда? Слишком далеко, а сегодня Ардоло хотел стоять совсем рядом, хотел слышать предсмертные хрипы, хруст ломаемых костей, видеть затухающие глаза… Сегодня Ардоло хотел перепачкаться в крови жертвы.

«Значит, сабли».

Он давно примерялся к двум острым, как бритва, клинкам с тяжёлыми «ударными» гардами. Восхищённо рассматривал при каждом обращении, много тренировался, но в бою ещё не применял: Ваятель запрещал использовать оружие, способное искалечить противника, ограничивая игроков деревянными мечами и тупыми копьями. Но сейчас Ваятеля рядом не было.

«Пришло ваше время, девочки…»

Ардоло по очереди достал сабли из сундука, внимательно осмотрел их, даже погладил и вложил в заплечные ножны. Глянул на своё отражение в настольном зеркале, которое Кег приобрёл исключительно для перса, усмехнулся и подошёл к приоткрытому окну.

Операция началась.

Не обращая внимания на вяло накрапывающий дождь, Ардоло осторожно ступил на скользкий отлив, медленно прошёл направо до самого края, постоял чуть-чуть, примеряясь, после чего двинулся по узкой декоративной кромке к соседскому окну. С прежней осторожностью, неспешно, предельно аккуратно, прижимаясь к стене, но всё же ДВИГАЯСЬ ПО УЗКОЙ КРОМКЕ на высоте пятого этажа. Сама возможность столь головокружительного трюка приводила в экстаз, дарила упоительное ощущение полной власти над собой и происходящим, ставила на голову выше окружающих.

А ведь впереди его поджидало главное блюдо.

Бегающая по комнатам, тявкающая, когда заблагорассудится, хоть днём, хоть ночью, как правило, тявкающая без всякой причины, изгадившая лифт и парадное тварь по кличке Преференция. Ну, какая сволочь могла назвать йоркширского терьера такой безумной кличкой? Да обыкновенная сволочь, наглая, шумная, богатая, умеющая ходить. Она позволяла псине безнаказанно гавкать и делать лужи, где попало.

Уговоры и просьбы не действовали. Хозяйка твари, жирная черноволосая мерзавка, перестала реагировать на Альфреда после первого же – очень вежливого! – замечания и с тех пор в упор его не видела. Её муж, жирный черноволосый мерзавец, – пообещал «всё уладить», но в результате Преференция стала опорожняться прямо под дверями Кега. Месяц длился ад, но сегодня наступит расплата.

Кромка закончилась. Ардоло пробрался к чужому кухонному окну, усмехнулся, увидев ожидаемо приоткрытую форточку, резко подпрыгнул, ухватился за край, подтянулся и уже через секунду стоял на подоконнике. Из глубины квартиры донеслось небрежное «гав!»: Преференция, разумеется, не поняла, что кто-то проник в её владения, она просто подала свой гадкий голос, возможно, во сне.

«Будем считать, что последнее слово произнесено…»

– Гав!

«Но затягивать с речью не следует…»

Да и время на исходе: мерзкая жирная тётка никогда не оставляла любимицу надолго и могла вернуться в любой момент.

– Гав!

«Кажется, меня заметили…»