Звоночек 2 (СИ) - Маришин Михаил - Страница 11

• Предыдущая
• 11/87
• Следующая

Взял придано небольшое —

Много лесу и долин,

Много сосен, много ёлок,

Много-много вересин.

Немигающий взгляд антрацитовых глаз встретился с моим, остановился, проникая всё глубже и в голове прозвучал резкий, сварливый голос.

— Что разнылся? Ох, горе ты луковое, никому-то ты не нужен такой, ни на том свете, ни на этом. Возись теперь с тобой.

Ворон сделал головой несколько мелких движений, будто примериваясь. Всё, сейчас глаза выклюет. А и чёрт с ними, всё равно смотреть не на что!

— Чёрта не поминай. А гляделки тебе ещё пригодятся, будет на что взглянуть. Не боись! Я только лишнюю начинку из тебя вытащу.

Картинка перед глазами стала изредка резко дёргаться, будто тело, которое я совершенно не чувствовал, теребили. Как же, не боись… Какая-такая это у меня начинка лишняя? Печень поди? Нет, печень — это по орлиной части. Блин, меня жрут, а в голову разная мифологическая чепуха лезет… Снова в поле зрения показалась птичья голова, отвернула измазанный клюв в сторону и разжала его. На землю, с резким скрежещущим звуком что-то упало. Слышал я уже такое один раз, когда чеченские подарки вырезали.

— Угадал. Переизбыток железа у тебя в организме, с жизнью практически несовместимый. Сам виноват. Лежи вот теперь и думай, как докатился до жизни такой, а меня не отвлекай.

Долго ли, коротко ли, дёрганье продолжалось, перемежаясь позвякиванием. А я всё думал и думал. Сам виноват? Что я сделал-то, чтобы меня из пушек расстреливать? С Кавказом меня связывало сейчас только одно. Точнее — один. Берия. Спутаны мы с ним, видно, как верёвочкой. Как за неё не потяни — всем вокруг боком выходит.

— А ты как хотел? Всяк человек, что на своём месте, там и должен оставаться. Иначе сядет кто-то другой на место чужое и повернёт всё по-своему. Вот и Лаврентий, хоть и подложил ты ему свинью, но Закавказье держал. А ты что? Испугался, что за товарищем Сталиным некому присмотреть будет? А Кавказ на кого оставил? Не всякая прямая дорога самая короткая.

— Так кто ж знать мог, что так всё повернётся? Берия что, один-единственный, на нём свет клином сошёлся? В Закавказье в каждой республике по своей компартии и по республиканскому ГПУ. С чего вдруг мятеж? — вступил я в мысленный диалог.

— А с того мил человек, что власти, если её понимают как безнаказанность, хочется всё больше и больше. Вот, скажем, взяла некая шайка всю власть в Грузии, перспективы у них какие? Закавказье — захолустный угол, из него в центр не вырваться, там своих полно. Это украинцы, или, скажем, ленинградцы ещё шанс имеют, а закавказцам, в лучшем случае, должность какого-нибудь директора завода или начальника железной дороги светит. Это хлопотно, работать надо и ответственность нести. То ли дело в ЦИКе, пусть грузинском, сидеть, указывая всем правильную линию. Спросишь, почему так? А всех кого центр из Закавказья мог принять — уже там. Пропорциональность национальных представительств в аппарате власти нужно соблюдать и сверх пропорции могут только выдающихся людей дополнительно привлечь. Думаешь, много в Грузии выдающихся? Или, как вариант, убрать какого-нибудь кавказца из центра и занять его место. Руки коротки в мирной жизни. Вот и выходит, что нет у шайки перспектив приращения власти за счёт карьерного роста. Следующий шаг тогда — избавиться от того, что может эту самую власть ограничивать. От контроля центра. И незачем грузинам бороться за власть в ЗСФСР, много интриг, риска, а в результате — та же самая власть над Грузией, ибо в Армении и Азербайджане свои князьки и чужим туда ходу нет. А третьим шагом, если второй удастся, попомни моё слово, будет их междоусобная грызня, пока не останется только один на самом верху пирамиды.

— Брешешь, пернатый. Не может быть такого, чтобы чекисты мятеж проморгали.

— А чекисты, думаешь, по другим законам живут? Горячее сердце, холодная голова? Как же! Закон стаи никто не отменял! Выдвинуться можно только всем вместе, с хорошим вожаком во главе, поддерживая его и оберегая. Ты хоть знаешь, кто сейчас ГПУ Грузии возглавляет? Нет? Не важно. Что, думаешь, его стая с людьми Берия сделала, которых тот не успел в центр и на заводы дизельного главка перевести? Сожрала за три года! И стала хозяйкой. А в центр им опять дороги нет. Не тот калибр.

— Если не чекисты — то армия. Армейцам нет никакого резона сепаратистов поддерживать. У них вершина карьеры в Генштабе и наркомате обороны.

— Эх, друг мой ситный, ты будто вчера родился и память тебе напрочь отказала. Или ты "Время танковых атак" Бабаджаняна никогда не читал? Припоминаешь, как он в армянской национальной дивизии свою службу начинал? А когда он русский язык выучил, в каком звании был? То-то. На деле армия в Грузии национальная, а настоящий военный не может не быть патриотом. В данном случае патриотом Грузии, или националистом, это с какой стороны поглядеть. Любой грузинский комдив командует четвертью национальной армии. А в РККА он кто? Один из десятков?

— Ё-моё, что же теперь будет?

— Поживёшь, увидишь, полетели.

Ворон подхватил меня за пояс и понёс сквозь небесную и земную серость вдаль.

— Эй, птица! — попытался крикнуть я, но в ушах раздался лишь слабый стон. Впрочем, моему крылатому собеседнику достаточно было только мысли, — А кто всё это затеял, можешь сказать?

— Я знаю только то, что знаешь ты, но не обращаешь должного внимания.

— А летим-то куда?

— А в мёртвой воде купаться.

— Ага, понятно. Мало того, что мне шкуру подпалили, так я ещё и с катушек съехал. Весёленькое дельце… В молоке и двух водах, Конёк-горбунок чернобыльский… А почему только в мёртвой?

— Не обзывайся. Считай, что я твой внутренний голос. Или раздвоение личности, если тебе угодно. А живой воды здесь просто нет.

— Эй, внутренний голос! Коли ты вдруг объявился, может подскажешь, что мне теперь-то делать?

— Отчего же, подскажу. Убей вождя!

— Что?!

— Эх, родной, да у тебя ещё и все анекдоты контузией из головы выбило?

Я хотел было усмехнуться шутке, но понял намёк, и от этого стало ещё тоскливее.

— Что, всё так серьёзно?

— Более чем.

— Закройте форточку, больной простудится, — сказал мягкий мужской голос и, одновременно со стуком двери, послышалось женское ворчание.

— Жарища такая. Простудится как же. Задохнётся скорее.

— Марьиванна, не спорьте, я доктор, вы санитарка, просто делайте то, что вам говорят. И постарайтесь выполнять впредь распоряжения в точности, я устал уже вам постоянно делать замечания по поводу проветривания. Должны же понимать, что, может, не простого человека лечим, а известного конструктора, сам начальник морских сил приказал его на ноги поставить. Или хотя бы в чувство привести.

— Да нашему больному всё равно. Глаза откроет, а там пусто, будто всю голову напрочь отшибло, закроет и спит дальше.

— Состояние больного действительно необычное, но это не даёт нам права… Давно последний раз в себя приходил?

— Сменщица говорила, вечером вчера. Но то ещё до обхода было, с тех пор ничего. Ой! Глядите, вспомнишь про что, вот и оно! Опять таращится!

Моё зрение, по сравнению со слухом, подкачало. Перед глазами смутно угадывались только два размытых белых пятна. Звонкие щелчки пальцев перед моим лицом я расслышал прекрасно, но рассмотреть руку не смог.

— Смотрите, Игорь Дмитриевич, есть какая-то реакция! Раньше он вообще всё игнорировал, а теперь, вроде, даже морщится.

— Сам вижу. Больной! Вы меня слышите?

Я попытался ответить и не смог. Голоса не было.

— Моргните хотя бы, если так.

Я послушно исполнил приказ.

— Отлично! Поздравляю вас с возвращением. Вижу, говорить вы пока не можете, поэтому просто моргните, если почувствуете боль.

Доктор начал меня ощупывать, но кроме зуда по всему телу, меня ничего не беспокоило, поэтому я замер, боясь моргнуть и ввести врача в заблуждение. Тоже мне умник, не мог уговориться, чтобы я наоборот глаза открывал!

• Предыдущая
• 11/87
• Следующая