Судьбы и сердца - Асадов Эдуард Аркадьевич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/68
• Следующая

Двери домов еще запечатаны

Алым солнечным сургучом.

Спит катерок, словно морж у пляжа,

А сверху задиристые стрижи

Крутят петли и виражи

Самого высшего пилотажа!

Месяц, прозрачным хвостом играя,

Сорвавшись, упал с фонаря в газон.

Вышли дворники, выметая

Из города мрак, тишину и сон.

А ты еще там, за своим окном,

Спишь, к сновиденьям припав щекою,

И вовсе не знаешь сейчас о том,

Что я разговариваю с тобою…

А я, в этот утром умытый час,

Вдруг понял, как много мы в жизни губим.

Ведь если всерьез разобраться в нас,

То мы до смешного друг друга любим.

Любим, а спорим, ждем встреч, а ссоримся

И сами причин уже не поймем.

И знаешь, наверно, все дело в том,

Что мы с чем-то глупым в себе не боремся.

Ну разве не странное мы творим?

И разве не сами себя терзаем:

Ведь все, что мешает нам, мы храним.

А все, что сближает нас, забываем!

И сколько на свете таких вот пар

Шагают с ненужной и трудной ношею.

А что, если зло выпускать, как пар?!

И оставлять лишь одно хорошее?!

Вот хлопнул подъезд, во дворе у нас,

Предвестник веселой и шумной людности.

Видишь, какие порой премудрости

Приходят на ум в предрассветный час.

Из скверика ветер взлетел на мост,

Кружа густой тополиный запах,

Несутся машины друг другу в хвост,

Как псы на тугих и коротких лапах.

Ты спишь, ничего-то сейчас не зная,

Тени ресниц на щеках лежат,

Да волосы, мягко с плеча спадая,

Льются, как бронзовый водопад…

И мне (ведь любовь посильней, чем джинн,

А нежность — крылатей любой орлицы),

Мне надо, ну пусть хоть на миг один,

Возле тебя сейчас очутиться.

Волос струящийся водопад

Поглажу ласковыми руками,

Ресниц еле слышно коснусь губами,

И хватит. И кончено. И — назад!

Ты сядешь и, щурясь при ярком свете,

Вздохнешь, удивления не тая:

— Свежо, а какой нынче знойный ветер! —

А это не ветер. А это — я!

ПУСТЬ МЕНЯ ВОЛШЕБНИКОМ НАЗНАЧАТ

(Шутка)

Эх, девчата! Чтоб во всем удача,

Чтоб была нетленного краса,

Пусть меня волшебником назначат,

И тогда наступят чудеса.

Я начну с того, что на планете —

Сразу ни обманов, ни тревог,

Все цветы, какие есть на свете,

Я, как бог, сложу у ваших ног!

Я вам всем, брюнетки и блондинки,

Раскрою на кофточки зарю,

Радугу разрежу на косынки,

Небо на отрезы раздарю.

С красотою будет все в порядке:

Каждый профиль хоть в музей неси!

Ну а чтоб какие недостатки

Я оставил! Боже упаси!

А для танцев и нарядов бальных

В виде дополненья к красоте

Я вручил бы каждой персонально

По живой мерцающей звезде.

Ну а чтобы не было примеров

Ни тоски, ни одиноких слез,

Я по сотне лучших кавалеров

Каждой бы на выбор преподнес!

Я волшебной утвердил бы властью

Царство песен, света и стихов,

Чтоб смеялась каждая от счастья.

В день от трех и до восьми часов!

Эх, девчата! Чтоб во всем удача,

Чтоб всегда звенели соловьи,

Хлопочите, милые мои,

Пусть меня волшебником назначат!

ВСЕ РАВНО Я ПРИДУ

Если град зашумит с дождем,

Если грохнет шрапнелью гром,

Все равно я приду на свиданье,

Будь хоть сто непогод кругом!

Если зло затрещит мороз

И завоет метель, как пес,

Все равно я приду на свиданье,

Хоть меня застуди до слез!

Если станет сердиться мать

И отец не будет пускать,

Все равно я приду на свиданье,

Что бы ни было — можешь ждать!

Если сплетня хлестнет, ну что ж,

Не швырнет меня подлость в дрожь,

Все равно я приду на свиданье,

Не поверя в навет и ложь!

Если я попаду в беду,

Если буду почти в бреду,

Все равно я приду. Ты слышишь?

Добреду, доползу… дойду!

Ну а если пропал мой след

И пришел без меня рассвет,

Я прошу: не сердись, не надо!

Знай, что просто меня уже нет…

ОЗОРНЫЕ СТРОКИ

Не хочу никакого дела!

Даже вынуть газету лень…

До чего же вдруг надоело

Жить по правилам каждый день!

Те же радости, те же муки,

Те же хлопоты и труды,

Те же встречи, улыбки, руки…

Даже лещ, одурев от скуки,

В небо прыгает из воды.

Даже лошадь порой кидается

В удалой, сумасшедший бег,

Пес и тот с поводка срывается!

Я ж тем более — человек!

Пусть начетчик-сухарь всклокочется

Укоряя или грозя.

Только жизнь не по кругу ж топчется.

И порой вдруг до злости хочется

Всех «не надо» и все «нельзя»!

Завтра буду я вновь припаянным

К домоседской моей тиши,

Завтра буду ужасно правильным,

Хоть икону с меня пиши!

А сегодня — совсем иное,

А сейчас, на закате дня,

Все веселое, озорное

Сыплет искрами из меня!

Вон таксист прогудел отчаянный —

Не вернуть меня, не найти!

Удираю от жизни «правильной»

По «неправильному» пути!

БАЛЛАДА О ДРУГЕ

Когда я слышу о дружбе твердой,

О сердце мужественном и скромном,

Я представляю не профиль гордый,

Не парус бедствия в вихре шторма.

Я просто вижу одно окошко

В узорах пыли или мороза

И рыжеватого, щуплого Лешку —

Парнишку-наладчика с «Красной Розы»

Дом два по Зубовскому проезду

Стоял без лепок и пышных фасадов,

И ради того, что студент Асадов

В нем жил, управдом не белил подъездов.

Ну что же — студент небольшая сошка,

Тут бог жилищный не ошибался.

Но вот для тщедушного рыжего Лешки

Я бы, наверное, постарался!

Под самой крышей, над всеми нами

Жил летчик с нелегкой судьбой своей,

С парализованными ногами,

Влюбленный в небо и голубей.

Они ему были дороже хлеба,

Всего вероятнее, потому.

Что были связными меж ним и небом

И синь высоты приносили ему.

А в доме напротив, окошко в окошко,

Меж теткой и кучей рыбацких снастей

Жил его друг — конопатый Лешка,

Красневший при девушках до ушей.

А те, на «Розе», народ языкатый.

Окружат в столовке его порой:

— Алешка, ты что же еще не женатый? —

Тот вспыхнет, сразу алей заката,

И брякнет: — Боюсь еще… молодой…

Шутки как шутки, и парень как парень,

Пройди — и не вспомнится никогда.

И все-таки как я ему благодарен

За что-то светлое навсегда!

Каждое утро перед работой

Он к другу бежал на его этаж,

Входил и шутя козырял пилоту:

— Лифт подан. Пожалте дышать на пляж!..

А лифта-то в доме как раз и не было.

Вот в этом и пряталась вся беда.

Лишь «бодрая юность» по лестницам бегала,

Легко, «как по нотам», туда-сюда…

А летчику просто была б хана:

Попробуй в скверик попасть к воротам!

Но лифт объявился. Не бойтесь. Вот он!

Плечи Алешкины и спина!

И бросьте дурацкие благодарности

И вздохи с неловкостью пополам!

Дружба не терпит сентиментальности,

А вы вот, спеша на работу, по крайности

Лучше б не топали по цветам!

Итак, «лифт» подан! И вот, шагая

Медленно в утренней тишине,

Держась за перила, ступеньки считает:

Одна — вторая, одна — вторая,

Лешка с товарищем на спине…

Сто двадцать ступеней. Пять этажей.

Это любому из нас понятно.

Подобным маршрутом не раз, вероятно,

Вы шли и с гостями и без гостей.

Когда же с кладью любого сорта

Не больше пуда и то лишь раз

Случится подняться нам в дом подчас —

Мы чуть ли не мир посылаем к черту.

А тут — человек, а тут — ежедневно,

И в зной, и в холод: «Пошли, держись!»

Сто двадцать трудных, как бой, ступеней!

• Предыдущая
• 27/68
• Следующая