Бегство из рая - Митчелл Фрида - Страница 3
- Предыдущая
- 3/52
- Следующая
И все же пальцы плохо повиновались Рите. Она немало повозилась, расстегивая пуговицы и радуясь в душе, что сегодня надела лифчик и трусики нежного персикового цвета, который превосходно гармонировал с теплым сливочным оттенком ее кожи и белокурыми волосами.
Казалось, нехитрый процесс снятия блузки растянется на века. Наконец Рита сняла ее. Испытывая подсознательную потребность ухватиться за что-нибудь, она скомкала тонкий материал и направилась к стоящему в углу комнаты стулу.
— Ведь я велел сложить одежду аккуратно, — настойчиво произнес Винс тоном, требующим безоговорочного подчинения.
Рита заморгала, опустив взгляд на смятую блузку в своих руках, затем послушно встряхнула мягкий шелк, чтобы тот расправился. Краешком глаза она следила за Винсом, зная, что он не упускает ни малейшего движения.
Справиться с юбкой оказалось проще. Всего-то и нужно было расстегнуть сзади одну пуговицу и молнию.
Когда Рита завела руки за спину, последовала новая команда:
— Повернись лицом ко мне. Я хочу видеть не твою попку, хотя она и весьма недурна, а то, как ты выпятишь грудь мне навстречу, пока будешь тянуться назад.
Порозовев, Рита обернулась. В ее мозгу продолжало звучать яркое описание того, что должно было произойти в следующую минуту. Винс был прав: спуская ползунок молнии, Рита сделала неизбежное — выпятила грудь вперед, словно вожделея прикосновения мужских рук. Аккуратно кладя юбку поверх блузки, она старалась не думать о том, как выглядит. Вообще пыталась освободить мозг от любых мыслей. Спустя секунду Рита сбросила узкие туфли и наклонилась, снимая колготки, которые тоже положила поверх остальной одежды.
И, прежде чем Винс успел отдать следующее распоряжение, она вновь повернулась к нему. Оставшись в одном кружевном бюстгальтере и трусиках, Рита чувствовала себя слишком оголенной и потому уязвимой, чтобы прямо взглянуть в зеленовато-синие глаза. Впрочем, ей и не требовалось смотреть на него, чтобы понять, что в эту минуту он жадно оглядывает ее, не пропуская ни малейшей детали. Взгляд Винса словно обжигал кожу. Особенно отчетливо Рита ощущала его на своих туго сжавшихся сосках, что лишь усиливало смущение, охватившее ее. Вместе с тем все происходящее распаляло Риту, и это невозможно было скрыть от Винса.
Она была почти обнажена, а он по-прежнему находился в полном облачении — в дорогой тонкой сорочке, шелковом галстуке, безупречного покроя брюках и до блеска начищенных туфлях. Только пиджак, в котором он пришел сюда, сейчас отсутствовал.
— Подойди, — приказал он.
Пролегавшее между ними пространство служило ей своеобразным защитным барьером. Несмотря на это, Рита заставила свои ноги двигаться и приблизилась к Винсу сначала на шаг, а затем, не сводя глаз с широкой мужской груди, пересекла всю комнату. Остановилась она в футе от Сэвиджа и, хотя губы плохо слушались ее, отважилась на небольшой протест, попытавшись урезонить напарника:
— Послушай, так нельзя! Мы не должны этого делать. Дальше заходить просто невозможно.
— При обычных обстоятельствах ты, несомненно, была бы права.
— Мы недостаточно хорошо знаем друг друга.
— Это после двух лет совместной работы? — усмехнулся Винс.
— Но многое в тебе до сих пор остается для меня загадкой...
— Можешь вечером почитать на сон грядущий мое досье.
— Оно мне ни к чему. Мы должны поговорить. Надо, чтобы все происходило естественно. — Едва эти слова слетели с ее уст, как она поняла, что выдала свой страх и неуверенность.
— Детка, не стоит откладывать неизбежное. Я ни за что не возьму тебя на остров, предварительно не... овладев тобой.
— Почему? — с запинкой шепнула Рита.
— Потому что наша жизнь будет зависеть от того, насколько убедительно мы сыграем свои роли. У нас нет времени для постепенного развития отношений. Я собираюсь предложить Рэддингу сделку по перевозке наркотиков, от которой он не сможет отказаться. Не представляешь, сколько усилий мне пришлось приложить, за какие ниточки потянуть и какое количество денег Стейнхарта истратить, чтобы добиться приглашения на прием, который Рэддинг дает через два дня. Хозяин острова будет очень пристально наблюдать за нами. Ему захочется удостовериться, что я тот, за кого себя выдаю, а именно весьма состоятельный человек, не отягощающий себя соображениями морали, когда речь заходит о преумножении капитала. И сам Рэддинг, и вся свора его охранников должны думать, что наши с тобой отношения продолжаются по крайней мере несколько месяцев.
— Но мы можем просто сделать вид, что близки. Разве это так уж трудно? Будем держаться друг с другом соответствующим образом, и окружающие решат, что мы давние любовники.
— Нет, так не пойдет. Все должно выглядеть натурально, причем с любой точки зрения: с эмоциональной, сексуальной и какой угодно еще. Необходимо, чтобы все поняли: ты дорога мне. Крис Рэддинг имеет обыкновение приударять за гостящими у него дамами. Мало того, он обладает репутацией человека... как бы это выразиться... Одним словом, добившись от дамы согласия и приведя ее в спальню, он начинает вести себя грубо.
Рита независимо подняла подбородок.
— Я способна себя защитить.
— Не сомневаюсь. Только интересно, как все это будет увязываться с ролью моей любовницы, которую ты должна играть? Знаешь, чем кончится такое приключение? Нас обоих прикончат. Пойми, Рита, я не шучу. Плата за ошибку — смерть.
От этих слов, а также резкого тона, с которым они были произнесены, сердце Риты тревожно сжалось.
Винс окинул ее оценивающим взглядом.
— Если предстоящее задание представляется тебе слишком рискованным, ты вправе от него отказаться. Я могу найти замену — оперативницу, обладающую разносторонним опытом, в том числе и сексуального характера, который поможет ей справиться с ролью моей любовницы.
— Нет. Я сама все сделаю! — воскликнула Рита.
— Тогда приступим. Для начала раздень меня.
Рита зажмурилась. На миг искушение прекратить игру почти возобладало над ней. Однако в следующую секунду она напомнила себе, что несчастье произошло по ее Винс. Она позволила Синти Стейнхарт удрать из дому. Так что если в этом деле и существует хотя бы один весомый фактор, то речь идет именно о нем.
— Эй, я вовсе не хочу, чтобы ты закрывала глаза, как девственная новобрачная из восемнадцатого века, которая со страхом ждет, что сейчас в супружеские покои войдет благоверный и изнасилует ее! Ты должна смотреть на меня так, будто тебе нравится то, что ты делаешь. Словно ты хочешь доставить мне удовольствие.
Рита распахнула глаза. Ее взгляд остановился на белой рубашке Винса, затем переместился на вертикальную линию галстука. Молясь про себя, чтобы руки не дрожали, она потянулась вперед и принялась развязывать аккуратный узел между крылышками воротничка. Гладкий шелковистый материал выскальзывал из ее непослушных пальцев.
Справившись с галстуком, Рита оставила его висеть на шее Винса, а сама взялась за пуговицы. Ее действия были столь же неуклюжи, как в тот момент, когда она расстегивала собственную блузку. Под тонкой тканью ощущалась его теплая кожа. Когда Рита раздвинула полы рубашки, ее пальцы коснулись темных волосков, покрывавших грудь. Винс не пошевелился, однако Рита услыхала, как он судорожно втянул воздух. Впервые перед ней забрезжил свет надежды — что все происходящее не является следствием холодного расчета. Во всяком случае, не настолько, как это выглядит внешне. Ощутив прилив смелости, она продолжила предпринятое исследование. Прежде она часто воображала, как будет прикасаться к груди Винса, которая представлялась ей широкой и обязательно покрытой волосками. Рита проникла между них пальцами, прижавшись к самой коже. Под ладонями ощущалось биение сердца. Ускоренное. И сильное.
Эти частые удары придали ей уверенности. Винс сколько угодно может изображать бесстрастность, отдавать приказы и дразнить Риту, однако на самом деле она ему небезразлична. Отнюдь. Каким-то отдаленным уголком души, на очень личном уровне, он вовлечен в то, что между ними сейчас происходит.
- Предыдущая
- 3/52
- Следующая
