Заклинатель змей (СИ) - Рогозин Олег - Страница 56
- Предыдущая
- 56/68
- Следующая
- А я знаю, как, - равнодушно сказал Саша. – Дверь в Змиевском были приоткрыта, сквозь нее проникала информация, меняя вероятности событий. Чем ближе к эпицентру, тем более невероятные вещи творились. Некромант на этом и работал поначалу, двигал вероятности. Отсюда и вся его сила.
- Интересно, - сказал Феликс, замерев в дверях. – Получается, что энергия, информация и вероятности как-то этак хитро связаны… боги, боги, ну почему я не математик? Взял бы, вывел сейчас универсальную формулу магии, и жил бы себе припеваючи…
- Сомневаюсь, - холодно хмыкнул Саша. – Обладающие таким знанием долго не живут.
- Вы поглядите, какой умный мальчик! – Феликс картинно всплеснул руками, на миг вернувшись к своему обычному дуракавалянию, но тут же снова стал серьезен. – Злишься на меня? Это правильно, это хорошо даже. Если злишься – значит, жив. Верно я говорю?
- Вам на него наплевать, - сказал Саша, не оборачиваясь.
- Веришь или нет, а я бы поменялся с ним местами, - вздохнул мужчина. Саша глянул на него со слабым проблеском удивления. И отметил с запоздалым раскаянием, что тот говорит совершенно искренне.
- Счастливый человек наш Игорек, столько людей его любят и ждут! Даже если его история на этом закончится... А я? Никто не станет жалеть старого шута, - продолжил Феликс, глядя на неподвижное тело коллеги с затаенной печалью. – Некому будет ждать меня на берегах этой туманной реки, ни по ту, ни по эту сторону... кроме, разве что, старика-перевозчика, ждущего свои ритуальные две монеты. Как думаешь, может, мне удастся его соблазнить, чтоб прокатиться на халяву?..
Люди приходили и возвращались, слова повторялись по кругу, по кругу ходили и мысли, от счастливых воспоминаний неизбежно возвращаясь к безнадежному будущему.
Саша перебирал застывшие в памяти мгновения счастья, точно пригоршню цветных камешков, и думал - неужели теперь всегда будет так? Все воспоминания - с горьким привкусом пепла?
Молодежь из Отдела появлялась несколько раз. «Вы так весь бюждет родной конторы на самолетах прокатаете», ворчала на них Алиса, но исправно присоединялась к импровизированным совещаниям. У Алика был план, у Тима была куча идей, Света срывалась на всех, крича, что нельзя же сидеть на месте и ничего не делать. Каждый по-своему пытался справиться с беспомощностью, с мыслью о том, что сделать ничего нельзя. Они отказывались верить, что к их начальнику применимо страшное слово «невозможно». Это ведь совершенно не в его стиле...
Но надежды становилось все меньше. Слишком много противоречащих теорий, слишком мало практических возможностей. Саша читал архивы вместе с Аликом, и убедился - из энергетической комы еще никого не выводили успешно. «Разбудить» на пару минут удавалось, но потом - все... Зато загоняли специально, изучая это явление. Находились даже добровольцы для подобных экспериментов... если верить бумагам, конечно. И не задумываться о широком спектре методов убеждения, доступном их конторе.
Сашу уже не пытались увезти - убедились в безнадежности этой затеи. Он и сам привыкал к жизни в медицинском центре. А какая разница, где находиться? Лишь бы рядом с ним...
Он ничего не чувствовал больше, ни потоков энергии, ни чужих эмоций. Да и своих собственных не чувствовал, в груди застыл холодный ком, ему как будто вкололи местную анестезию куда-то недалеко от сердца - все онемело, мир был окрашен во все возможные оттенки серого, и неуместная зелень за окном начинала раздражать - какая еще весна, какая тут, к черту, может быть весна?
- Привет! Ну... как тут? - в палату ввалился Тим, как всегда шумный, размахивающий руками. - Слушай, мы с Аликом кое-что нарыли в литературе, есть мысль...
- Очередная идея, да, - скептически сказала Света, появившись следом. Она, в отличие от парней, сразу подошла к Рогозину, чуть склонилась, вглядываясь в его лицо, поправила осторожно одеяло - машинальным движением, видимо, просто испытывая необходимость сделать хоть что-нибудь. На Сашу она почти не смотрела. С момента, как он впервые отказался уезжать, Света вдруг перестала с ним разговаривать. Ему было почти все равно - ну, догадался кто-то об их отношениях с Игорем, ладно, какая теперь разница? Все это детские игры, возня в песочнице, эти их влюбленности, страдания и ревность. Свете никто не запрещал тоже остаться с ним, в конце концов.
- Был один эксперимент... - начал рассказывать Алик, но его прервал донесшийся из коридора шум. Мужские голоса яростно спорили и, судя по звукам, кого-то уже приложили головой о стену. Они все вместе выскочили из палаты, обнаружив за дверью весьма примечательное зрелище - Аркадий прижимал к стене Руслана, профессиональным захватом стиснув его горло, и на лице его явственно читалось намерение сделать из оппонента полуфабрикат мясной прессованный, проще говоря - фарш.
- Убери руки, - шипел полузадушенный «координатор», напрасно сверкая на спецназовца своими магнетическими очами, - я же тебя размажу, урод!
- Явился, с-сука, посмотреть? Твоя это операция была, твоя идея! Хотели все по-тихому спустить, на тормозах, да? А Игорь должен в одиночку с этими тварями воевать?
- Да ни хрена ты не понимаешь! - Руслану наконец удалось стряхнуть с себя руки мужчины. - Он всех перехитрил со своими планами... и себя самого. Тварь на него охотилась, лично. Он был частью ее плана. Вычислил это и все повернул по-своему. Как всегда. Дай пройти, говорю!
Аркадий вновь заступил ему дорогу, блокируя проход.
- Зачем?
Руслан усмехнулся зло, прищурился, окинул взглядом коридор, наткнулся на Сашин настороженный взгляд и слегка кивнул, словно отметив что-то про себя.
- Поговорить с ним хочу. Кто-то против?
«Поговорить. Значит - разбудить? Ненадолго, на пару минут... только и времени, что попрощаться...» Саша еще помнил описания экспериментов с попытками выведения из комы.
Он не стал тратить времени на слова. Что толку переубеждать такого, как Руслан? Из головы вылетели описания сложных техник, да и не слишком он в них разбирался пока, если честно... Саша ударил противника чистым потоком силы, отпуская боль, страх, отчаяние, как его учили... оставляя в голове звенящую пустоту, ни мыслей, ни чувств. Это был самый простой прием, базовый, основанный практически на инстинктах; молодежь называла его - «гнать волну». На картинках, что рисовали сенсы, рискнувшие наблюдать за подобной схваткой визуально, это действительно выглядело как волна, как столб или шар слепящего белого пламени, что катится вперед, сметая все. С неподготовленного человека сбивает начисто биополе, нередко - со смертельным исходом. Последнее Саша знал из личного опыта - после истории с Крысом.
Руслан, конечно, неподготовленным не был, но и не заметить атаку не мог. Рефлекторно отшатнулся, опираясь о стену, закрыл глаза, ртом хватая воздух, словно никак не мог вдохнуть.
- Во же д-дебил малолетний, - прохрипел он. - Я тебе отвечать не стану, потому что сила мне нужна, вся. Чтобы спасти... начальника твоего ненаглядного. Так понятнее?
Спасти... У Саши тоже ноги подгибались от внезапно накатившей слабости... и стыда. И надежды. Он уцепился за стену, зеркально повторив жест противника.
А Руслан смотрел на него странно. Точно привык до сих пор считать его бессловесным неодушевленным предметом, а теперь вдруг услышал его голос, и пытается спешно определить место парня в какой-то собственной внутренней иерархии.
- Запомни это ощущение, пацан, - сказал он наконец. – Когда тебе уже нечего терять. Каждое твое движение может стать последним, и поэтому оно совершенно. Мы так живем всегда. И зашел в палату, захлопнув дверь прежде, чем Саша смог спросить, кто такие «мы».
- Ни хрена себе... ты его, - тихо сказал Тим, с изумлением глядя на Сашу. Тот не ответил - молча буравил взглядом закрытую дверь, словно пытаясь увидеть, что происходит внутри. Может, стоило зайти следом, проследить... кто знает, насколько правдивы его слова? Но стоило Саше потянуться к ручке двери - ладонь будто током ударило. Несильно, предупреждающе - не суйся, мол.
- Предыдущая
- 56/68
- Следующая
