Гел-Мэлси и Бог-Ягуар - Медведева Ирина Борисовна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/35
• Следующая

— Я усыпила сторожей, освободила Володю, и мы бежали до тех пор, пока не встретили вас, — закончила свое повествование юная индианка.

Следующим о своих приключениях рассказал Володя.

— Странная история, — покачал головой Черный Дракон. — Значит, ты утверждаешь, что не знаешь, почему бандиты, застрелившие твоего импресарио, искали тебя и хотели тебя убить?

— Понятия не имею, — пожал плечами циркач. — Я все время об этом думал, но ничего путного мне в голову так и не пришло.

— А как насчет похитителей бога-ягуара? Ты встречал их когда-нибудь раньше? — поинтересовался экс-президент. — Может, это они преследовали тебя?

— Не знаю, — растерянно сказал Володя. — О такой возможности я даже не подумал. Честно говоря, я так испугался, что совершенно не обратил внимания на лица преследователей. Из похитителей бога-ягуара я рассмотрел только одного, второй был в противогазе.

— Пожалуйста, помогите нам вернуть статую Питао-Шоо! — воскликнула Голубая Ящерица, умоляюще глядя на экс-президента. — Без неё моё племя погибнет, и я погибну вместе с ним, потому что никогда не смогу нарушить табу.

— Какое еще табу? — поинтересовался Чёрный Дракон.

Дочь вождя смущённо потупилась.

— Без благословения Питао-Шоо мужчины и женщины пипиль не смогут соединяться друг с другом, — с плохо скрытым сарказмом пояснила Легкокрылая Выпь.

— Да, похоже, для тебя это серьёзная проблема, — ухмыльнулся Черный Дракон. — А как насчёт женщин пипиль и бледнолицых мужчин? Что говорит табу по этому поводу?

— Не знаю, — растерянно сказала дочь вождя, бросая умоляющий взгляд на тётю.

Легкокрылая Выпь отвернулась, скрывая усмешку.

Экс-президент захохотал.

— Не стоило Голубой Ящерице просить Чёрного Дракона о помощи в поисках статуи бога-ягуара, — прошептала Мэлси на ухо Мавру. — Это всё равно, что просить тигра постеречь стадо ягнят. Статуя Питао-Шоо стоит миллионы долларов, и уж если она попадёт в руки нашему бывшему хозяину, племя пипиль может навсегда забыть о ней.

— Ты совершенно права, сестрёнка, — так же шепотом ответил Мавр. — Но тут уж ничего не поделаешь. Ты же сама не хочешь, чтобы мы говорили с людьми, и нам не удастся предостеречь Голубую Ящерицу.

Чёрный Дракон размышлял. С одной стороны, древняя индейская статуя стоила целое состояние, но ему не нужны были деньги. Экс-президент, наконец, жил той жизнью, о которой мечтал, и он не хотел ничего менять. Погоня за сокровищами и борьба с конкурентами больше не интересовали его.

"А ведь лет двадцать назад я, не задумываясь, бросился бы на поиски статуи, — ностальгически подумал Чёрный Дракон. — Увы, приключения приедаются так же, как и китайские сладости. Пусть молодёжь сама решает свои проблемы, а я останусь со своими собаками, мемуарами и рыбалкой".

Посмотрев на исполненное страстной мольбы лицо Голубой Ящерицы, экс-президент решил быть дипломатичным и не отказывать прямо. Он сгорбился в кресле, расслабив мышцы лица и бессильно опустив плечи. Всем своим видом Черный Дракон старательно показывал, что его лучшие годы уже далеко позади.

— Я был бы рад помочь тебе и твоему племени, — с тяжёлым натуженным вздохом произнёс он. — Но кто я такой? Дряхлый старик, доживающий свои последние дни в тишине и покое. Я плохо вижу и с трудом соображаю, да и артрит меня совсем замучил. Что я могу сделать? Борьба — удел молодых, а не стариков, вот вам и карты в руки.

Легкокрылая Выпь возмущённо фыркнула.

— Я уважаю вас, амо Ву, — сказала она, — но если вы не хотите помочь моей племяннице, то так и скажите, и нечего нам вешать китайскую лапшу на уши. Не далее, как вчера вечером, вы жонглировали пудовыми гирями и кувыркались почище любого акробата. Так что помолчали бы насчёт вашей старости, немощи и артрита.

Черный Дракон сердито посмотрел на служанку.

— Иногда я немного занимаюсь с гантелями по утрам, просто чтобы быть в форме, — объяснил он. — Даже страдающие артритом старики время от времени делают зарядку. И учти на будущее — если ты посмеешь ещё раз подглядывать за мной, а потом разглашать перед посторонними подробности моей личной жизни, я уволю тебя без выходного пособия, а в рекомендации напишу, что ты толстая любопытная сплетница.

— Вы не уволите меня, амо Ву, — убеждённо заявила служанка. — И вы поможете племени пипиль вернуть статую бога-ягуара.

— Почему это вдруг? — удивился Чёрный Дракон.

— Потому что я колдунья.

— Это не аргумент, — отрезал экс-президент. — И не надейся, что на меня подействуют трюки твоей первобытной магии.

— Я не надеюсь на это, хозяин, — покачала головой Легкокрылая Выпь. — Вы вернете племени пипиль статую бога-ягуара, потому что этого желает бог смерти Миктлантекутли. Он уже передавал через меня сообщение для вас. Такова воля богов, и ни один смертный не может пойти против нее.

— Во-первых, ты призналась, что сама не знаешь, что хотел сообщить мне этот твой скелет с рогулькой, — разозлился Черный Дракон. — Во-вторых, я китаец, и все твои индейские боги, духи и прочие предметы культа мне до лампочки. Я делаю лишь то, что пожелаю, и если ты хочешь по-прежнему оставаться в моём доме, то протирай пыль с мебели и готовь еду, а о колдовстве и всяких там потусторонних сообщениях даже думать забудь.

Голубая Ящерица с трудом сдерживала слёзы.

— Оставь его, тётя, — сказала она. — Этот человек и так помог нам убежать от отца. Он спас Володе жизнь, приютил и накормил нас, и мы не имеем права просить его о чём-то ещё.

Обняв тётку, она не выдержала и разрыдалась у нее на плече.

Чёрный Дракон почувствовал себя неловко. Ему было жаль девушку, но он не собирался ломать свою спокойную налаженную жизнь из-за слёз симпатичной дикарки.

— Вы хоть можете описать, как выглядели похитители? — спросил он, чтобы хоть что-то сказать.

Голубая Ящерица продолжала молча орошать слезами полотняную блузку Легкокрылой Выпи.

— Совсем забыл! У меня же есть фотография одного из них! — спохватился Володя. — Надеюсь, я её не потерял!

Он вскочил с места и быстрым шагом направился в комнату, где оставил то, что когда-то было серебряным костюмом.

— Вот она! — вернувшись, воскликнул циркач и протянул Чёрному Дракону измятую фотокарточку.

— Что с вами, амо Ву? — увидев выражение лица экс-президента, в ужасе спросила Легкокрылая Выпь. Оторвав от себя безутешную племянницу, служанка поспешно бросилась к хозяину. — Вам плохо?

Перепуганные Мэлси и Мавр тоже кинулись к экс-президенту. Собаки тыкались в него носами и умоляюще заглядывали в глаза.

Кровь прилила к исказившемуся до неузнаваемости лицу Чёрного Дракона. Он двигал губами, пытаясь что-то сказать, но спазм, сжавший его горло, не давал словам вырваться наружу.

Отшвырнув фотографию, Черный Дракон сжал кулаки так сильно, что хрустнули костяшки пальцев, и резким выдохом прочистил горло.

— Слава богу, с ним все в порядке, он просто ругается, — с облегчением прокомментировала Легкокрылая Выпь стремительный поток китайских слов, изливающихся изо рта хозяина. — Что-то его рассердило.

Чёрный Дракон схватил тяжёлое антикварное кресло и, вскинув его вверх, словно пустую тростниковую корзину, яростно швырнул в стену.

Испуганные собаки отскочили в противоположный угол комнаты, Вин-Чун и крысы юркнули под диван.

Голубая Ящерица, перестав плакать, недоверчиво воззрилась на экс-президента.

— А говорили, что вы немощный старик, — укоризненно сказала она.

— Проклятье! — переходя на английский, произнёс Чёрный Дракон, с сожалением наблюдая за последствиями собственноручного акта вандализма. — Это было моё любимое кресло! Теперь его уже не починить.

— Что случилось? — с опаской спросил Володя. — Это фотография вас так расстроила?

— Фотография — это просто кусок бумаги. Она не может расстроить меня, — переходя к более спокойному состоянию холодной ненависти, процедил сквозь зубы экс-президент. — Меня расстроили воспоминания о человеке, изображённом на фотографии.

• Предыдущая
• 20/35
• Следующая