Век перевода (2006) - Витковский Евгений Владимирович - Страница 47
- Предыдущая
- 47/105
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
47
ПАУЛЬ ЦЕЛАН{132} (1920–1970)
«Поющие мачты к земле…»
Поющие мачты к земле —
плывут обломки крушения неба.
В эту деревянную песню
крепче вцепись зубами.
Ты — прикрепленный к песне
вымпел.
«Жеребец, с цветущим фитилем-султаном…»
Жеребец, с цветущим фитилем-султаном,
зависший в прыжке над гребнем
хребта,
кометный блеск на
крупе.
Ты, в со —
заколдованных диких ручьях, рас —
пластанный,
вздымающаяся грудь в пряжке
стихострочного ига, —
скачи со мной сквозь
картины, скалы, числа.
«Выскользни…»
Выскользни
у меня из-под руки,
возьми с собой
один удар пульса,
спрячься в нем —
как в мире.
«Вырежь молитвенную руку…»
Вырежь молитвенную руку
из воздуха
глазами-ножницами,
накрой ее пальцы
твоим поцелуем:
от тайн в складках
у тебя перехватит дыхание.
МИХАИЛ ЛУКАШЕВИЧ{133}
АНОНИМ{134} (XVI в.)
Старый добрый эль
В стынь брожу разут-раздет,
Продрог, что твой кобель,
Эх, кабы только Бог послал
Мне для сугрева эль!
Тогда бы вновь вскипела кровь,
Расправилась спина;
Долой нытье! Коль есть питье,
Одежка не нужна.
Мне не грозят ни дождь, ни град,
Ни лютая метель,
Пока меня верней огня
Веселый греет эль.
Пускай озяб я и ослаб,
Но как хлебну пивка,
Ни Джон-силач, ни Том-ловкач
Не вздуют мне бока.
Я вам клянусь, что становлюсь
Могуч, хитер и смел,
Едва взбодрит, вооружит
Меня мой добрый эль!
Неси на стол мой разносол:
Селедку да сухарь;
Хлебца чуток пойдет мне впрок,
А курицу не жарь.
Приберегу свою деньгу —
Уж больно тощ кошель! —
И так я сыт, пока бежит
По жилам старый эль.
Но что за черт?! У этих морд
Не пиво, а вода.
Да будет Бог к мерзавцам строг
В день Страшного суда!
Каков притон! За тыщу крон
Ноги моей отсель
Не будет здесь. Будь проклят весь
Паршивый жидкий эль!
Хоть не буян, напившись пьян,
Скачу я как олень.
Начнет светать, валюсь в кровать
И дрыхну целый день.
Проспавшись, я ищу питья:
Повыветрился хмель,
И в брюхе жар — тушу пожар,
В себя вливая эль.
Мне рыба в рот уже нейдет —
Так плох желудок мой,
Но мы вдвоем с святым отцом
Прикончим жбан пивной.
Я пью до дна, а коль жена
Начнет жужжать, как шмель,
Я вдрызг упьюсь — развеет грусть
Благословенный эль.
Кто пиво пьет, тот без забот
Свершает путь земной:
На сотню бед один ответ —
И в ус не дует свой.
И стар, и млад, и трус, и хват,
Кончайте канитель!
Под кружек звон скликайте жен
И пейте добрый эль!
В стынь брожу разут-раздет,
Кусается метель,
Эх, кабы только Бог послал
Душе пропащей эль!
ФРЭНСИС БРЕТ ГАРТ{135} (1836–1902)
У гасиенды
Кто-то вырезал в долине
Имя доньи на маслине —
«Мануэлла де ла Торре».
Кто она? Крутом молчанье;
Дождь и солнце точат зданье;
Ветра тщетно призыванье —
«Мануэлла де ла Торре».
Позабылась песня эта,
Лишь припев не канул в Лету —
«Мануэлла де ла Торре».
Но порой наводит чары
Отдаленный звон гитары,
И слова легенды старой
Льются ночью на просторы:
Были стены эти юны
И впервые пели струны —
«Мануэлла де ла Торре».
Чикита
Чудо, сэр! — В округе равных ей нету;
Верно, малышка моя, Чикита, красотка?
Шея-то — бархат! Погладьте! — Ах ты чертовка!
Тпру! — Джек, садись — покажи джентльмену аллюры.
Морган! Не кляча какая — бумаги все в полном порядке.
Дочь Вождя Чиппева! За тыщу — и то не расстанусь.
Бриггс ее бывший хозяин — может, слыхали?
Что прогорел и вышиб мозги себе пулей во Фриско?
Крепко влип этот Бриггс… Джек! Хорош красоваться!
Это всё чепуха — а вот дайте-ка ей работенку!
Сами знаете, лошадь ведь всякой бывает,
И не всякий, забравшись на лошадь, — наездник.
Брод на Форке видали? — Гиблое место! —
Фланиган чуть было там не угробил упряжку.
С месяц назад мы с судьей да с племяшкой евойным
В темень подались туда — в самый дождь, в половодье.
Мчим по ущелью — ручей аж бурлит под ногами,
В щепки разбита плотина, и нету другой переправы.
Я на чалом, судья на гнедке, паренек на Чиките —
А за нами грохочут каменья с вершины каньона.
Вот подлетели мы к броду, и эта Чикита
С ходу за дело — мы слова сказать не успели! —
Плюхнулась в воду — я чуть не заплакал,
Глядя, как конского мяса на тыщу уносится к черту!
И что бы вы думали? Этой же ночью Чикита
В стойло пришла и тихонько стоит, обтекает —
Чистая, точно бобер, — а упряжи нет и в помине.
Так вот, стало быть, реку она одолела, наша Чикита.
Знатная лошадь! и — как вы спросили? — Племянник?
Видно, утоп — потому как еще не вернулся;
Он, дурандай, и в седле-то не шибко держался;
С огольца что возьмешь? — Это вам не лошадка!
47
- Предыдущая
- 47/105
- Следующая
