Человек, которого не было - Монтегю Ивен - Страница 9

• Предыдущая
• 9/21
• Следующая

Лорд Луис подписал письмо, и мы положили его в специальный пакет вместе с приложением. Теперь тот факт, что майор Мартин использовал для документов портфель, казался вполне оправданным.

Но это еще не все. Мы нашли повод представить испанцам официальные документы таким образом, чтобы избежать последствий их возможной беспечности при осмотре тела, и получили добавочную уверенность в том, что они найдут наши бумаги. Но все ли мы предусмотрели? Как раз тогда, когда мы поздравляли себя с выдающимися находками, у нас внезапно возникло опасение: а окажутся ли тело и портфель в Уэльве одновременно? Вложить ручку портфеля в руку майора Мартина? Но риск слишком велик — рука может разжаться, и море унесет портфель.

Решение, которое мы смогли найти, нам не нравилось, ибо это была единственная деталь во всем нашем плане, которая выглядела нарочитой. Мы были вынуждены остановиться на следующем варианте: офицер, имеющий при себе важные бумаги, прикрепил к портфелю цепочку, какой пользуются банковские служащие, и спрятал ее в рукаве так, чтобы никто не мог выхватить портфель из рук. Такой выход из положения казался нам крайне неестественным, так как мы-то знали, что английские офицеры никогда не пользуются цепочками. Но нам пришлось положиться — на то, что наши противники в Берлине проглотят это. В конце концов, они не могли быть уверены, что английский офицер ни при каких условиях не воспользуется цепочкой, стремясь уберечь свой портфель.

Итак, мы пошли на риск и прибегли к помощи цепочки. Как можно заметить из инструкции лейтенанту Джуэллу, мы решили, что майор Мартин во время своего продолжительного полета не будет держать портфель в руке и что с его стороны вполне резонно в целях безопасности пристегнуть. портфель к цепочке, а ее для удобства прикрепить к поясу шинели. Но не слишком ли мы беспокоимся? Хотя, с другой стороны, у немцев в Берлине подозрения могут возникнуть как раз по этому поводу, если им сообщат о цепочке.

Не стану забегать вперед и скажу одно: нам повезло, так как эту деталь немцы не подвергли проверке. И все же мне очень хотелось бы узнать, оправданным ли был такой риск. Мы считали, что испанцы точно доложат об этом важном факте, а немцы не рискнут из-за цепочки (одного сомнительного штриха в очень убедительной картине) отказаться от признания всех документов подлинными. Мы никогда не узнаем, были ли мы правы в своих опасениях. Но, быть может, это и лучше для нас.

Наконец, поскольку майор Мартин служил в штабе морских десантных операций, мы дали ему специальный пропуск.

И тут мы почувствовали, что нам грозит опасность превращения майора Мартина в слишком яркий образец всех добродетелей и что у него, как у всех людей, должны быть слабости или недостатки (в добавление к потере удостоверения личности). Дальше читатель увидит, как мы создавали ему характер. В нашей трактовке это несколько беспечный в личных делах, но очень способный офицер. Однако мы не хотели полностью отделять его личные качества от служебных. Кроме того, как читатель узнает из следующей главы, в жизни майора Мартина произошло событие, которое вполне могло изгнать из его мыслей такие мелочи, как возобновление пропуска. Поэтому по нашей воле он проявил халатность (чем грешили время от времени все мы) и не позаботился о продлении своего пропуска. Срок пропуска, который мы ему дали, истекал 31 марта 1943 года. Немцев не удивит (как не удивило бы и нас), что майор Мартин не продлил пропуск до своего отъезда на третьей или четвертой неделе апреля.

Теперь нужно было снабдить майора Мартина форменной одеждой.

Один из нас, мужчина примерно такого же роста и сложения, как наш майор, достал подходящую полевую форму, и мы украсили ее нашивками морской пехоты, значком «коммандос» и майорской короной. Нашлась и старая шинель, к которой мы прикрепили такие же знаки различия, предварительно продырявив погоны в трех местах, чтобы указать на недавнее капитанское звание их владельца. Мы достали ботинки и обмотки, а также верхнюю рубашку и белье. Оно не было новым, и метки разных прачечных мы спороли, а потом отдали все в одну прачечную, чтобы на белье поставили одинаковые метки.

Рубашку мы приобрели в военном магазине и помятый чек сунули в карман шинели. Вот здесь-то мы допустили по-настоящему серьезный ляпсус. Офицер, который по нашей просьбе покупал эту рубашку, не служил на флоте и поступил с точки зрения кадрового моряка совершенно непонятно — заплатил наличными. Впрочем, ему было трудно поступить иначе, так как Билл Мартин не имел своего счета в этом магазине. Мы не обратили никакого внимания на данное обстоятельство, и, только когда тело уже было в Испании, меня внезапно осенило, что ни один флотский офицер, а тем более тот, у кого настойчиво требовали уплаты долга, никогда не заплатил бы наличными! Но я утешил себя мыслью, что обмануть-то нам надо немцев . А они не могли знать, как охотно шла эта многострадальная фирма на уступки офицерам. Но все же мы допустили ошибку, и здесь нам изменило чутье.

Итак, тело «человека, которого не было», стало телом майора Мартина из морской пехоты. И нашедший тело получит достаточно сведении о том, кем был этот человек и почему он очутился там, где его нашли. Но пока это было тело только офицера. Нам еще предстояло снабдить майора личными вещами и наделить человеческим характером.

Для нас майор Мартин давно уже стал реальным человеком, однако это чувство, причем как можно полнее, должны были разделять с нами и те, кому придется обследовать тело и изучать документы, имевшиеся в портфеле. Чем меньше сомнений возникнет у них, тем больше шансов на успех всей операции. Я был совершенно уверен, что немцы обратят внимание на самые незначительные детали и попытаются найти упущения в «гриме» майора Мартина, чтобы убедиться в подлинности всей истории, а значит, и документов, которые попадут к ним в руки. И я не ошибался: как мы узнали позже, немцы обратили внимание даже на дату на корешках двух театральных билетов, обнаруженных в кармане майора Мартина.

Мы постоянно говорили о майоре Мартине, и это выглядело так, будто мы перемывали косточки другу за его спиной. По правде говоря, нам порой действительно казалось, что Мартин существует и мы его давно знаем. Тем не менее мы стремились сделать его характер и наклонности такими, какие удовлетворяли бы вашим целям.

Как я уже говорил, мы решили, что майор Мартин — блестящий офицер, пользующийся доверием у начальников. Упущения по службе, которые он допустил, весьма обычные: потерял удостоверение личности и не продлил своевременно свой пропуск в штаб.

На этом мы строили характер, подтверждая его бумагами, которые окажутся в карманах майора. Это был единственный способ дать понять немцам, что за человек Мартин.

Он не прочь иногда весело провести время, и поэтому у него может заваляться приглашение в ночной клуб. Отсюда вполне обоснована, письмо из банка, в котором говорится, что майор превысил свой кредит. Приезжая в Лондон, он мог останавливаться в армейском клубе, и, значит, у него должен быть счет за проживание там. Так крупица за крупицей облик майора Мартина вырисовывался все отчетливее.

Но как сделать его по-настоящему живым человеком?

В нашем распоряжении был только один способ — положить в карманы Мартина письма, из которых можно узнать некоторые подробности его личной жизни. С другой стороны, остановите на улице любого прохожего и осмотрите его карманы — в них вряд ли найдутся письма о сколько-нибудь серьезных вещах. Рассматривая проблему с этой точки зрения, мы пришли к заключению, что человек хранит при себе письма, дающие яркое представление о его облике, только после обручения, когда он строит планы будущей семейной жизни. Поэтому мы решили обручить Билла перед его отъездом в Африку.

Итак, в конце марта майор Мартин познакомился с хорошенькой девушкой по имени Пэм и почти сразу обручился с ней. (Ох уж эти романы военного времени!). Она подарила ему свою фотографию (любительскую, разумеется), а он ей — обручальное кольцо. У него было два письма от нее — одно, написанное во время загородной поездки, а другое — в конторе (когда хозяин вышел по делам), чрезвычайно взволнованное: жених намекнул ей, что его посылают куда-то за границу. У него имелся также счет за обручальное кольцо (неоплаченный, конечно, ведь его кредит в банке исчерпан). И наконец, отец майора со старомодными взглядами на жизнь не одобряет свадьбы военного времени и настаивает, чтобы его сын незамедлительно составил завещание, если уж он окончательно решился на такой глупый и неосмотрительный шаг.

• Предыдущая
• 9/21
• Следующая