Мост Верразано - Мирер Александр Исаакович - Страница 34
- Предыдущая
- 34/76
- Следующая
— Хватит! — вскрикнул Карпентер. — Это они должны говорить! Не вы! Говорите! Кого вы искали в аэровокзале?
— Мы ответили на все законные вопросы, — сказала Амалия, повернувшись к испанцу. — Все прочее же — увы…
Она видела — теперь уже отчетливо, — что Родригес и не хочет знать об ее миссии в Метро-Уэйн. Словно кто-то его предупредил, чтобы не лез в эти дела. И не хочет сообщать об этом человеку из главной квартиры, и потому между ними есть некоторая напряженность.
Жизнь полна загадок, подумала она философски. Любопытно, кто из них куплен господином Бу-бу-бу? Родригес, наверное. А жаль, он славный парень, по всей видимости. Не то что этот пижон из Вашингтона.
— Я вас арестую за введение следствия в заблуждение! — выпалил пижон.
— Арестуйте, — легко сказала Амалия. — Меня — пожалуйста. Господина Портера не стоит арестовывать, он все равно ничего не знает. А мне давно пора отдохнуть от езды и беготни.
— И арестую! — с меньшим уже запалом объявил господин Карпентер.
Амалия положила ноги на свободный стул. Ноги у нее действительно гудели, и она подумала, что слишком мало двигалась последние месяцы. Поплясала всего пару раз в выходные, а так все сидела на своем чердаке.
Ситуация становилась идиотской: пижон в ярости мог наделать глупостей — ну и осел… Амалия сказала примирительно:
— Господа, я очень хорошо понимаю вашу озабоченность, но войдите, пожалуйста, в мое положение. Я работаю в службе безопасности огромной фирмы и не знаю, какую часть своей работы фирма намеревается передать Федеральному бюро. Я не хочу лишаться места за разглашение секретов фирмы.
Агент Родригес осторожно промолвил;
— Фред, пожалеем девушку, как ты полагаешь? Так или сяк, ее начальник должен скоро приехать, ты же знаешь…
— Ты слишком снисходителен, Джо, — ответствовал Фред Карпентер. — Ладно. Но — дождитесь господина Мабена, мисс Бонфельд, — Он снизошел до любезности:
— Здесь есть комната отдыха, там довольно удобно.
— И есть чайник, — с явным удовольствием добавил Родригес. — До встречи, господа.
Выйдя от них, Джон немедля принял боксерскую стойку и очень выразительно показал, что он сделал бы с этим занудой из Бюро.
— Ах ты, простота, — сказала ему Амалия. — Он-то был в своем праве, а вот второй…
— Чего — второй?
Амалия пошевелила пальцами, изобразив некий винт, что-то ускользающее.
— А-а-а… — почтительно промычал Джон-простота, ничего не поняв.
Теперь она должна была звонить Мабену, чтоб ему провалиться!.. Но он уже был в рейсовом самолете Нью-Йорк — Детройт, и его телефон не отвечал.
Минут через пятнадцать Мабен сам вызвал Амалию и приказал, чтобы она ждала его в павильоне на крыше заводоуправления и заодно проверила, шевелятся ли парни из транспортной службы — готовят ли фирменный вертолет. И распорядилась, чтобы в Хоуэлле их встретили на посадочной площадке, А Джона — отправить ночевать в гостиницу, завтра он понадобится здесь, в Детройте.
Амалия стояла на крыше и прихлебывала кофе: в павильоне имелся крошечный буфет. Здесь было хорошо и спокойно: сквозь разрывы в облаках видны были звезды, а окрест, сдержанно пыхтя и погромыхивая, лежал огромный завод — Амалия отчасти даже любила промышленную эстетику, все эти стеклянные параллелепипеды, не выносила только баки и костлявые трубы химических заводов. Она плохо знала топографию Главного Завода — официально он назывался «Центральным автосборочным предприятием фирмы „Дженерал карз“ и занимал не одну квадратную милю, тянулся едва ли не до горизонта. К северу от башни заводоуправления помещался единственный цех, который Амалия узнавала сразу. Трудно было его не узнать: стеклянная, бетонная и кирпичная приземистая громадина длиной в полмили. Даже больше, наверное. Здесь были главные конвейеры фирмы, они работали и сейчас, так что стеклянные бока цеха солнечно светились в синей тьме, озаряя окрестные автостоянки. К востоку над горизонтом поднималось красно-оранжевое зарево Детройта, и где-то в той же сгороне лежали развалины опытного цеха. Амалия подумала, что там, за Детройтом, в каких-то двухстах милях от нее — Торонто; вздохнула. Повернулась к югу и увидела три светящиеся точки, ползущие низко над землей. Вертолет. Прибывал шеф, господин Мабен.
Он явился на воздушном такси из аэропорта, свалился с неба, как некий древнегреческий бог, — в слепительном свете посадочных огней вертолета и прожекторов, заснявших на крыше, Амалия заставила себя пойти к этой дьявольской грохочущей машинке, а сзади загрохотала и засвистела вторая такая же, в чреве которой им предстояло лететь в Хоуэлл.
…Мабен был еще более мрачен и необщителен, чем обычно. Однако в павильоне с благодарностью принял стакан кофе, припасенный для него Амалией, — кивнул и улыбнулся. Выпил, таращась куда-то в пустоту, бросил стакан в урну и пробормотал:
— Пошли, время не терпит…
Вертолет был крошечный; стеклянный пузырь, сверкающий под фонарями. Угнездившись на сиденье, Мабен опустил воротник плаща и приказал:
— Докладывайте.
Мотор грохотал отчаянно, так что докладывать пришлось на ухо. Амалия пересказала — дословно — разговор с фэбээровцами, доложила и о своем впечатлении от агента Родригеса. Шеф кивнул, спросил, отослали ли они пистолеты шпионов на баллистическую проверку. Амалия этого не знала; объяснила, что у нее была такая мысль — спросить об этих пистолетах, но она решила воздержаться.
Внизу уже была видна цепочка автомобильных огоньков — 96-я дорога, — тускло блеснуло озеро Вудлэнд. Через пять минут вертолет пошел на посадку.
Мабен молчал и в машине; только войдя в дом, охраняемый группой Амалии, и заняв кресло в гостиной (превращенной в спальню-общежитие), стал спрашивать: как было обставлено исчезновение подопечного, что он имел при себе, когда шел через улицу, как скоро они спохватились, и так далее. Затем объявил:
— Это серьезное упущение, мисс Бонфельд. Вы должны были контролировать заднюю сторону дома.
Амалия не стала объяснять, почему она этого не сделала, — и так ясно, что тогда ее человеку пришлось бы торчать в проезде, прямо перед окнами домов, стоящих по обеим сторонам этого проезда, а наблюдать из своего дома они не могли, не могли заметить и авто, в котором уехал Эйвон, потому что он, очевидно, направился не на Мэйнчггрит, не в их сторону, а на боковую улицу. Вместо объяснений Амалия проникновенно сказала:
— Да, сэр. Это серьезное упущение, сэр. Мабен фыркнул. Переспросил:
— Так говорите, свою пушку он оставил дома?.. То есть его могли взять у этого приятеля голыми руками и без шума. Чистая работа.
— Но, сэр…
— Нечего нокать! — взорвался вдруг шеф. — Почему вы уверены, что он именно сбежал? Так уверены, что помчались за ним в Метро?! Женское чутье?!
— Не только, сэр. Во-первых, я знала, что он всегда носит пистолет при себе… как вы, сэр. Под мышкой. Даже когда ходил к господину Сандерсу, Во-вторых, он прибрался в своей мастерской, что в гараже. Обнаружив пистолет, я подумала, что он собирается лететь на самолете, притом не на авиатакси, а из аэровокзала,
— Он мог забыть пистолет.
— Непохоже на него, сэр. Да! Было еще одно обстоятельство. Утром к нему приехал человек из Анн-Арбора и привез какой-то компакт-диск…
Мабен фыркнул и пожал плечами.
— …Он сказал, что на диске какие-то чертежи, что за срочность надо платить, и вернул господину Эйвону дискеты-оригиналы.
Мабен снова фыркнул, на этот раз задумчиво.
— И все же должна признать, сэр, стопроцентной уверенности у меня нет. — Амалия кривила душой, но понимала, что так сейчас надо. — Я не буду удивлена, если вы меня уволите, сэр,
Мабен поднялся, бугристая его физиономия неприятно перекосилась. Спросил, глядя в занавешенное окно:
— Надеюсь, его жену охраняют достаточно плотно?
— Дом охраняется, как прежде.
Она видела, что Мабен растерян. Конечно же, она очень слабо представляла себе общий масштаб случившегося. Не знала, что ее шеф грызет и себя самого — за то, что не приставил сторожей к Рональду Бассу, правой руке Эйвона, За то, что его человек — им лично поставленный — пропустил проклятый грузовик к цеху. Не знала, что он отчаянно беспокоится за своего шефа, жизни которого, по его мнению, по-прежнему угрожала опасность. Господин Гилберт доверил ему охрану не чего-нибудь — проекта века, и вот… Крушение. Он подумал: «Мы с тобой в одном положении, барышня, оба просрали…» — и спросил:
- Предыдущая
- 34/76
- Следующая
