Убийца с крестом - Монтечино Марсель - Страница 78
- Предыдущая
- 78/125
- Следующая
– Как насчет виски? – спросил он Голда, когда тот сидел в его приходском доме, и, не дожидаясь ответа, налил два стакана. – Как вы знаете, – начал отец Скелли, – по нашим обычаям нельзя хоронить самоубийц в освященной земле. Церковь не разрешает этого.
– Она очень хотела, чтобы ее похоронили по католическому обряду.
Скелли замотал головой.
– И речи быть не может об отпевании. Это строжайше запрещено. Некоторые епархии придерживаются более либеральных взглядов, но, боюсь, мой кардинал таковых не разделяет.
Они сидели и пили. Голд ждал. Все это Скелли мог сказать ему по телефону. Значит, была надежда.
– Но в разговоре с одним из ваших коллег – моим земляком – я узнал, что это довольно-таки спорный вопрос, и неизвестно, добровольно ли она ушла из жизни. Безусловно, существует официальное свидетельство о смерти, но церковь не всегда стоит на одной точке зрения с чиновниками. По крайней мере, в этой стране. – Скелли отпил виски. – Так что если вы дадите мне какое-нибудь подтверждение, что девушка не просто ушла из жизни. А погибла, скажем, от чьей-то руки...
Они с Голдом хорошо поняли друг друга.
– Можете мне поверить, все останется в глубочайшей тайне. Мы, священники, не нарушаем обещаний.
– Отец, вы хотите выслушать мою исповедь?
Скелли покачал головой.
– Возраст не тот, чтобы обращать вас. Мне нужно убедиться, что церковь напрасно отвергает бедную христианскую душу. Необходимо, чтобы кто-то их тех, кто был с ней в этот роковой момент, сказал, что смерть ее была – в некотором роде – случайной...
Теперь настал черед Скелли ждать.
Тогда Голд произнес фразу, которую потом не один раз слышал в связи с Уотергейтским делом.
– С этим не будет никаких осложнений.
Скелли, провожая Голда, взял его за руку.
– Быть может, вы заметили, что мы строим около школы баскетбольную площадку. Мои прихожане очень любят баскетбол. Это хоть как-то заполняет их досуг. Но, к моему горькому сожалению, нам придется свернуть строительство. Не хватает денег.
Голд понимающе кивнул.
– Бизнес есть бизнес, так, святой отец?
– Как и повсюду, лейтенант. А чеммы хуже других?
На следующий день Анжелику похоронили. Голд, Скелли да двое могильщиков. Скелли прочел положенные молитвы по католическому требнику, и фоб на веревках опустили в раскисшую землю. Скелли захлопнул книгу, сказал несколько слов о трагически прерванной в расцвете лет жизни, о неисполненном назначении, о воле Провидения. Моросящий дождь перешел в ливень. Скелли перекрестился и поднял воротник. Потом они с Голдом отправились в тихий мексиканский бар неподалеку от кладбища и остаток дня провели за текилой, которую запивали пивом. На следующий день Голд получил от Скелли конверт со счетом на три тысячи долларов. Он вытащил деньги из красного чемоданчика.
Голд сидел в окружении могил. Из воспоминаний его вывел чей-то голос. Он увидел молодое, типично американское лицо над крахмальным воротничком.
– Что?
– Я спрашивал, не могу ли я вам чем-то помочь. У вас очень расстроенный вид.
– Здесь по-прежнему настоятелем отец Скелли?
– К сожалению, отец Скелли умер в прошлом году. Может быть, я могу чем-либо помочь?
Голд покачал головой.
Молодой священник настаивал.
– Я чувствую, вам необходимо поговорить о том, что вас тревожит, открыть душу.
– Я еврей, – резко ответил Голд.
Молодой человек одарил его первоклассной семинарской улыбкой.
– Все мы дети Божьи...
Голд встал.
– А шел бы ты, святой отец... – И быстро двинулся к выходу.
Вернувшись в Центр Паркера, Голд набрал номер Стэнли и Эвелин Марковиц. Трубку взяла Эвелин. Узнав Голда, заговорила растерянно и смущенно.
– Как там Уэнди?
– А как может быть в ее состоянии, Джек! Рано утром ее мучили кошмары, и она проснулась в истерике. Стэнли дал ей сильное успокоительное, она до сих пор спит. Звонил Хоуи, но я не стала ее будить. Мне кажется, она не захочет с ним разговаривать.
– Вчера ей пришлось несладко. Пусть побудет с вами, сейчас ей необходимо ощутить, что она в безопасности что за нее есть кому заступиться.
– До сих пор не могу поверить в этот кошмар. Никогда еще я не видела Стэнли таким разгневанным. Ведь он относится к Уэнди как к собственному ребенку. Как к Питу... – Она скомкала фразу, но потом быстро продолжила: – Я просто в ужасе. И больше всего меня потряс Хоуи. Как он мог такое допустить! Кокаин! Я и представить себе не могла...
– Бывает, откроешь дверь, чтобы впустить кошку, а вместо нее влетает тигр. Хоуи не мог контролировать ситуацию. Он рассчитывал при помощи кокаина сделать карьеру. Многие так погорели, не один Хоуи.
– Но почему бедная Уэнди должна страдать! Как жить с сознанием того, что мы даже не можем возбудить дело против этих подонков! Что они на свободе!
– Мне нечего добавить!
После короткой паузы Эвелин сказала:
– Я видела тебя в утреннем выпуске новостей. Еще кого-то убили ночью. Одинокого старика с маленькой собачкой. Господи, куда катится мир!
Голд ждал неизбежного вопроса.
– Когда ты только поймаешь Убийцу с крестом?
– Скоро, очень скоро.
– Мы говорили со Стэнли за завтраком, а не переехать ли нам в Палм-Спрингс. Этот город все больше становится похож на Нью-Йорк. Нигде не чувствуешь себя в безопасности.
Голд подыскивал ответ.
– Что ж, неплохая идея.
Эвелин вздохнула.
– Джек, прости, что я не сдержалась на бар мицве у Питера. Не знаю, что на меня нашло.
– Ну, не будем об этом.
– Нет, меня просто несло. Я как с цепи сорвалась. Я, видимо, сильно устала. Но это меня совершенно не извиняет. Я не имею права так себя вести.
– Эв, я все понимаю.
– Я все равно очень виновата перед тобой. И была бы рада, если бы ты к нам пришел. Кстати, ты совершенно покорил Питера! Тут недавно Стэнли пригласил известных кинозвезд, кумиров рока, но Питер остался совершенно равнодушен. А стоило ему увидеть тебя, легендарного полицейского, да к тому же отца его сестры – и он совершенно без ума! Вот и думай после этого, что знаешь детей!
«Вот дьявол, к чему она клонит?» – думал Голд.
– Так вот, Джек, мы со Стэнли все обсудили, нам бы очень хотелось, чтобы ты вошел в жизнь Питера. Чтобы вместе с нами воспитывал мальчика, особенно сейчас, когда он взрослеет. Как ты на это смотришь?
– Право, не знаю, что и сказать.
– Если захочешь пообщаться с Питером – ну, сходить с ним на бейсбол или в кино... Только скажи нам заранее, примерно за неделю, и мы с радостью его отпустим.
«Сын напрокат», – подумал Голд.
– Естественно, мы не будем менять заведенный порядок. Ты для него – только мой бывший муж, отец Уэнди. Зачем травмировать мальчика! Я не хочу, чтобы он считал, будто мы ему лжем.
«Определенно сын напрокат».
– Стэнли настаивает, чтобы мы компенсировали твои траты, когда ты будешь забирать мальчика.
«Нет, это просто „Эскорт-служба, отец и сын“. Неизвестный папа. Пожалуй, стоит наклеить себе на лоб», – думал Голд.
– Чтобы все было по-хорошему. Пойми, мы действительно хотим, чтобы ты принял участие в жизни Питера.
У Голда помутилось в голове. Он смотрел на фотографию Ирвинга Роузуолла и его собачки. Он вспомнил, что в далеком детстве, лет в шесть-семь, у него самого был пес. В Бойл-Хайтс. Манчестерский терьер с примесью. Вот только как звали собаку, он забыл.
– Джек, Джек, ты меня слышишь?
Внезапно Голд почувствовал себя смертельно усталым. Опустошенным. Старым.
– Джек!
– Эв, давай оставим все как есть. Зачем менять, когда прошло столько времени!
– Ну...
– Какая разница?! – Голд чувствовал, как в нем закипает гнев, – он не знал, на кого или на что, – и старался держать себя в руках. – Давай оставим все как есть. Так будет лучше. Идет?
– Конечно, Джек, если ты...
– До свиданья, Эв.
Голд повесил трубку. Несколько минут он сидел, тупо уставясь в стену. Страшно хотелось выпить. Зазвонил телефон. Вместо того чтобы ответить, он вышел из кабинета и отправился вниз, слушать допрос.
- Предыдущая
- 78/125
- Следующая
