Большая и грязная любовь - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 23
- Предыдущая
- 23/64
- Следующая
– Супер! – заключил Глеб, и уже старшей: – Это тоже берем.
– У вас прекрасный вкус, – расплылась женщина.
Шеф отмахнулся и снова повернулся ко мне:
– Розочка, а черное примеришь?
Я шумно выдохнула и пошла мерить черное. А потом зеленое – ну я ж не только розочка, я ж еще и лягушечка! И золотое, и синее, и белое, и опять черное! В перерывах между матами думала об одном – как, черт возьми, жаль, что я не узел! Вон, на Данилова Глеб даже дышать боялся! И отпустил студента сразу же, причем с одним-единственным условием – живи как жил! А я? А меня?
– Великолепно… – выдохнул зеленоглазый. – Следующее.
Я взвыла, но ослушаться не посмела. Не потому что смирилась, просто я уже знала, что за ослушанием последует. Глеб скажет девочкам-продавщицам: «Одну минуточку…» – вломится в кабинку, задернет шторку и… Ладно, в прошлый раз до «и» не дошло, но все равно стыдно было. Очень стыдно!
– Отпад, – прокомментировал шеф, когда я в очередной раз из примерочной вышла. – А теперь можно к демонстрации нижнего белья переходить.
Глеб шутил, об этом свидетельствовал его тон. Моя незабвенная интуиция пела о том же, но… Но не зря же говорят, что в каждой женщине сидит черт!
Нет, я в самом деле собиралась вернуться, впихнуть себя в деловой костюм и мирно покинуть магазин, вот только там, за огромными стеклянными дверьми, неожиданно образовалась толпа. Это потом я узнала, что по соседству с магазином один из залов кинотеатра, а все эти мужчины на премьеру фильма про какого-то хоккеиста пришли, а тогда… тогда я не знала, и мне было по фиг на все за исключением одного – Глеб сидит спиной к двери и толпу не видит!
Из дома я выходила без бюстика, поэтому прежде чем начать дефиле, пришлось шепнуть той, что помогала надевать и снимать наряды:
– Белье! Быстро!
Девушка оказалась очень сметливой, и спустя минуту я уже примеряла черные ажурные трусики-пояс и очень симпатичный корсет. Чулки и туфли от прежнего набора остались, но сочетались с обновкой идеально.
– Может, волосы заколоть? – участливо предложила продавщица.
– Обойдется! – рыкнула я и, гордо задрав подбородок, ринулась мстить.
Кроме черта в каждой женщине живет модель! И чем злей женщина, тем эта модель круче. Во мне на тот момент модель с приставкой «супер» проснулась… ну или бывшая стриптизерша.
Перед Глебом я возникла грозной воительницей. Приблизилась ровно настолько, чтобы бокал выронить смог, а вот поймать меня – фигушки. Отстранилась, тряхнула волосами, прошла вдоль ряда прибалдевших от такой наглости продавщиц и снова к шефу повернулась. Отвела глаза, чтобы увидеть как там, за стеклом, один из фанатов хоккея толкает другого в бок, как тот поворачивается и роняет челюсть.
– Крис, – выдохнул демон ошарашенно.
Я плавно перетекла на середину импровизированного подиума – то есть аккурат напротив кресла встала – и прогнулась.
– Ну как? – прошептала я.
Шеф нервно сглотнул.
Дабы не снижать градус, повернулась спиной и чуть-чуть поиграла трусиками.
– Крис! – Глеб был возмущен, зато в глазах продавщиц понимающий огонек зажегся.
Я плавно опустилась на пол, выгнулась, потом резко села, сжала собственную грудь и застонала. Да, пошловато, но что поделать?
Дальше случилось закономерное… Опустившись на пол, я из поля зрения тех, кто снаружи стоял, выпала. Будь там один-два зрителя, все бы обошлось, но парней было много, поэтому войти в магазин они не постеснялись. Равно как предложить мне продолжить. Глеб медленно обернулся, узрел столпотворение и выдохнул уже знакомое:
– Убью.
А кто-то особо борзый воскликнул:
– Да ладно! Мы не жадные, поделимся!
Понимающий огонек, блестевший в глазах сотрудниц бутика, сменился пожаром паники. Что там в глазах Глеба отразилось, не знаю, но парни дружно вздрогнули и слаженно отступили на шаг.
– Убью, – повторил демон сладострастия, и парней словно метлой вымело.
А я вдруг поняла, что погорячилась, и начала пятиться к примерочной.
– Стоять! – рыкнуло руководство. Оно не поворачивалось, но я точно знала, кому предназначен приказ. По телу побежали нервные мурашки, да и вообще так холодно стало…
Через четверть часа мы сидели в маленьком ресторанчике, расположенном на том же этаже торгового центра, что и бутик. Глеб уничтожал не то кролика, не то утку, а я пыталась насладиться «маргаритой» и не обляпать новое платье. Оно было очень красивым – белым, с воротом-стойкой, длинными рукавами и юбкой в пол.
– Глеб, ну хватит дуться, – в который раз протянула я.
Шеф опять не ответил, глазами сверкнул и только.
Вторя Глебу, глазами сверкнули еще четверо – Гера и иже с ним. Все как один мощные, бритые и крайне недружелюбные. Охрана, е-мое! Откуда взялись, когда их вызвать успели – черт знает.
Нервяк, витавший над нашим столиком, даже официанту передался – убирая посуду и выкладывая на край столешницы папочку со счетом, парень дрожал аки заячий хвост и заикался в придачу.
По пути к лифту и на парковке тоже одни неадекваты встречались – шарахались от нашей компании, как от чумы. Один даже перекрестился.
Ну а когда в машину сели, мне тоже перекреститься захотелось, потому что… в общем, капец все-таки пришел. А как еще расценивать ситуацию: Гера за рулем, рядом с ним такой же бритоголовый «шкаф», еще двое в другом авто, а я на коленях у Глеба, причем в таком захвате, что даже мяукнуть невозможно?
– Крис, я уже говорил, что ты допрыгалась? – прошептал зеленоглазый.
Напоминать о том, что в тот момент я была не Крис, а лягушечкой, не стала. Выдохнула только:
– Глеб…
– Значит, говорил…
Три поста охраны и наблюдательный пункт консьержа я миновала, болтаясь на плече Глеба. В лифте тоже в положении, не свойственном прямоходящей особи ехала. И в квартиру попала не по-человечески – попой вперед, лицом назад.
Когда меня все-таки поставили на ноги, попыталась оправдаться, но…
– Молчать! – выдохнул… уже красноглазый.
Платье, которое казалось истинным образчиком пуританства, упало к ногам после первого прикосновения демона. Корсет сдался еще быстрей. Трусики шеф не тронул, а вот чулки снимал очень медленно, с каким-то особым, нездоровым кайфом.
Когда от чулок остались одни воспоминания, Глеб прорычал нечто ругательное и тесно прижался бедрами. Тело среагировало мгновенно, но я закусила губу и не издала ни звука. Там, в низу живота, уже растекалась нестерпимо горячая лава.
– Душ, – прохрипел генеральный директор ООО «С.К.Р.», потом взял за руку и потащил наверх.
На лестнице я споткнулась раз сто, порожек душевой кабины тоже не сразу преодолела – просто колени внезапно ослабли, да и вообще. Зато интерес Глеба ослабевать и не думал, истинный масштаб этой катастрофы я, разумеется, уже знала, но когда красноглазый сбросил одежду, все равно впечатлилась.
Глеб шагнул в душ, и мои ноги все-таки подогнулись. К счастью, подхватить меня успели. Затем вжали в стену, позволяя ощутить твердость намерений и еще раз оценить величину грядущих неприятностей. Действительно допрыгалась, только совесть почему-то не мучает, даже наоборот.
– Глеб…
В ответ тишина и нежное касание губами к шее. Еще один поцелуй, третий, четвертый… Внезапное, очень чувственное прикосновение к груди и поток теплой воды сверху. Где-то на грани сознания маячит мысль: ревность и демон сладострастия – понятия из разных вселенных, но… он же ревнует, верно?
Трусики с меня стягивали в процессе долгого, очень глубокого поцелуя. Мои пальцы в этот миг скользили по бедрам Глеба, ну и… не только по бедрам. Проверяли степень грозящей опасности и эту, как ее… твердость намерений. Данные подтвердились.
– Глеб…
В плане разговоров меня по-прежнему игнорили, зато в плане прикосновений было все. Гель для душа, нежно омывающий кожу, невероятно умелые пальцы, губы, лишенные всякого стыда, и даже раздвоенный язык.
- Предыдущая
- 23/64
- Следующая
