Мир смерти (тетралогия) - Гаррисон Гарри - Страница 40

• Предыдущая
• 40/120
• Следующая

Сделав шаг за порог, он почувствовал, что падает. Пистолет прыгнул в руку, но он не успел направить его на того, кто сидел в кресле пилота. «Газ»,— успел подумать Ясон и рухнул на металлический пол.

Сознание возвращалось. Головная боль заставила поморщиться. Ясон попробовал открыть глаза, но почувствовал такую резь от света, что вынужден был снова сомкнуть веки. Каким бы средством его не усыпили, действовало оно на удивление быстро. Головная боль постепенно исчезла, перейдя в тупую пульсацию в висках, и он смог открыть глаза уже без ощущения, что в них вонзаются мириады игл.

Он сидел в стандартном космическом кресле, снабженном специальными замками для рук и ног. Теперь они были сомкнуты вокруг его запястий и лодыжек. Рядом в таком же кресле сидел человек, наблюдавший за приборами на контрольном щитке. Корабль явно находился в полете, причем в особом режиме — джамп-режиме. Незнакомец производил расчеты на компьютере, контролируя вхождение в джамп-режим.

Ясон использовал возможность рассмотреть этого человека. Он был слишком стар для полицейского, но достаточно крепок и силен для своих лет. Его пепельные волосы были подрезаны скобкой, глубокие морщины на пергаментной коже лица, похоже, оставили не годы, а глубокие переживания. Высокий и прямой, он, на первый взгляд, ничего не весил, и только потом Ясон понял, что такое впечатление создавало полнейшее отсутствие лишнего грамма. Казалось, этого человека иссушало солнце и мыли дожди до тех пор, пока от него не остались лишь кости, сухожилия и мускулы. Когда он поворачивал голову, мышцы на его шее проступали как тросы, руки, сновавшие над пультом, напоминали коричневые когти какой-то птицы. Твердым пальцем он нажал на кнопку контроля джамп-режима и повернулся к Ясону.

— Я вижу, вы пришли в себя. Это слабодействующий газ. Мне не хотелось его применять, но так было безопаснее всего.

Когда он говорил, его челюсти смыкались и размыкались со всей серьезностью и суровостью банковских сейфов. Глубоко посаженные голубые глаза неподвижно смотрели из-под густых темных бровей. В его манере говорить не было и тени юмора.

Не слишком дружественный прием, — Ясон осторожно попробовал державшие его зажимы. Они были надежными. — Знай я, что ваше важное личное послание — не более чем доза наркотического газа, я бы подумал, прежде чем руководить вашей посадкой.

— Обман — на обман,— разомкнулся черепахообразный рот. — Другой возможности захватить вас не было.

Ваша репутация безжалостного убийцы и тот несомненный факт, что на Пирре у вас друзья, не оставили мне другого пути.

— Весьма благородно с вашей стороны. — Ясона начала раздражать эта непререкаемая самоуверенность. — Цель оправдывает средства и тому подобное — не слишком оригинальный довод... Но я пошел на все это с открытыми глазами и не вправе выражать недовольство.

— «Во всяком случае явно, — подумал он с горечью. Конечно, лучше было не идти на поводу у собственного глупого любопытства». — Не претендую ли я на слишком многое, если попрошу вас рассказать, кто вы и почему проявили столь трогательную заботу, чтобы захватить мое недокормленное тело?

— Я — Майка[1] Саймон. И намерен возвратить вас на Кассилию, чтобы предать суду. Вы получите заслуженное наказание.

— Кассилия... Я должен был узнать этот герб на вашем корабле. Не очень удивлюсь, если они все еще хотят поймать меня. Но вы должны иметь в виду, что от тех трех миллиардов, что я выиграл в казино, ничего не осталось.

— Кассилия не хочет возвращения денег, — Майка посмотрел на приборную панель и вновь откинулся в кресле. — Не хочет и вашего возвращения. Дело в том, что вы стали там героем планеты. Когда вам удалось бежать с вашим не совсем честно полученным выигрышем, касcилиане поняли, что им никогда не вернуть своих денег. Тогда они запустили свою пропагандистскую машину, и теперь в окрестных звездных системах вы известны как «Ясон-три-миллиарда» — живое доказательство честности их бесчестных притонов и соблазн для малодушных. Вы искушаете слабые головы пытать счастье в азартных играх, вместо того чтобы честно трудиться.

— Простите мою сегодняшнюю тупость, — Ясон тряхнул головой, стараясь избавиться от стука в висках,— но я не совсем понимаю, к какой полиции вы принадлежите и почему везете меня для суда и наказания, если обвинения сняты?

— Я не полицейский, — сурово ответил Майка, поводя своим длинным пальцем перед носом Ясона и проницательно вглядываясь в его лицо. — Я верю в правду и ни во что больше. Продажные политиканы, управляющие Кассилией, водрузили вас на пьедестал. Они просто ради наживы воздают вам честь как могут воздавать ее любому другому, возможно, еще более продажному человеку. А я прибегаю только к правде, чтобы разрушить ваш искаженный образ, и тем самым искореняю зло, породившее его.

— Это тяжкая ноша для одного человека, — спокойно заметил Ясон, гораздо спокойнее, чем чувствовал себя на самом деле. — Кстати, не найдется ли у вас сигареты?

— На борту корабля нет ни крошки табака, ни капли алкоголя. А что касается борьбы за правду, то я не одинок, у меня есть единомышленники. С партией Правды приходится считаться. Мы затратили немало усилий, чтобы выследить вас, но дело стоит того. Мы проследили ваш бесчестный путь в прошлом: на планете Мэхаут, в казино «Туманность» на Галинто и далее — целую цепочку грязных преступлений, от которых у честного человека выворачивает нутро. Мы запаслись ордерами на ваш арест в каждом из этих мест, и в каждом из них вас ожидает суд и смертный приговор.

— Полагаю, ваше чувство справедливости не страдает от того, что все эти преступления совершились в мое отсутствие? — спросил Ясон. — К тому же я всегда обманывал лишь шулеров в казино, которые в свою очередь обманывали простаков.

Майка движением руки отбросил все эти возражения.

— Вы признаны виновным в нескольких преступлениях. И никакие увертки вам не помогут. Вы должны быть благодарны нам за то, что ваша порочная деятельность в конце концов будет направлена на добро. Она послужит рычагом, который поможет нам опрокинуть продажное правительство Кассилии.

— Придется кончать с моим глупым любопытством, — сказал Ясон. — Гляньте-ка на меня, — он задвигал запястьями в зажимах, и тут же послышался шум сервомоторов: механизмы уловили движение и усилили зажим. — Смотрите: только сейчас с вами я рисковал своим здоровьем и свободой, когда меня вызвали для разговора. Затем, вместо того чтобы предоставить вам возможность смести холм, я вел вас на посадку, больше того — не удержался от соблазна сунуть свою голову в вашу ловушку с приманкой. Придется учиться подавлять в себе подобные порывы.

— Если вы взываете к милосердию, то напрасно тратите усилия, — отозвался Майка. — Я никогда не делал исключений для людей вашего типа и ни в чем не считал себя им обязанным. Не собираюсь делать этого и впредь.

— Никогда — очень долгий срок,— спокойно сказал Ясон. — Хотелось бы мне на будущее иметь вашу уверенность.

— Это замечание показывает, что вы все еще не теряете надежды. Перед смертью вы можете постичь правду. Я помогу вам, расскажу все и объясню.

— Все лучше, чем казнь,— едва не поперхнулся Ясон.

— Вы сами будете кормить меня или разомкнете зажимы? — поинтересовался Ясон.

Майка в нерешительности стоял перед ним с подносом в руках. Ясон язвительно, но достаточно мягко (о Майке можно было сказать все, кроме того, что он глуп) добавил:

— Конечно, я предпочел бы ваши услуги — из вас вышел бы отличный лакей.

— Вы способны есть сами, — не медля более, ответил Майка и поставил поднос на подлокотники перед Ясоном.

— Но вам придется делать это одной рукой: если вас совсем освободить — хлопот не оберешься. — Он прикоснулся к кнопке щитка на спинке кресла, и замок, удерживавший правое запястье Ясона, щелкнул и открылся.

• Предыдущая
• 40/120
• Следующая