Творцы миров (СИ) - Артамонова Елена Вадимовна - Страница 52

И Аг не исполнил своего долга перед отцом, презрел законы, которыми следовали от века к веку его предки. В любовных утехах и праздности прошла для Ага та зима. Он забросил дела, закрыл пекарню отца и ни на шаг не отходил от своей красавицы жены.

Летом следующего года произошло событие, сделавшее Ага счастливейшим из смертных – Исэна родила ему первенца. Аг преобразился, он будто очнулся от долгого сна. Волшебная пелена, подобная шелковым нарядам Исэны, упала с его глаз, и Аг увидел многое таким, как оно есть. Тогда в нем возродилось желанье работать, жить жизнью честных трудолюбивых людей. Не медля Аг принялся восстанавливать отцовскую пекарню, дабы и его сын впоследствии унаследовал почетное ремесло, коим славен был род Люми. Он по-прежнему безмерно любил Исэну, но теперь Агу приходилось делить свое сердце между ребенком и женой…

Ранним утром золотого дня начала осени страшный крик Исэны прервал его сновиденья. Сонный, напуганный Аг со всех ног бросился в женскую половину дома и увидел лежащую без чувств жену, распростертую у колыбели младенца. Шелковый полог люльки был забрызган кровью. Скованный ужасом, на

онемевших ногах подошел Аг Люми к колыбели своего первенца и отдернул окровавленный шелковый полог… Страшное зрелище открылось глазам несчетного отца. Мальчик был давно мертв. Младенцу выпала ужасная доля – ненастный ночное хищник проскользнул в дом Люми и растерзал, ребенка.

Горе Исэны и Ага не знало границ, супруги, казалось, не могли утешиться, но очень быстро их жизнь потекла по привычному руслу. Аг не видел ничего кроме прекрасных загадочных глаз своей жены, ощущал под руками шелк ковров, занавесей, ее кожи, вдыхал аромат заморских благовоний и ее дыханья… И боль об утрате первенца утихла.

Исэна забеременела вновь. На этот раз свет солнца увидела девочка с зелеными материнскими глазами. Аг вновь был счастлив, но затомившийся страх лишал его покоя. Он боялся того страшного зверя, что погубил его отца и сына. Каждую ночь ему чудились беззвучные шаги ночного убийцы, шелковистая мягкая шерсть скользила по его щеке, а изумрудные искры зрачков пронзали спокойствие ночей. Аг просыпался, покрытый холодным потом, но всякий раз видел только свернувшуюся подле него калачиком Исэну – божественно прекрасную, безмятежную, любящую – и вновь проваливался в черный омут сна.

Знойный день сменила душная ночь. Духота не давала уснуть, и в доме Люми, как и во всех домах острова, с наступлением летней жары настежь распахнули окна верхних жилых этажей. Аг уснул с трудом и спал недолго, до полуночи, пока его вновь не посетил сон о ночном убийце. Проснувшись, он понял, какую непростительную оплошность допустил, оставив окна открытыми – страшный зверь, безжалостный ночной убийца, только и дождался этой его ошибки, и теперь, наверняка, уже проник в дом. Аг вскочил. Что-то неладное происходило вокруг. Не сразу Аг понял причину своей тревоги, только оглядевшись заметил, что ложе подле него опустело – прекрасная Исэна исчезла. «Наверное, она пошла к девочке проверить все ли в порядке… — так подумал Аг и заторопился на женскую половину дома. Дверь в детскую была приотворена, Из-за нее доносились странные приглушенные звуки. Аг на цыпочках подкрался к ней и заглянул в щелку – свет полной луны заливал колыбель и наклонившуюся над ней женскую фигуру.

— Исэна! — окликнул чуть слышно свою жену Аг Люми.

Женщина обернулась. Странные, казавшиеся черными в лунном свете поблескивающие ручейки стекали с ее полуоткрытых прекрасных губ, округлого подбородка и черными кляксами расползались на затянутой в шелка груди. И тогда Аг понял увиденное – его жена, Исэна, нежная красавица,

стояла посреди комнаты, залитая кровью собственного ребенка и зубами рвала на части еще трепещущее детское тельце. Диким зеленым светом сверкали ее глаза. Исэна шагнула навстречу Аг, протягивая окровавленный трупик. Как когда-то, очень давно, на лесной поляне у кристального ружья, Аг потерял дар речи. Но вот чудовище в человеческом обличии заговорило, и голос его звучал так же мелодично, как во время первого свиданья. Исэна сказала:

— Никто не должен вставать между нами, возлюбленный мой муж. Твое сердце по праву принадлежит только мне, ты же сам отдал его тогда, на лесной поляне. Помнишь? Как цветок алинериса… Негодная девчонка пыталась оклеветать меня, я удушила твою подружку Сонорлент. Старый Морил не хотел нашей свадьбы и пытался отсрочить ее, и я отомстила ему за это. Дети… Мне нужна твоя любовь, Аг, а не плоды этой любви. Зачем ты предал меня, полюбив своего сына? Мне пришлось убить его… Я люблю тебя, возлюбленный муж мой, иди же ко мне прекрасный юноша, иди…

Исэна бросила на пол мертвого младенца и потянулась навстречу Агу. С проклятиями бросился он к своей жене, пытаясь задушить ее. Но Исэна легко выскользнула из смертоносных объятий.

— Ты больше не любишь меня, возлюбленный мой муж? — со смехом воскликнула женщина. — Тогда, знай, я сделаю

так, чтобы ты, о презренный, больше никогда не смотрел на женщин, и ни одна из них не смогла бы соблазнить тебя!

Промолвив так, Исэна легко оттолкнулась ногами от шелкового ковра и взвилась вверх в великолепном прыжке. Пола она коснулась уже в обличии огромной кошки с изумрудными глазами и стальными когтями, впилась в плечи Ага, исполосовала когтями его тело, и в страшном поцелуе выгрызла его глаза.

Исэна не убила своего возлюбленного мужа, вдоволь натешившись, с первыми лучами солнца она выпрыгнула в окно и исчезла. Никому больше не довелось увидеть ее на землях Дана.

Что до Ага, то он уцелел, оправился сколь возможно от своих страшных ран, но радость жизни так и не вернулась к нему. Целыми днями сидел он на пороге своего дома, подняв свои пустые глазницы к вершине горы Крил, только одним Великим силам ведомо, о чем размышлял он в эти часы.

Такова, дети мои, любовь Вечной Кошки…

Лунные ночи

Они любят разговаривать тихими лунными ночами. Один из них стар, сер и неподвижен, другой – бодр, энергичен. У одного нет имени и отбит нос, другого зовут Полкан, и у него нет хвоста. Они – друзья и, хотя непохожи, очень нужны друг другу. Безносый донельзя скептичен и ничему не удивляется. Полкан, порой, слишком восторжен и, как кажется Безносому, легкомыслен, особенно, когда влюблен в единственную в здешней округ даму – миниатюрную рыженькую кокетку Белку. Что такое любовь Безносый не знает, вернее, не хочет знать.

По профессии Полкан сторож, хотя это не его призвание. Он слишком добр и доверчив. И только, когда липкий ночной страх пробирает до костей, и каждая тень кажется враждебной, Полкан звереет и от ужаса готов вонзить зубы в любого, дерзнувшего проникнуть сюда. По призванию же Полкан философ. Он любит рассуждать и фантазировать. У него умная большая голова, добрые круглые глаза. Он темнорыж с

густыми, чуть волнистыми волосами. У Полкана коротко обрезан хвост, торчащий во все стороны смешной пушистой кисточкой. Почему это произошло, никто не знает, кроме самого Полкана. А тот, если ему напомнить про хвост, становится неожиданно молчаливым и суровым. Вспоминать о потере Полкану неприятно.

К своим коллегам он равнодушен, кроме красотки Белки. Ни с кем не грызется, ни с кем не дружит. Хозяев уважает, но без подобострастия. Полкан независим. Единственным его другом на протяжении всей жизни был Безносый.

Безносый тих и ненавязчив. Его можно не заметить, можно забыть о нем. Ни с кем, кроме Полкана он не разговаривает. За свое долгое существование он многое изведал и проникся к людям глубоким презрением. Безносый люби тишину и одиночество. В давние времена тело Безносого было снежно-белым. К нему проходили, лили слезы, приносили цветы. А он стоял, сложив руки, кротко опустив глаза. Гордость переполняла его. Тайно от всех, даже от самого себя, Безносый любил внимание и славу. В те далекие времена нос у него еще был цел.

Мелькали годы. Все реже приходили те, с цветами. Все больше появлялось новых соседей, но он не хотел замечать их. Безносый был горд – он охранял покой отпрыска древнего рода, безвременно покинувшего подлунный мир. Он гордился своим происхождением, благородным мрамором тела.