Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте - Асосков Антон Владимирович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/94
• Следующая

Как правило, при закреплении режима наибольшего благоприятствования стороны международного договора стремятся как можно более четко оговорить все возможные изъятия в целях исключения споров и разногласий. В качестве примера можно привести условия ст. 3 Соглашения 1996 г. между Правительством Российской Федерации и Правительством Итальянской Республики о поощрении и взаимной защите капиталовложений: «Режим наиболее благоприятствуемой нации, предоставляемый в соответствии с п. 1 настоящей статьи, не будет распространяться на льготы и преимущества, которые Договаривающаяся Сторона предоставляет или предоставит в будущем в силу:

— ее участия в зоне свободной торговли, таможенном или экономическом союзе;

— соглашений между Российской Федерацией и государствами, ранее входившими в состав СССР, в области экономического сотрудничества;

— соглашений об избежании двойного налогообложения или других договоренностей по вопросам налогообложения;

— соглашений об облегчении приграничной торговли».

Данные изъятия создают основу для предоставления другой разновидности правового режима — преференциального режима. Преференциальный режим предполагает предоставление специальных льгот и преимуществ иностранным лицам из стран определенной категории. Наиболее распространенные примеры преференциального режима-Общая система тарифных преференций в международной торговле, предоставленных развивающимся странам, а также соглашения между приграничными государствами и государствами, входящими в единый экономический, таможенный или иной союз государств. Для России вопрос об использовании преференциального режима имеет важное значение применительно к участию в СНГ и иным объединениям бывших советских республик, прежде всего в связи с ратификацией Договора о таможенном союзе и едином экономическом пространстве (подписан в Москве 26 февраля 1999 г.) и Договора об учреждении Евразийского экономического сообщества (подписан в Астане 10 октября 2000 г.).

К сожалению, вопросы использования различных правовых режимов не всегда четко освещаются в юридической литературе, что приводит к многочисленным сложностям в законодательной и правоприменительной деятельности. В связи с этим представляется необходимым провести сравнительный анализ обозначенных разновидностей правовых режимов и их применения в отношении коммерческой деятельности иностранных юридических лиц.

В основе разграничения разновидностей правовых режимов находится та или иная группа лиц, чей правовой статус берется за основу для сравнения с правовым статусом иностранных лиц, принадлежащих к данному государству. При применении режима недискриминации сравнение производится с «усредненным» общепринятым режимом, предоставляемым основной массе других иностранных лиц на территории данного государства. Нарушением этого режима будет являться ущемление в правах лиц, принадлежащих к одному иностранному государству, их индивидуальная дискриминация по сравнению с лицами из других иностранных государств. Национальный режим пользуется сравнением с правовым статусом местных (отечественных) физических и юридических лиц. Этим он отличается от режима наибольшего благоприятствования, который предлагает производить сравнение с правовым статусом лиц из других иностранных государств. Однако в отличие от режима недискриминации сравнение идет не с «усредненным» общепринятым режимом других иностранцев, а с наиболее благоприятным и «продвинутым» режимом, которым пользуется хотя бы одно иностранное государство. Опираясь на факт предоставления такого благоприятного режима одному из иностранных государств, другое иностранное государство, получившее доступ к режиму наибольшего благоприятствования, вправе претендовать на распространение всех имеющихся правовых возможностей на собственные физические и юридические лица. Преференциальный режим связан с получением дополнительных индивидуальных льгот и привилегий, которыми могут пользоваться лица, принадлежащие лишь к одному данному иностранному государству или ограниченной группе иностранных государств.

При квалификации правового режима определяющее значение имеет описанный выше сущностный критерий соответствующих ему прав и обязанностей, а не применяемые языковые выражения, которые в ряде случаев способны ввести в заблуждение. В частности, формулировки некоторых международных договоров о национальном режиме способны вызвать смешение с режимом наибольшего благоприятствования. Например, в ст. 5 Конвенции СНГ 1997 г. о защите прав инвестора говорится следующее: «Условия осуществления инвестиций, а также правовой режим деятельности инвесторов в связи с осуществленными инвестициями не могут быть менее благоприятными, чем условия осуществления инвестиций и режим деятельности, связанных с ними, для юридических и физических лиц страны-реципиента, за исключением изъятий, которые могут устанавливаться национальным законодательством страны-реципиента». Аналогичный языковой оборот использован и в отечественном Федеральном законе «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» (п. 1 ст. 4): «Правовой режим деятельности иностранных инвесторов и использования полученной от инвестиций прибыли не может быть менее благоприятным, чем правовой режим деятельности и использования полученной от инвестиций прибыли, предоставленный российским инвесторам, за изъятиями, устанавливаемыми федеральными законами». Выражение «не может быть менее благоприятным» не означает, что речь идет о режиме наибольшего благоприятствования, ведь сравнение производится не с иностранными лицами из других государств, а с местными (отечественными) физическими и юридическими лицами.

Нечеткость формулировок, используемых для закрепления правового режима, способна породить серьезные проблемы при толковании положений международных договоров инвестиционного характера. В частности, не вполне корректная формулировка ст. 6 Соглашения стран СНГ от 24 декабря 1993 г. о сотрудничестве в области инвестиционной деятельности потребовала ее официального толкования на уровне Экономического суда СНГ. Статья 6 указанного Соглашения закрепляла следующее положение: «Отношения, связанные с инвестициями Сторон, регулируются соответствующими положениями законодательства государства по месту инвестирования, установленными для инвесторов этого государства, настоящим Соглашением и другими соглашениями между его участниками, а также международными соглашениями, в которых участвуют Стороны. При этом в ходе дальнейшего совершенствования законодательства Стороны будут исходить из того, что правовой режим инвестиций Сторон, а также деятельность инвесторов по их осуществлению не могут быть менее благоприятными, чем режим для инвестиционной деятельности юридических и физических лиц государства по месту инвестирования».

Приведенная формулировка оставляла открытым вопрос о том, какой режим имеется в виду в первой части статьи — национальный режим или режим недискриминации. Ситуация осложнялась тем, что в ранее заключенном Соглашении стран СНГ от 9 октября 1992 г. о взаимном признании прав и регулировании отношений собственности была закреплена ст. 16 следующего содержания: «Стороны признают, что их юридические и физические лица, осуществляющие инвестиции, рассматриваются на территории друг друга как иностранные инвесторы. Их деятельность на территории каждой из Сторон осуществляется в соответствии с ее законодательством об иностранных инвестициях и международными соглашениями, в которых участвуют Договаривающиеся Стороны».

В своем решении от 21 января 1997 г. № С-1/12-96/С-1/18-96 Экономический суд СНГ дал следующее толкование сложившейся коллизии[117]: «Экономический Суд считает, что под понятием „инвесторы этого государства“, употребленным в ст. 6 Соглашения, понимаются инвесторы первой из указанных выше групп, т.е. собственные (национальные) инвесторы… Следовательно, в ст. 6 названного Соглашения речь идет о распространении на инвестиции, осуществленные инвесторами государств — участников Соглашения от 24 декабря 1993 г. на территории друг друга, правового режима инвестиций, установленного законодательством государства по месту инвестирования для собственных, а не иностранных инвесторов. Указанный вывод Суда подтверждается положением, содержащимся в той же ст. 6, о сохранении правового режима для инвестиций Сторон, не менее благоприятного, чем правовой режим для инвестиционной деятельности юридических и физических лиц государства по месту инвестирования и в ходе дальнейшего совершенствования законодательства Сторон».

• Предыдущая
• 19/94
• Следующая