Лесные духи - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 4
- Предыдущая
- 4/37
- Следующая
Он кинулся в воду сразу, как только увидел руку среди веток, даже еще до того, как услышал захлебывающийся вскрик девочки. В несколько гребков он добрался до дерева и схватился за ближний сук — чем принес больше вреда, чем пользы. Но тут же отпустил, позволив тонущей сделать большой глоток воздуха, а потом заплыл с другой стороны, потянул крону к себе и поднял голову малышки уже довольно высоко над водой. Подождал, пока Золотая Тень отдышалась, спросил:
— Ты чего к берегу не плывешь?
— Ногу что-то не пускает. Очень больно, Камыш, — всхлипнула она. — Так больно… Шевельнуться не могу. Наверно, она сломалась!
— Так посмотри! Тебе ее видно?
— Нет… Она где-то там…
Девочка показала пальцем по другую сторону ствола.
— Подожди, я попробую сам посмотреть…
Камыш отпустил ветки, собираясь проплыть дальше, но ветви качнулись, утаскивая Золотую Тень под воду, и он опять торопливо вцепился в дерево. Оглянулся на стойбище — оно уже скрывалось за поворотом Большой реки. Течение здесь было очень сильным и несло дерево быстрее, чем ходит по ровной гладкой тропе взрослый охотник. К тому же несло не просто вниз, а еще и к противоположному берегу.
— Неужели никак не выдернуть? — переспросил он. — Так не бывает! Это всего лишь дерево, всего лишь ветки! Попробуй еще!
Девочка крепче схватилась за ветки, напряглась… На ее глаза навернулись слезы:
— Ника-а-а-ак…
— Ну, тогда… — Камыш задумался, потом подобрался ближе к стволу и скомандовал: — Тогда дыхание задержи, я сам посмотрю.
Золотая Тень послушно сделала глубокий вдох и постаралась. Мальчишка перевалился через ствол, нажимая на ветки по ту сторону, липа провернулась, затягивая голову малышки под воду, зато с другой стороны на свет появилась ее пятка, пропавшая в развилку довольно толстого сука и зажатая там другой веткой. Камыш быстро откинулся назад, схватившись рукой за сук, вернул дерево в прежнее положение.
Золотая Тень фыркнула, отплевывая воду, спросила:
— Увидел?
— Да. Кажется, на липе ветка за дно зацепилась и отогнулась. А потом выпрямилась и твою пятку к суку прижала.
— Так отломай ее, отломай! — взмолилась девочка. — Я совсем уже ноги не чувствую!
— Подожди. Мне ее отсюда не достать. Ногу бы тебе нет отломать!
Камыш, прикинув, куда именно надо пробраться, разжал ладони, поднырнул под ближний сук, проплыл вдоль ствола, вцепился в нужную ветку, провел рукой вдоль нее, но ноги не нащупал.
— Подожди. Боюсь ошибиться… — Он поглубже вдохнул, скользнул по мокрой палке в глубину и очень скоро обнаружил мягкие и теплые пальцы Золотой Тени.
Сейчас, когда голова девочки торчала над водой, ее ступни уходили на удивление далеко вниз.
Юный охотник повернул назад, вынырнул: — Все, получилось. Нашел. Сейчас освобожу!
Он пару раз глубоко вздохнул, нырнул снова, вцепился руками в ветку, рванул… Но она не поддалась. Оказалась слишком тугой. Он дернул снова, сильнее. Однако толку не добился. Его тело от усилий болталось из стороны в сторону, а деревяшка даже не шевелилась. Мальчику было нужно найти более надежную опору и глотнуть воздуха.
Камыш всплыл, отвалился на ствол, пытаясь отдышаться. Оглянулся назад, вверх по реке. Селение уже скрылось за излучиной. Надо думать, довольно давно.
— Этак мы дотемна вернуться не успеем… — недовольно пробормотал он. — Унесет за Кабанью реку. Там еще и болото, обходить придется.
— Что? — зашевелилась по ту сторону Золотая Тень.
— Потерпи, сейчас освобожу… — Камыш глубоко вдохнул и нырнул снова.
При всей кажущейся простоте, отогнуть ветку оказалось не просто. Сначала он пытался опереться ногами в сучки выше по стволу и нажать на деревяшку — но ступни раз за разом соскальзывали с мокрой опоры. Потом он решил зацепиться ногами выше по суку и оттянуть ветку к себе — но сук с развилкой оказался голым, как древко копья. Камыш стал подныривать под ствол и зажимать его ногами, чтобы руками толкнуть ветку. Здесь получалось держаться надежно — но пока он нырял, выкручивался, закидывал ноги и нащупывал место ловушки, дыхания уже не хватало, и приходилось бросать все, выныривать, а потом начинать сначала.
Липу же несло и несло по реке, и она миновала уже не только устье Кабаньей реки, но и прозрачный на удивление Песочный ручей с его вкусной, даже сладкой водой.
— Мы утонем, да? — вдруг всхлипнула за стволом Золотая Тень.
— Такого не может быть! — уверенно ответил Камыш, устало раскинувшись на ветках. — Мы ведь из рода Хозяина Реки, как мы можем утонуть? Просто я немного устал и быстро задыхаюсь. Сейчас чуток отдохну…
Как учил всех детей перед первым купанием великий шаман Беседующий-с-Небом, мальчик сделал один за другим три быстрых, очень глубоких вдоха. А потом скользнул вперед ногами вниз, обхватил ствол, крепко сжав его коленками, откинулся телом вниз и в сторону, почти сразу нащупал пятку девочки, зажавшую ее ветку, вцепился обеими руками, со всех сил потянул на себя. Упругая деревяшка почти не поддалась, отогнулась всего чуть-чуть — но этого хватило, чтобы ступня девочки двинулась вверх, высвобождаясь из ловушки. Все получилось так неожиданно быстро и просто, что Камыш поначалу даже не поверил в успех и удерживал ветку еще некоторое время, пока снова не начал задыхаться. Только после этого он бросил липу и устремился вверх, хватанул полную грудь воздуха и тут же спросил:
— Золотая Тень, ты где? Ну как, освободилась?
— Не зна-аю… — опять захныкала девочка. — Она все равно болит… Я ее не чувствую… Она не шевелится… Я утону-у наверное…
— Люди Первопредка не потонут! — упрямо повторил Камыш, хотя уже без прежней уверенности.
Река была широкой, а он слишком устал, чтобы переплыть ее прямо сейчас, не отдохнув. Если же девочка и правда сломала ногу, то она не сможет одолеть течение вообще. Липа покачивалась на самой стремнине, и что до одного, что до другого берега было по четыре броска копья, не меньше.
— Камыш, Камыш, а ты сбегай за мамой, она возьмет лодку, приплывет сюда и заберет меня назад, — наивно предложила Золотая Тень.
— Пока я бегаю за помощью, тебя в Вечерние Воды унесет! — отозвался Камыш. — И не найдет никто вовсе.
Цепляясь за ветки, он осторожно, стараясь опять не закрутить липу, выбрался на ствол, подал руку девочке, помог ей тоже подняться выше — чтобы в воде не застыла. Глянул сверху на освобожденную ногу. Та и правда покраснела и заметно распухла. Даже если не сломана — далеко не уплывешь. Оставалось только удерживать равновесие, смотреть на берега и ждать удачи.
Между тем, на их берегу сосновый бор сменился низким редким ольховником и ивняком, показывая, что дети проплывают мимо Черной топи. За нее никто старался не ходить, даже мужчины племени. Обходить болото далеко, а удобных для охоты или собирательства мест, как считалось, ниже по течению с этой стороны больше нет. Похоже, так и было: макушки хвойных деревьев над чащей показывались редко. Все больше шелестели березы и осины, способные расти прямо из воды и мха. Зато с другой стороны реки то и дело поднимались обрывы из плотного желтого песчаника, потрескивали, качаясь на ветру, толстенные темно-зеленые ели, едко пахнущие горячей смолой.
Камыш заметил, что именно к обрывам, усыпанным понизу крупными камнями и покатой галькой, их постепенно сносит с середины реки, и довольно улыбнулся:
— Повезло! Тут идти проще. Этим берегом посуху вернемся, а у деревни переплывем. Песок и камни — это не через болото пробираться, это как по тропе натоптанной. Коли поспешить, то до темноты, может, и успеем.
Но течение никакой торопливости знать не хотело. Оно откинуло их со стремнины только после следующей излучины. Ветки липы зацепились за дно — дерево мелко затряслось, словно от лихоманки, повернулось боком и закачалось, оказавшись на мели. Обтекая возникшее препятствие, весело зажурчала вода.
Камыш разжал руки, поднырнул под ствол, позволил потоку пронести себя между двумя толстыми сучьями, торопливыми гребками направился к берегу и вскоре выпрямился на усыпанном камнями узком пляжике под высоким, в четыре роста, обрывом. Оглянулся на девочку — но Золотая Тень, оказывается, все еще оставалась на липе, крепко держась за ветки.
- Предыдущая
- 4/37
- Следующая
