Русский эксперимент - Зиновьев Александр Александрович - Страница 12
- Предыдущая
- 12/136
- Следующая
Философ решил поехать в деревню, кое-что отвезти жене и привезти овощи — они там намного дешевле. Как после Гражданской войны, подумал Писатель, глядя на Философа, выглядевшего как мешочник из далекого прошлого. Ветеран войны, человек с пятидесятилетним трудовым стажем, заслуженный профессор! Боже, и это — Россия конца 20 века, совершившая неслыханное историческое чудо!
Выйдя на улицу, Писатель внимательнее, чем накануне, осмотрелся вокруг. Жилой район, раньше считавшийся одним из самых благоустроенных в Москве, теперь производил впечатление мусорной свалки. Деревьев почти не осталось. Кое-где виднелись клочки грязной и замусоренной травы. Незасыпанные ямы. Битые бутылки. Обломки старой мебели. Какие-то заржавелые металлические предметы. Среди них валялась собака, по всей вероятности — мертвая. Неподалеку два забулдыги пили что-то прямо из горлышка бутылки. Торопливо передвигались озабоченные женщины с сумками. Именно передвигались — писатель не смог подобрать более подходящее название для способа передвижения москвичек: слегка сгорбившись, на полусогнутых конечностях, полубегом, расставив руки в стороны наподобие пингвинов. Весь двор был забит автомобилями самых различных марок, в основном — западных и даже японских. Такого раньше не было. Прогресс! Машины имели такой вид, что их нагромождение напомнило Писателю автомобильную свалку в Америке.
Перед станцией метро вся площадь была заставлена киосками, ларьками и лотками, в которых продавались алкогольные напитки, одежда, обувь, сувениры, овощи, фрукты, цветы, книги, газеты. Около газетных и книжных лотков Писатель задержался. Он знал о том, что в России теперь выходят десятки газет и издаются книги, какие раньше были запрещены. Но увидев все это своими глазами, Писатель впервые за все время после 1985 года физически ощутил, что, в России — не кошмарный сон и не временный зигзаг, а беспощадная реальность, причем — пришедшая надолго и всерьез.
В метро он прошел так, как советовал Философ. Народу в вагонах было немного — час пик прошел. Большинство пассажиров читало газеты и книги, как это было и в те далекие, безвозвратно ушедшие в прошлое годы. Писатель приглядывался к людям. Сравнительно хорошо одеты. Никаких следов бедности. Много красивых молодых людей. Особенно девушки. Это его особенно поразило. Такое количество красивых молодых женщин он не видел даже в Голливуде. Много людей с умными, интеллигентными лицами. Никаких «новых русских», о которых писали западные и российские газеты, он не увидел. Очевидно, они не ездят в метро и это не их время. При виде этих людей Писатель вдруг почувствовал себя таким же, как они, как будто не прошло этих пятнадцати лет, как будто он очнулся от какого-то сновидения по пути на привычную работу.
По выходе из метро он увидел то же самое, что и перед входом. Киоски с алкогольными напитками и какими-то мелкими ненужностями («сувенирами»). Лотки с книгами и газетами. Множество толкущихся и снующих туда сюда людей самого различного вида. Такие толкучки он видел в странах бывшего Третьего Мира. Теперь это выражение не употребляют, так как Второго Мира уже нет, он стал чем-то похуже Третьего. Пожилые люди продавали всякую мелочь — бутылки с какими-то напитками, мужские носки, детскую обувь, мужские рубашки и все такое прочее явно заграничного происхождения. У лотков с южными фруктами стояли и прохаживались молодые люди «кавказской национальности», как теперь тут выражаются. Здоровые, сытые, самоуверенные, одетые во все западное. И сколько их тут!
Раньше такое можно было видеть только на некоторых рынках и не в таком количестве. И не с таким видом завоевателей. Даже в центре города все выглядело запущенным, обветшалым, разрушающимся. Круглый бассейн ликвидировали. Но храм строить не начали. Да и вряд ли начнут — на это нужны колоссальные деньги, больше, чем на Дворец Советов, который собирались строить при Сталине. А где их взять? Так что разговоры о том, что возрождение России надо начинать с восстановления Храма Христа Спасителя, суть лишь демагогия претендентов на пост президента.
У него защемило сердце, когда он проходил мимо здания библиотеки, которая раньше называлась именем Ленина, и пересекал бывший Калининский проспект. В рамках Садового кольца всем улицам и площадям «вернули их исторические наименования». Как будто семьдесят лет советского периода не были русской историей! Нет, тут не было никакого восстановления некой исторической правды и справедливости. Тут совершена новая чудовищная несправедливость и создана новая беспрецедентная ложь. Переименование советских названий означало стремление вообще стереть из памяти русских самый великий период их истории.
Вот она, главная площадь планеты, как внушали им в годы детства и юности. Его охватило необыкновенное волнение, какого он не испытывал много десятков лет. Хотя он из прессы и телевидения хорошо знал обо всем, что происходило в России с Лениным и Мавзолеем, он остолбенел, увидев закрытый Мавзолей и отсутствие очереди к нему. В своей первой злополучной книге он писал, что, как только прекратится очередь к ленинскому Мавзолею, коммунизм в России прекратит существование. И вот это на самом деле свершилось! Свершилось самое трагическое и непоправимое событие в истории человечества: общими усилиями друзей и врагов убили самую светлую мечту и надежду всех униженных, обездоленных, несчастных людей на планете на всю последующую историю. Мировое Зло одержало окончательную победу. И при этом оно сумело создать противостоявшей ему силе репутацию Империи Зла.
В прошлом году он слушал выступление директора Института Мозга по телевидению. Этот прохвост перестроечного периода сделал в свое время карьеру как типичный советский прохвост. Теперь же, копаясь в мозгу Ленина, он сделал «научный» вывод, будто Ленин вовсе не был гением, — вывод вполне в духе антикоммунистической истерии. Писатель на своем веку повидал немало холуев и хамелеонов всякого сорта. Но то, что породила Россия посткоммунистического периода в этом отношении, не имеет равного в истории. Причем если в коммунистический период люди холуйствовали якобы по принуждению, то теперь они это делают добровольно, по велению души. Так можно ли все негативные явления советского периода относить за счет коммунизма?! А не имеют ли многие из них источники в самой натуре русских людей?! Все народы поставляли в сокровищницу человеческой истории своих выдающихся представителей. Мы, русские, поставили в нее гигантов государственного идиотизма, предательства, холуйства, двурушничества, лживости, хамелеонства. Мы превзошли в этом все народы и вознеслись на недосягаемую высоту.
Семьдесят лет назад Сталин произнес здесь клятву на похоронах Ленина. Прав был Сергей Есенин, говоря: «Лицом к лицу — лица не разглядеть, большое видится на расстояньи». Клятва Сталина, если глядеть на нее с расстояния в семьдесят лет, обнаруживает себя как один из самых потрясающих документов истории. Он сдержал свою клятву, сдержал вопреки всему и всем. И благодаря этому страна выжила, поднялась, превратилась в великий феномен человечества. Отступление от принципов этой великой клятвы привело к катастрофе 1985–1993 годов.
Сталин сделал для Ленина больше, чем любой преемник высшей власти для своего предшественника. Он увидел в Ленине больше того, что видел в себе сам Ленин и представители «ленинской гвардии», — он увидел в нем великую историческую эпоху, внес в начатое Лениным дело свою несгибаемую веру и волю, свой поразительный гений политического стратега. Он возвеличил Ленина до уровня Бога, ибо сам ощущал себя Богом. Без Сталина не было бы Ленина в не меньшей мере, чем без Ленина — Сталина. Они суть одна личность. Решение вынести останки Сталина из Мавзолея было несправедливостью по отношению к нему. И ошибкой. Первой ошибкой эпохального масштаба. Это был первый шаг к гибели. Но кто тогда понимал это?! Впрочем, кое-кто понимал. Однажды в библиотеке имени Ленина, в профессорском зале, Писатель стоял в толпе читателей, беседовавших с Молотовым (он регулярно работал там, писал мемуары). Молотов тогда сказал, что та форма, в какой произведена десталинизация режима, была грубой ошибкой. Ошибкой было и вынесение праха Сталина из Мавзолея — Ленин так же немыслим без Сталина, как и Сталин без Ленина. И вообще, с хрущевизма началось, по словам Молотова, предательство дела коммунизма. Собравшиеся вокруг Молотова люди посмеялись над словами «недобитого культиста». Посмеялся и он, Писатель. Как жаль, что нельзя исправить эту ошибку и извиниться перед ним!
- Предыдущая
- 12/136
- Следующая
