Ковчег - Шелонин Олег Александрович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/60
• Следующая

Кот на полу мелко завибрировал. Лилиан всю перекосило, и она с трудом начала приподниматься. От лица девушки стремительно отливала кровь. Эльфа задыхалась, словно кто-то взял ее за горло. Татуировка на плече бешено пульсировала.

— Император, остановись! — пронзительно закричала Ара-Белла. — Твой гнев ее убивает.

— Что за ерунда? — растерялся Блад.

— На тебе символ власти!

— Твою мать! — дошло до Питера.

Капитан сорвал с шеи кулон, зашвырнул его обратно в сейф, панель которого немедленно закрылась, и эльфа часто-часто задышала. К ней начал возвращаться естественный цвет лица, а татуировка на плече бледнеть.

— Он что, на всех так действует? — спросил ошеломленный Блад.

— Только на тех, кто давал вам когда-то клятву на крови. Через кровь он действует так же и на их потомков, — щелкнула призрачными каблуками Ара-Белла. — Императору должны повиноваться все беспрекословно, а тот, кто вызвал гнев вашего величества, рискует расстаться с жизнью в страшных муках.

— Мерзость! — брезгливо поморщился Питер. — Какой урод придумал эту хрень?

— Вы, ваше императорское величество.

— Я? — ахнул Блад.

— Вы, — кивнула Ара-Белла.

— Не верю!

— Ваше право, император.

— Да, мое право. Лили, Фантик, не тряситесь. Я эту страсть на себя больше надевать не буду.

— Завтра эту страсть вы будете обязаны надеть, — возразила Ара-Белла. — Она необходима для инаугурации. Иначе вам придется ждать пробуждения вашего предшественника, а мозг Эрвина Первого начнет нормально функционировать не раньше, чем через три недели.

— Тьфу!

— Мы можем быть свободными, мой император? — тихо спросила эльфа.

Блад посмотрел на Лилиан, к ногам которой жался насмерть перепуганный котяра.

— Конечно, можете. И вот что, постарайтесь быть сами собой без преклонения колен и лизоблюдства. Вы мне такие больше нравитесь.

— Вы нам тоже нравитесь… без амулета власти. — Эльфа все еще была бледна, но уже улыбалась с ноткой ехидства. — Император-раздолбай нам импонирует больше.

— Хвала создателю! Пришла в норму. А теперь брысь отсюда, мне надо подумать.

Однако подумать ему не дали. Как только Лили с киской удалились, в капитанскую каюту вломился втертый академик.

— Корефан! — завопил Зека с порога. — Тебе подгон от братвы. Мой дедушка лично подарок готовил.

Вслед за Зекой в каюту протиснулся довольный Ур с тяжеленной метриловой дубинкой в верхней паре рук и огромным подносом в нижней паре. На подносе было что-то очень громоздкое, прикрытое белой простыней, а с подноса стекала… кровь.

Последним в гостевую комнату, пошатываясь, ввалился Гиви с молотком в руках и свертком под мышкой.

— Кэп, ты не поверишь, — промычал он, — этот питекантроп штурмана завалил.

— Кого? — ахнул Блад.

— Штурмана!

— Ур хароший охотник, аднака. — Сияющий предок Зеки сдернул средней парой рук окровавленную простыню с подноса.

Капитан пару секунд хлопал глазами на лежащую на нем голову мамонта, а потом согнулся пополам и начал ржать.

— Ур, ставь лохматого туда, — приказал гном, кивнув на каминную полку. — Я его сразу узнал, кэп, — похвастался бортмеханик. — Во, и табличку уже приготовил.

Ур водрузил голову мамонта на каминную полку, а Гиви лихо приколотил под ней гвоздями табличку с надписью «ШТУРМАН БИЛЛИ».

— Ну, братва, спасибо. Удружили! — прорыдал Блад сквозь смех, с трудом разгибаясь.

— Тама еще много маманта, аднака.

— Одного больше чем достаточно, — замахал руками Блад. — Спасибо, ребята.

— Кэпу понравилось. Братва, за мной! — скомандовал Гиви.

Довольная братва потопала вслед за гномом.

— Подгон понравился, но бухать вы все-таки бросайте! — крикнул им вслед император.

— Угу.

— Там совсем чуть-чуть осталось.

— Адин бочонок. Допьем, аднака, и бросим.

— У вас кошмарная команда, император, — тяжко вздохнула Ара-Белла, как только за ними закрылась дверь.

— Зато веселая. И верная. — Блад подошел к каминной полке, с которой на пол стекала кровь, потрогал мамонта за хобот. — Ну вылитый Билли. Смотрится как живой. Вот на какие подвиги ты их вдохновила, Ара-Белла. Дай команду дроидам забальзамировать эту страсть и уже в виде чучела вернуть на полку, — приказал Пит. — Она тут действительно неплохо смотрится. Буду под ней терзать гитару и выть слезливые романсы в гордом одиночестве по вечерам.

— Почему в гордом одиночестве?

— Потому что я гордый, а вы, редиски, все сделали, чтобы Алиса от меня свинтила. Кстати, куда?

— В свою каюту.

— Но там же нет посуды!

— Да, бить в каюте нечего.

— Тогда чего она там делает?

— Рыдает.

— А вот это совсем даже ни к чему, — заволновался Блад. — Пойду успокою.

— Лучше не надо. Она в жилетку папе плачется, а вокруг них Фиолетовый круги нарезает.

— Намекаешь, что я там буду лишний?

— Вы правильно поняли намек.

— Ладно, — грустно вздохнул капитан. Известие о рыдающей Алисе снова понизило поднятое было пьяной братвой настроение. — Объяснения оставим на потом. К утру, надеюсь, успокоится. Блин, ну чего она такая нервная? Ара-Белла, в моей каюте выпить есть?

— Разумеется.

Небрежный взмах руки призрачного полковника распахнул еще одну панель в стене. Это был бар. И чего в нем только не было! Настойки, наливки, бренди, самых разнообразных марок коньяки. Добили капитана бутылки с этикетками «Русская» и «Столичная».

— «Русская»? — просипел Блад на чистейшем «древнеэпсанском» языке, выпучив глаза на бутылку.

— Да, мой император.

— А язык, на котором я сейчас говорю…

— Русский. Язык древней расы, к которой принадлежите и вы. Расы, давшей начало виду хомо сапиенс в этой галактике… нет, если быть более точным, в этой вселенной.

— А Эпсания…

— Одна из разновидностей хомо сапиенс, которая сумела сохранить древний язык.

— Охренеть… Ара-Белла, я вижу, ты в курсе многого из того, что здесь творится. Не подскажешь, что я при сильном стрессе из этого набора пью? Или ты этого не знаешь?

— Конечно знаю. Стюард!

Перед Бладом мгновенно появился молодой человек приятной наружности в белоснежном кителе, украшенном гербом в виде черепа, из глазниц которого выползали змеи, образуя под ним нечто наподобие скрещенных костей.

— Это еще что за зверь?

— Военизированный биоробот, выполняющий на корабле функции стюарда, — вытянулся перед капитаном юноша, — сокращенно ВОБ-3. Можете звать просто ВОБ. К вашим услугам.

— ВОБ, налей императору его любимого, чем он обычно стресс снимает.

— Есть!

Под баром распахнулась еще одна секция. В ней стояла четверть самогона, граненый стакан и малосольный огурец со шматом сала на блюдечке с голубой каемочкой.

— Что-то мне этот натюрморт напоминает, — пробормотал Блад.

— Черно-белый период вашего бортмеханика, когда он начинал видеть мир в серых тонах, — сообщила Ара-Белла. — У вас с ним одинаковые вкусы…

— Император, вам не туда! Шлюз в другой стороне.

— Отстань, — отмахнулся от Ара-Беллы Блад, направляя свои стопы к каюте Алисы.

— Но все уже готово к инаугурации! Почетный караул…

— Подождет! — Пит на всякий случай на ходу сорвал с себя кулон власти и затолкал в карман.

Капитан был зол. Мало того, что подняли ни свет ни заря, не дав толком похмелиться (стресс накануне он снимал не одним стаканом), так еще и с подружкой объясниться не дают. А подружка фордыбачит. Наотрез отказывается выходить из своего убежища.

— Алиса, выходи! — начал долбиться в дверь ее каюты Блад.

— Не выйду! — донесся до него из-за двери сердитый голос девушки.

— Алиса, хватит дурью маяться.

— Это ты дурью маешься!

— Алиса, ты все неправильно поняла.

— Все я правильно поняла! Иди со своей ушастой на свою коронацию без меня. Я тебя ненавижу!

— Ну ё-моё, — расстроился Блад, — что за детский сад. Профессор, вы там?

• Предыдущая
• 12/60
• Следующая