Убийца с крестом - Монтечино Марсель - Страница 65

• Предыдущая
• 65/125
• Следующая

Мир Анны Штейнер разбился вдребезги.

Чистая, душистая, свежая, Эстер вышла из душа и скользнула в постель. Она прильнула к Бобби, обхватила его ногами. Он застонал во сне и, перевернувшись, отодвинулся от нее. Эстер прижималась к нему всем своим тонким длинным телом, гладила, ласкала. Коснувшись лобком его бедер, она взяла в руку пенис и нежно его сжала. Бобби пошевелился.

– Бобби, – шептала она, – Бобби.

Он задрал ей ноги и грубо вошел в нее.

– Бобби, – жалобно застонала она, – Бобби. Но он вошел в нее еще, и еще, и еще раз, покуда не кончил, издав сдавленный вопль. Он перекатился и лег на другой бок. Мгновением позже он уже храпел.

Эстер какое-то время оставалась недвижной, потом дотянулась до ночного столика, взяла сигарету; закурила, тихо вытирая слезы, катившиеся по щекам.

Голд закрыл глаза, с силой надавил пальцами на веки, стараясь поскорее стереть из памяти сцену, свидетелем которой он был. Открыв глаза, он обнаружил, что шеф полиции Алан Гунц стоит там же, где и стоял, нависая над столом Голда, в обществе верных прихлебателей – Черри Пай, капитана Мэдисона, шефова любимчика, и сержанта Орма, шофера. Голд никак не мог постичь, почему в Лос-Анджелесе шоферы очень быстро становились шефами полиции. Так случилось и с Гунцем, и с его предшественником Гейтсом. Может быть, это находилось в какой-то связи с их примерным поведением на дорогах.

– Лейтенант, вы никоим образом не можете возглавить это следствие. Ни в коем случае. Я был бы куда спокойнее, если бы расследование проводил любой проходимец, нежели столь несведущий в делах, как вы.

Гунц не кричал, но лицо его было багровым. Шестеро – Голд, Гунц, Черри Пай, Мэдисон, Орм и Замора – сгрудились в тесном кабинете оперативного отдела борьбы с преступностью. Голд и Замора – за столами, прочие – стоя.

– Лейтенант, – продолжал Гунц, – что вы собираетесь говорить толпе репортеров, собравшихся внизу? Там представители «Тайм», «Ньюсуик», телерадиокомпаний, включая Си-эн-эн! «Нью-Йорк таймс», лондонский «Таймс»! Даже корреспонденты этой проклятой «Правды», черт бы ее побрал!

Голд отмахнулся.

– Я их об этом не просил.

Гунц проигнорировал его ответ.

– Вы уверены, что в состоянии обеспечить информацией всю эту ораву?

– Мне нечего им сообщить.

– Час назад мне звонили из «Шестидесяти минут». Они хотят сделать гвоздем программы сюжет на тему «Новая вспышка антисемитизма в Лос-Анджелесе»! – орал Гунц.

– Я их об этом не просил, – повторил Голд.

– Весь мир будет наблюдать за нашим полицейским управлением, все взоры будут устремлены на вас! О Боже! – Гунц развернулся, чтобы пройтись по комнате, но врезался в грудь Черри Пай. – О Боже! – Он посмотрел на Голда. – Я бы с большей охотой предъявил им моего пса!

– А как насчет вашего шофера? – кивнул Голд в сторону сержанта Орма. – Или это одно и то же?

Гунц, натолкнувшись на стол, затряс пальцем перед носом Голда.

– Я бы попросил не шутить так со мной, лейтенант! Я бы...

Голд отшвырнул руку Гунца и встал, с силой двинув стулом.

– Пошел в задницу! – заорал он. Замора за своим столом тактично отвернулся. – Увольте! Я не напрашивался на это чертово дело и не хочу им заниматься. И никогда не жаждал! Если вас разбирает зависть, что все лавры достанутся мне, а не вашему лизоблюду Мэдисону, так поручите ему вести следствие! А еще лучше – делайте все сами! Мне уже осточертело!

– Мне тоже! – взгляд Гунца полыхал гневом. – Мне предпочтительнее иметь дело с кем угодно, кроме вас! Но ваши единоверцы на заседании совета выразили желание, чтобы этим вопросом занимался человек одной с ними крови. Они требовали, чтобы именно вы продолжали расследование.

– С каких это пор вы прислушиваетесь к мнению Городского совета?

– Именно в данной ситуации у меня не было выбора. Меня связали по рукам и ногам. – Гунц, кипя от злости, сцепил кисти, дабы проиллюстрировать сей момент.

– Минуточку, – задумчиво произнес Голд, – кажется, картина проясняется. Вы хотите стать мэром, а в совете сидят четыре еврея, которые тоже метят на этот пост. И если они кого и ненавидят больше вас, так это друг друга. Стало быть, вы боитесь потерять их расположение, ибо их голоса вам еще могут пригодиться. Вам, конечно, предпочтительнее, чтобы они подсиживали кого угодно, хоть самих себя.

Гунц просто зашелся от ярости.

– А я оказался просто пешкой в этой игре. Но я не желаю участвовать в ваших крысиных гонках. Так что если хотите заменить меня – милости прошу. А нет – убирайтесь из моего кабинета и не мешайте работать.

В комнате повисло молчание. Голд и Гунц обменивались выразительными взглядами. Остальные наблюдали за ними. Когда Гунц наконец заговорил, тон его был весьма нервным:

– Вы обследовали место преступления?

– Через час после того, как обнаружили жертву, миссис Штейнер.

– Кого-нибудь нашли?

– Множество соседей, которые были готовы линчевать убийцу. Кажется, миссис Штейнер все любили. Еще красные кресты на витрине – визитная карточка нашего героя. И его записка. Что там было, Шон?

Замора вздрогнул.

– Э-э... «Смерть евреям!»

– А что насчет другой жертвы? Проститутки?

– Похоже, тот же почерк.

– Есть ли какая-то связь между убийствами?

– Едва ли. Кроме того, что обе жертвы чем-то выводили его из себя.

– Чем же?

– Национальностью. Еврейка и негритянка.

Гунц на минуту задумался.

– Вы подозреваете одного и того же преступника?

Голд пожал плечами.

– Откуда я знаю? Он поправил стул и сел. – Я заблуждался, думая, что это дело рук мелкого хулиганья. Очевидно, перед нами какой-то маньяк. Сильно не в себе. При этом с идеологической установкой.

– Если так, может быть, мы имеем дело с представителями ультраправого крыла СЛА?

Голд что-то смахнул со стола.

– Возможно. Я ничего не исключаю. Я уже дважды недооценивал этого подлеца, не хотелось бы еще раз сесть в лужу.

– Я считаю, вам следовало бы прощупать эти слои. Задержать людей, допросить их.

Голд усмехнулся.

– Замечательно, Алан. Вы хорошо знаете свое дело.

Гунц продолжил без тени улыбки:

– Я готов предоставить двадцать детективов.

– Алан. Двадцать – это многовато...

– Если дела пойдут еще хуже, я подниму вдвое, втрое больше людей.

– Они будут только запутывать друг друга. Они...

Гунц поднял руку, требуя тишины.

– Мне нужны результаты, и как можно быстрее. Итак, формально вы продолжаете отвечать за это расследование, но мне бы не хотелось, чтобы вы игнорировали предложения капитана Мэдисона. Он связующее звено между нами, но на самом деле именно он будет возглавлять данную операцию. Я не могу допустить, чтобы такой неустойчивый тип, как вы, провалил дело, к которому приковано международное внимание, дело, которое может иметь политические последствия. Прежде чем сделать следующий шаг, ставьте в известность капитана Мэдисона. Заблаговременно. – Тут Гунц улыбнулся. – Вам все ясно, лейтенант?

– Мэдисон прекрасно умеет вести дела подобного рода. Но не может отыскать собственную машину без автомобильного атласа.

Физиономия Гунца вытянулась.

– Надеюсь, лейтенант, мы поняли друг друга?

Голд откинулся на стуле. Стул скрипнул.

– Конечно, Алан.

– Ну что ж, приступайте к работе. – Он направился к выходу, и Черри Пай быстро отступила назад. Казалось. Гунц впервые увидел Замору. Он нахмурился. – Следователь Замора будет переведен в другой отдел, где займется делами, которые больше соответствуют его интересам. Например, порнографией.

Замора покраснел и опустил глаза.

– Следователь Замора остается со мной, – отчеканил Голд.

Гунц взглянул на Голда, перевел неприязненный взгляд на Замору.

– Как бы там ни было, вы стоите друг друга. Выходя из кабинета, Гунц торжественно пожал Мэдисону руку.

• Предыдущая
• 65/125
• Следующая