Можно, я попробую еще раз?! - Минаков Игорь Валерьевич - Страница 9

• Предыдущая
• 9/46
• Следующая

– И все-таки меня смущают его молодость и неопытность. Вот если бы он мог продемонстрировать нам парочку заклинаний.

– Да откуда ему их знать, если строжайше запрещено преподавать магию вне стен Школы?

– Он мог бы подойти и посоветоваться со мной, а я бы подсказал ему книжки, какие стоит почитать, научил бы уму-разуму.

– Многоуважаемый Хабрим бис Зеер, но как бы он попал на территорию Школы, она хорошо охраняется, а вы уже много лет не выходите наружу?

– Это меня не касается, хочет учиться – нашел бы способ попасть вовнутрь и посоветоваться со старшими товарищами, способными поделиться своей мудростью и опытом. Я не могу сказать, что я против его принятия в Школу, но не нравится мне его неопытность, не нравится.

С этого момента перебранка распалась на множество замечаний, каждый говорил сам по себе и слушал только себя. Отдельные фразы, долетавшие до Урчи, иногда и вовсе не имели отношения к предмету дискуссии:

– Замел он следы корабля своего на воде, и скрылось это быстроходное судно в закатном мире, и доставило в срок султану приворотное зелье.

– А помнишь того ведьмака, которого поджарили на костре? Оказалось – Фениксово отродье, и он только сильнее стал.

– Не верю я этим ведунам. Вещуют, вещают, а с чего, почему – непонятно. То ли дело авгуры.

– Да что тут голосовать! – подал голос еще один волшебник, Куртал. На голове его был остроконечный колпак, который заканчивался маленьким домиком. По обе стороны домика стояли два гнома, поочередно снимавшие свои шапочки в приветственном жесте. – Ээлк правильно сказал. Примем его и посмотрим, как он себя покажет. Способности у парня есть, выгнать мы его всегда успеем, да и вреда вовне он все равно нанести не сумеет, а уж внутри мы как-нибудь с ним справимся.

Первое слово, приходившее на ум при посещении Школы, было «бардак». Причем не просто бардак, а будто необозримый, но спланированный хаос. Хотя начиналось все вполне благопристойно. Переступив порог самого здания (его вид, кстати сказать, сильно менялся в зависимости от времени суток, погоды и настроения учителей), посетитель попадал в просторный и чистый холл, где вежливые и приветливые люди были готовы ответить на любой его вопрос. Ищет ли он заклинания белой или черной магии, желает вылечить чирей или научиться воспламенять усилием воли дрова в камине или просто интересуется волшебными безделушками и сувенирами, здесь ему всегда готовы были помочь.

Разумеется, в Школе никогда не учили посторонних людей магии (это запрещено и строго наказывается), но всегда рекомендовали способ достичь желаемого. Если человеку уж очень хотелось удивить своих гостей возможностями левитации, ему могли посоветовать волшебную лавочку, где продаются ковры, способные поднимать своего хозяина в воздух на высоту не более метра. Если он не мог справиться со своей лошадью и подозревал, что она одержима злым духом, ему всегда могли порекомендовать хорошего «колдуна» (а по совместительству ветеринара или объездчика лошадей). Каждый получал то, что ему хотелось, поэтому слава о Школе шла исключительно добрая.

И только в самом дальнем углу светлого холла пряталась маленькая дверь с табличкой «Служебные помещения», под которой располагалось не менее грозное предупреждение «Посторонним вход строго воспрещен». Далее, значительно мельче, была сделана еще одна надпись, которая почему-то бросалась в глаза и запоминалась значительно сильнее, чем все запреты: «Нарушитель будет превращен…» Больше всего, конечно, пугала неопределенность. В кого или во что будет превращен дерзкий нахал, осмелившийся вторгнуться без приглашения, интересовало очень сильно, но ровно настолько, чтобы подговорить войти туда кого угодно, но не рисковать самому.

В свою очередь, все студенты и учителя Школы, если им случалось выйти из здания (что бывало не так уж и часто), направлялись именно к этой двери.

Когда Урчи впервые вошел в нее, он увидел длинный коридор, по бокам украшенный какими-то незнакомыми рисунками и сюжетами с участием невиданных животных и странных предметов. Стены казались слегка размытыми и мерцали в дымке.

По мере того как Урчи двигался по коридору, ему казалось, что у него в области груди или желудка начал играть большой симфонический оркестр, причем особая роль отводилась духовым инструментам, барабанам и литаврам. По мере продвижения в глубь коридора оркестр играл все слаженнее, а в гармонию звуков вплетались звучания бубна и цимбалы.

Коридор заканчивался маленьким порожком, о который все входящие спотыкались с таким постоянством, что впору было говорить о его заколдованности. Не избежав общей участи и еле устояв на ногах, Урчи попал в само пространство Школы, поднял глаза и остолбенел.

Чтобы описать зрелище, представшее его глазам, потребуется немалое воображение. Вообразите себе одновременно базар и зверинец. Теперь вообразите, что продавцы и их лавки бегают от покупателей, покупатели пытаются их догнать, а вокруг, гарцуя, ползая, шагая, летая и плавая, перемещаются всевозможные животные, растения и предметы самых разных форм, размеров и расцветок. Весь этот танец движения и красок сопровождает соответствующий праздник звуков и запахов, ввергающий не подготовленного к предъявленному богатству наблюдателя в гипнотический транс.

Продолжая описывать картину, заметим, что движение происходило не только на полу или, в крайнем случае, в воздухе, что еще было бы объяснимо, но использовались еще стены и потолок, а также пролегающие в пространстве изгибающиеся дорожки. Идущий по ним периодически то оказывался вниз головой, а то и совсем пропадал из виду. К тому же иногда можно было видеть, как человек, окруженный уже знакомой маревой дымкой, продолжал разговор с одним, слегка повернув голову, а его рука уже здоровалась с другим своим знакомым, высовываясь из этой дымки примерно за 30 – 40 шагов от туловища.

Самое обидное было то, что при взгляде на эту картину полным идиотом, похоже, себя ощущает только вновь прибывший, все же остальные прекрасно знают, что они делают, и великолепно ориентируются в окружающей обстановке.

Урчи, обладавший живым умом и устойчивой психикой, не был особенно поражен открывшимся зрелищем, он придал лицу выражение уверенного достоинства (это лучше проделывать, прикрыв рот) и подобрал выпавший из рук баул с вещами.

Неожиданно буквально перед носом Урчи появилась маленькая фея, размером чуть больше кисти его руки. Она висела прямо перед его лицом, одетая в пышное розовое платье, в одной руке она держала веер, а в другой – волшебную палочку.

– Ты Урчи. Новый студент, – пробурчала она. – Следуй по фиолетовой дорожке с голубой каймой. Она приведет в общежитие. Положишь вещи и ступай на лекции.

Урчи понял, что его спасительница в этом недружелюбном мире была чем-то расстроена, огорчена или даже раздосадована, и решил выправить положение.

– Как зовут тебя, добрая фея? – мило поинтересовался он. Напомним, что способ произносить слова был у него весьма специфический, поэтому слушателю требовалось обладать недюжинной интуицией, чтобы догадаться о смысле любой фразы, произнесенной Урчи. Чтобы читателю каждый раз не эксплуатировать свой дар понимания и предвидения, здесь и далее мы будем писать правильный вариант и только в особых случаях приводить фразу героя нашего повествования без изменений.

Как ни странно, вопрос вызвал явное недовольство и даже агрессию со стороны феи. Впрочем, причина недовольства была скоро разъяснена.

– Я не фея, я эльф !!! – буквально завопила она (или уже он?).

• Предыдущая
• 9/46
• Следующая