Потерянный рай - Мильтон Джон - Страница 28
- Предыдущая
- 28/68
- Следующая
Где ночью золотые перед Ним
Светильники пылали, увидал,
В них не нуждаясь, как возжёгся бунт
Меж сыновьями утра, кто мятеж
Затеял, кто к восстанию примкнул
И сколько сил, присяге изменив,
Державную оспоривают власть;
И Сыну Он сказал с улыбкой так:
"— Сын, в коем вижу славу всю Мою
Отображённой, Трона Моего
Наследник! Знать, пора пришла расчесть,
Как Наше всемогущество сберечь,
Каким оружием Нам защитить
То, что Божественностью искони
И властью царской Мы зовём. Восстал
Заклятый враг на Нас, дабы в краю
Полночном, вровень с Нашим, свой престол
Воздвигнуть; мало этого — права
И силы Наши в битве испытать
Он алчет. Станем же держать совет
На случай сей; оставшееся войско
Мы соберём; всє к делу применим,
Чтоб Наш престол, святилище и сан
Высокий не утратить невзначай!"
В ответ, подняв спокойный, чистый взор
И несказанный излучая свет,
Сын возгласил: "— Всевластный Мой Отец!
Противников Ты вправе осмеять
И в полной безопасности следить
С улыбкою за праздной суетой
И рвением напрасным бунтарей;
Не чая, вящей славою меня
Они покроют; ненавистью их
Я возвеличусь. Царственную мощь,
Мне данную, чтоб укротить врагов,
Да узрят гордецы и да поймут,
Превозмогу ли бунт иль окажусь
Последним из последних в Небесах".
Так Сын сказал. Но Сатана успел
В полёте быстром далеко уйти
С полками, словно россыпь звёзд ночных,
Бесчисленными, или россыпь звёзд
Рассветных — капель утренней росы,
Когда их Солнце в жемчуг превратит,
Сверкающий на листьях и цветах.
Войска минули три тройных страны -
Престолов, Серафимов и Господств,
Три царства, пред которыми, Адам,
Твои владенья — словно Райский Сад
Пред всей Землёй и Морем, коль поверхность
Земного шара развернуть в длину.
Пройдя все эти области, они
Достигли Полночи, а Сатана -
Своей твердыни, вдалеке, с горы,
Сиявшей на огромной вышине.
Вздымались башни, грани пирамид
Из глыб алмазных, золотых кубов;
Сие звалось чертогом Люцифера
Великого на языке людей.
С Творцом тягаясь, Враг, по образцу
Горы, с которой был провозглашён
Мессия, высоту свою нарёк
Горой Собранья, ибо он сюда
Когорты подначальные стянул,
Как бы для обсужденья торжества
Прибытия Мессии; но, укрыв
Коварным красноречьем клевету,
Он, якобы правдиво, речь повёл:
"— Престолы, Силы, Власти и Господства!
Коль ваши званья пышные пустым
Не стали звуком с некоторых пор,
Когда приказ Другому власть вручил
Над нами, наименовав Царём
Помазанным, всех выше вознеся;
Затем и этот спешный марш ночной,
И этот срочный сход: какой почёт
Неслыханный измыслим для Того,
Кто раболепства требует от нас
Доселе небывалого? Платить
Подобострастья дань и падать ниц
Перед Одним — безмерно тяжело;
Но разве не двукратно тяжелей
Двойное пресмыканье — пред Всемощным
И Тем, кого Он образом Своим
Провозгласил? Быть может, призовёт
Вас благородный помысел — совлечь
Покорности позорное ярмо,
Иль вам сгибать хребты и преклонять
Колена раболепные милей?
Нет, не милей, — поскольку знаю вас,
Поскольку сознаёте вы себя
Сынами Неба, коими досель
Никто не обладал! Мы не равны,
Зато равно свободны. Званья, ранги
Свободе не помеха и вполне
С ней совместимы. Но какой указ,
Какое рассуждение дают
Кому-то право нас поработить
Самодержавно, если мы Ему
Равны, пусть не могуществом, не блеском,
Но вольностью исконной? Для существ
Безгрешных заповеди не нужны,
А менее всего — такой закон,
Который навязал бы нам Царя,
Принудил обожать Его, поправ
Достоинство имперских наших рангов,
Свидетельствующих, что нам дано
Не пресмыкаться, но повелевать!"
Без возражений дерзостным словам
Внимали все; один лишь Серафим
Воспрянул — Абдиил. Пред Божеством
Благоговея и Царю Небес
Покорный несравненно, воспылав
Непримиримой ревностью, он так
Неистовству Врага противостал:
"— О, лживый, чванный, богохульный зов!
О, речь, которой Небо никогда
Не ждало, особливо от тебя,
Неблагодарный, вознесённый столь
Над равными Князьями! Как ты смел
Святую волю Господа хулой
Кощунственной чернить и осуждать
Скреплённый клятвой праведный завет,
Что пред Его Единосущным Сыном,
Кому Господь вручил монарший скиптр,
Повинны мы колена преклонить,
Миропомазанника в Нем почтив!
Несправедливым полагаешь ты,
Неслыханно напрасным — дать закон
Свободным Духам, равному царить
Над равными и править Одному
Самодержавно и бессменно, власть
Присвоив необъятную. Никак,
Закон ты хочешь Богу предписать,
Никак, ты о свободе хочешь в спор
С Творцом вступить, который сотворил
Тебя, каков ты есть, и заодно
Все воинство Небесное, предел
Определив любого бытия?
Мы испытали, сколь Всевышний добр,
Сколь нашим благом озабочен Он
И честью, сколь от помыслов далёк
Унизить нас; напротив. Он готов
Нас, под Главой одним объединя,
Возвысить счастье наше. Но пускай
Ты прав и равными повелевать
Негоже равному, но разве ты
Себя, — преславный, превеликий, — мнишь,
И совокупно весь Небесный сонм,-
Сравнимыми с Единородным Сыном,
Творящим Словом, коим Бог-Отец
Все мирозданье создал, в том числе
Тебя и Духов Неба, увенчав
Сияньем славы ангельских чинов,
Нарёк прославленные имена
Престолов, Сил, Властей, Начал, Господств.
Он, царствуя, не омрачит их блеск,
Но возвеличит, если наш Глава
К нам снизойдёт и станет с нами в ряд.
Закон Господень — это наш закон.
Монарху воздаваемый почёт
На нас же обращается. Уйми
Неистовство преступное! Других
Не совращай! Спеши умерить гнев
Отца и Сына! Милость обрести
Ты можешь лишь немедленной мольбой!"
Так молвил пылкий Ангел, но никем
Поддержан не был. Речь его нашли
Не к месту опрометчивой, чудной,
Что привело Отступника в восторг,
И он ещё надменней возразил:
"— Ты утверждаешь: мы сотворены,
Притом, второстепенною рукой;
Отец, мол, Сыну это поручил.
Какое странное соображенье
И новое! Кто мог тебе внушить
Шальную мысль? Кто это видеть мог?
Иль помнишь ты своё возникновенье,
Когда ты создан, если бытие
Тебе твоё даровано Творцом?
Мы времени не ведаем, когда
Нас не было таких, какими есть;
Не знаем никого, кто был до нас.
Мы саморождены, самовозникли
Благодаря присущей нам самим
Жизнетворящей силе; бег судеб
Свой круг замкнул и предопределил
Явление на этих Небесах
Эфирных сыновей. Вся наша мощь
Лишь нам принадлежит. Рукой своей
Мы подвиги великие свершим,
Чтоб испытать могущество Того,
Кто равен нам. Тогда-то узришь ты,
С покорством ли к Престолу подойдём
Всесильному, хотим ли убедить
Иль победить Небесного Царя.
Ступай! Ты волен мой ответ снести
Помазаннику. Торопись в полет,
Пока с тобою не стряслась беда!"
Он смолк, и, словно гул глубоких вод,
Глухой пронёсся гомон по войскам
Бессчётным, отзываясь на слова
Вождя сочувствием. Но Серафим
Пылающий, один среди врагов,
Ответствовал отважно Сатане:
"— Дух проклятый, отверженный Творцом,
Все доброе отринувший! Провижу
Паденье неминучее твоё
И жалких орд, которых ты вовлёк
В предательский обман и заразил
Злодейством; казнь твою им суждено
- Предыдущая
- 28/68
- Следующая
