Выбери любимый жанр

Глоток горького горячего шоколада (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 6

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

- Хм… - ища спасение, бросила взгляд на танцплощадку - девицы, вылезая из вечерних нарядов, крутились, посматривая на «мечту». – Диалог – отлично! Я очень общительная. Поэтому хочу отмести все глупые предложения, которые могли посетить вашу разумную, светлую голову. Пить – не пью, курить – не курю, кальян – не кальяню, танцевать – не умею. Я - скучная и нудная собеседница. Ко всему прочему, по ночам сплю в своей постели и одна!

- Я это уже знать! - Я вновь онемела. Турок расцвел – понял, что огорошил, смаковал радость: - Следить за вами все эти дни. Отлично играть в волейбол. Меня так и подмывать присоединиться, но бояться выдать интерес. Больно кусаете, жалите...

- А-а-а, - улыбнулась я. – Поняла! Сейчас приняли чего-то покрепче, страх прошёл и подкатили? Хотя, склоняюсь больше к тому, что вы с друзьями поспорили, что переспите со мной? Сколько на кону? – изобразила интерес.

- Нисколько, - теперь опешил он. – Почему вы во всем смотреть подвох?

- Не запаривайтесь, – отмахнулась с деланным безразличием. - Я хоть и обидчивая, но если признаетесь, злиться не стану. Нужна победа, так и скажите. Пусть завтра подойдут, подтвержу: «Спала, было дело! Обалдеть, какой любовник», – театрально закатила глаза и цокнула: - «Жаль, я – бревно!»

- Не думать, - его лицо снова озарилось белоснежной улыбкой. - Много страсть в словах и жестах. Ваша строптивость как вызов. Вы действительно запретный и сладкий плод. Мне это нравится. Так что прекращать разыгрывать неприступный грубиян. Я же говорить: следить за вами все эти дни.

- Мне безразлично, – вновь отмахнулась, но в груди кололо и пело от радости.

- Мне «нет». В первый вечер вы с подругой выделяться. Только с пляжа прийти? – «хлестнул» шутливо. - Лень в номер подняться и переодеться? - Ком застрял поперёк горла. Турок прав. Выглядели именно так. Он продолжал: - Прически - такой же. Расчески не найтись?

Не грубил – насмехался… без злобы. Я испепеляла взглядом; его забавляло ещё больше. Нефтяной омут глаз втягивал в пучину желания. Задыхаясь от накатившего волнения, опять припала к бокалу. Турок коверкал русский, но старательно подбирал слова:

- На тебе: короткий цветастый платье с завязками на талий. Вырез и сверху, и снизу – обольстительный. Я глаз не мог оторвать, когда ты танцевать. Ноги то и дело открываться чуть больше обычный. Хотя не только я – с пол зала точно рассматривать. Да ты и сама знать, как действовать на мужчин.

- Нет, не знаю, - соврала и опустила глаза.

- Бывать разный женщин. Одних одевать в дорогущий наряд, но они так и остаться – серость, а бывать такие, как ты. Хоть мешок накинь – стать и вызов не скрыть. Все хотеть такой обладать на зависть другим.

- Такой сироп, - выдавила, собравшись с мыслями. - Вы перепутали: не я люблю сладкое, а вы.

- Во-первых, мы уже перейти на «ты», а во-вторых, неправда. Ты – сладкоежка. Видеть, как постоянно замирать возле витрины с пирожными. Взгляд голодный, но ты – сильный, ни разу не поддаться искушений.

Есть такое! У нас с Иркой случалось пиршество живота. Правда, мы кушали глазами. Останавливались напротив стоек с лакомствами, рассматривали, обсуждали аппетитность десертов. Потом всё сводили к своим неидеальным фигурам, требующим внимательного, бережного ухода и, с неудовлетворенным чувством, переходили к салатам.

- Окей, пусть так! Но хотелось бы верить, что вы, - выделила слово, - сами поверили в то, что сказали: «Я – сильная!» И вам заранее говорю: «Нет!»

- Меня это притягивать, а не отпугивать, – ничуть не смутившись, продолжил турок. - Ещё ты - горячий и открытый. Столько эмоций, когда играть в волейбол. А когда купаться? Особенно ночью…

В ушах повис звон, вибрирующий зал покачнулся, границы стёрлись. Я поперхнулась и покосилась на Ирку. Впервые она дрогнула. Но, совладав с эмоциями, пригубила вино, уставилась рассеянным взглядом в никуда. Так, её спасение – алкоголь. Смаковала, будто ничего не происходило, но на самом деле подругу трясло. Чёрт, у меня даже этого нет. Может, напиться? Нет, тогда точно выдам себя с потрохами. Ведь не употребляла более десяти лет. Не в силах повернуться к турку, рассматривала Ирку - краска предательски окрашивала её щёки.

- Ир, – дрогнул голос, - про руку и отсечение забудь. - От стыда и неудобства не знала, как себя вести. Красавчик намекал, что видел меня голой… Боже! Встречусь с изучающим взглядом – окончательно пропаду. Но другого выхода нет. Я ощущала - турок изучал. Горячими волнами накатывало возбуждение, меня потряхивало. В голове отдавалось эхо, отчаянно бьющегося сердца. Я сжала волю в кулак: - Всё, заканчиваем с расспросами и проверками. Я – конфетка не по твоим зубам. Да и день сегодня не задался с утра. Давай, потом пообщаемся? – осознавала прекрасно - скоро уеду, но это единственный способ не податься соблазну. - Прости, хочу в номер. Голова разболелась. – Поспешно вскочила, зацепив тарелку с нетронутой едой. В повисшей тишине, посуда зазвенела, привлекая внимание других. Чёрт! Прокололась, но лучше так, чем сидеть, раскрыв рот и хлопая глазами, внимать каждому слову обольстителя-профессионала. К тому же тело подводило – откликалось на наглые ласки, даже без прикосновений. Музыка вновь зазвучала, танцующие задвигались в бодром ритме, на нас не обращали внимания. Боясь прикоснуться к турку, полезла с углового дивана через Ирку, выталкивая и её.

Пробившись через толпу, выскочила в фойе. Грудь щемило от боли, сердце отбивало такой скоростной ритм, будто участвовало в скачках. В голове грохот пульсирующей крови, а на глазах… слёзы. Ирка шла невидимая и неслышная, словно тень. Спасибо ей. Знала, когда лучше молчать. Мысли роились, хаотично сталкиваясь в обрывочные предложения. Турок не сделал ничего такого, чтобы вела себя, как последняя скотина, но мне нужно скрыться, убежать от него. Я проиграла момент знакомства мгновенно. Не привыкла к такому прямому напору - не ожидала «его», а он поймал врасплох. В мечтах, конечно, представляла разные варианты разговора, но чтобы так умасливали... Я как дура из баек – уши развесила, лапшу помогала наматывать и верила каждому слову. Сила притяжения настолько велика, что лучше больше не видеться – стать очередной в бесконечном списке не по мне. Одно дело, когда не знакомы. Переспать, как планировала, и уехать, а здесь… Я за ним следила почти две недели. Он мне приятен. Больше - хочу, как никого. К тому же услышала то, о чём даже не грезила. Он тоже заинтересован – наблюдал за мной, помнил мелочи. Круче, чем могла представить и это пугало!

Ворвавшись в номер, глубоко вдохнула:

- Ир, пойдем на море?

- Издеваешься? – выпучила она и без того большие глаза. – Того раза не хватило?

- Купальники возьмем, - настаивала плаксиво. Ирка, присев на постель, уставилась в никуда. Я взмолилась: - Пожалуйста, мне это нужно! Тело горит, душ не спасет. Хочу простора и звёздного неба…

Умолкла, просилась новая порция слёз. Подруга медленно встала и, выудив из шкафа купальник, принялась переодеваться. Быстро натянув свой, накинула мотельный халат и вышла из номера следом за Иркой. Украдкой бросая взгляды на гуляющих, танцующих в банкетном зале, пробрались к выходу и на улице вздохнули свободно. Говорить не хотелось – целенаправленно шли на пляж. Сбросив халаты, нырнули. Море будто кисель. Приняло в тягучую теплую жидкость словно мать, обнимающее дитя. Шумы утихали, настроение поднималось – вода точно лекарство. Остужало разгоряченную плоть, возвращало силы и освежало мысли. Тело перестало бить дрожь, руки и ноги вновь принадлежали мне. Блин, столько разговора, а он ведь даже не представился, а главное, не спросил, как меня зовут. Хотя, что утаивать? Его звали Фатих Каплан, выяснила в первый же вечер. Турок будто лакомый приз. О нём знают все, только достанется одной. Ирку не просила выведать у Ксюхи и её мужа, чем занимался красавчик, и что он вообще за фрукт. Как-то по-детски, к тому же он не проявлял интереса.

- Тань, я на выход, - Ирка погребла к берегу и громко икнула: – Вина перепила. Меня мутит, лучше посижу.