Тепло надежды - Лууле Виилма - Страница 28

Жизнь должна быть качеством, а не количеством. Попечительские заведения – словно заплатка на совести человечества, которое не понимает, что еда и одежда служат для поддержания жизни лишь физического тела. Надломленную душу этих детей можно починить только любовью. Но испуганное человечество не желает этого и потому согласно потуже затянуть ремень, чтобы потом ругать этих неблагодарных воспитанников за напрасно потраченные на них общественные деньги.

Из ребенка презираемых обществом родителей очень трудно бывает воспитать достойного человека. Но кто хочет сделать это от всего сердца, с любовью, тот должен начать освобождать свои страхи и научить тому же ребенка. И тогда, поверив в себя, он поверит в ребенка и с изумлением увидит, что из зловонной тины проросла белая кувшинка – символ душевной чистоты.

Такое по плечу лишь тому, кто становится в душе значительнее, достойнее, смелее. И свой поступок он не сочтет геройским и не станет им похваляться. По-настоящему умный человек не кичится своим умом.

Умилительная любовь и сочувствующее квохтанье, свойственные испуганным «доброделам», тут же испаряются, как только они сталкиваются с первым жизненным испытанием. Наивная надежда завоевать детдомовского ребенка красивой одеждой, вкусными блюдами и лучшими игрушками вскоре дает трещину. Разочарование, горечь и сожаление о своем поступке углубляют ее. Для обеих сторон продолжается дорога страданий, ибо сказке пришел конец.

Когда в семье нет ребенка, то ошибки родителей остаются неисправленными. Ребенок не может появиться, потому что боится стать собственностью. Если этого не понимают, то усыновленный ребенок становится собственностью вдвойне, – он обязан быть хорошим, поскольку его избавили от детского дома. И если Вы станете возражать, мол, таких мыслей у Вас нет, более того, Вы безмерно счастливы, заимев ребенка, то осмелюсь обратить внимание на Ваш страх перед возможными скрытыми недостатками этого ребенка, что и явилось целью написания этого абзаца. Освободите свои страхи, которые Вы до сих пор подавляли в себе из желания быть смелым, подавляли более, чем могли предположить, и тогда с Вашей дороги устранятся те неприятные неожиданности, которые на Вас надвигались.

Ко мне обращается немало детей, воспитанных приемными родителями, у которых в душе отчаяние. Они ощущают себя должниками. Испытываемый ими страх, что меня перестанут любить, если я не буду делать в точности так, как от меня ожидают, сильнее, чем у детей, выросших у родных родителей. Конфликтные отношения с приемными родителями бывают двух видов. Некоторые приемные родители хотят скрыть истину в интересах самого ребенка, и если это когда-нибудь выходит наружу, то вся их нежная любовь рушится. Скопившаяся в человеке горечь от пребывания в состоянии страха прорывается наружу, причиняя боль обеим сторонам, и навсегда запоминается. Отношения между любящими друг друга людьми омрачаются чувством вины и взаимными обвинениями.

К другой крайности относятся те приемные родители, которые не скрывают правды и считают естественным, что ребенок должен быть благодарен родителям. Того же они ожидали бы и от родных детей. Так думают многие родители. Родным детям трудно с такими родителями, а уж тем более приемным.Если Вы воспитываете приемного ребенка или если Вас воспитали приемные родители, так или иначе развяжите страх меня не любят. Чем больше избавитесь от стрессов, тем больше сумеете увидеть хорошего и быть счастливым. Большинство отношений между людьми являются плохими лишь внешне. Кто исправляет свое умонастроение, тот и другого станет воспринимать иначе.

2.  К родителям, почитаемым в обществе, относятся те, чьи дети почти не видят своих родителей. Занимая руководящие посты в государстве, обществе, на предприятиях, на работе, в бизнесе, политике, науке, искусстве и т. п., они руководят всеми и вся, а про семью забывают. Все желают совершить нечто великое, но не смеют начать с мелочей. Знают, что не справятся. Рано или поздно жизнь докажет, что тот, кто не справляется с мелочами, не справляется также и с большими делами. Крупный руководитель, который сбегает от своей маленькой семьи к большим и важным делам, не потянет также и тяжелого груза. История доказывает это на каждом шагу, а мы знай себе давим на газ.

Вот и получается, что дети почитаемых в обществе родителей глядят на проносящихся мимо родителей, словно нищие на обочине дороги, и не смеют даже проголосовать. У тех важная работа, нельзя мешать. Своей чистой душой дети чувствуют, насколько в этой гонке мало важной работы. Основная часть времени у испуганного человека уходит на то, чтобы развеять свои страхи, однако ребенку возбраняется поучать родителя, почитаемого обществом. Такие дети знают, что ради доброго имени своих родителей они должны отречься от себя, принести себя в жертву. Иные жертвуют собой, большинство – нет, ибо это большинство являются преемниками бойцовского склада своих родителей.

Если дети презираемых родителей с болью воспринимают приниженное положение и боятся скатиться на дно, то у них по крайней мере есть надежда подняться выше. Хотя бы с помощью чуда. Но детям родителей, почитаемых в обществе, некуда подняться, спасаясь от душевной боли. Они начинают искать выход в плохом. Без указателя дороги испуганный человек не сумеет подняться еще выше.

У детей как презираемых, так и почитаемых в обществе родителей есть одна общая черта: в их душе сквозит холодный ветер одиночества – страх меня не любят, и от этого грань между ними весьма зыбкая. Был одним, стал другим. Презираемый – почитаемым, почитаемый – презираемым… У этих детей комплекс сироты, живущего в социально полноценном обществе или семье. Это тяжелый стресс.

Ребенок рождается на свет, чтобы плохое обратить во благо. Какое плохое? То плохое, что в нем самом. В нем самом – его родители. Следовательно, ребенок рождается на свет для того, чтобы исправить плохое своих родителей, которое одновременно является и его собственным плохим. Зачинают ребенка родители с той же целью. У обеих сторон цель одна. Ребенок с его чистой душой знает об этом, а родители начинают принуждать ребенка делать то, что он уже делает. От этого и возникает злоба или гнев.

Вероятно, Вы помните, как злились, когда мать велела делать то, что Вы как раз и делали. Особенно важно то, что Вы сами придумали это сделать и уже начали, а тут приходит мать и говорит – «Сделай!» – словно не видит, что работа уже кипит.Так у ребенка подавляется инициативность. Между ребенком и ребячьими делами из-за родительских приказов вырастает стена. Стена нежелания.

Пример из жизни

Как-то на работе я взглянула на часы и сказала себе:

«Сейчас придет эта маленькая глухонемая девочка». Она приходила несколько месяцев тому назад. Я стала думать, о каких ошибках, нуждающихся в исправлении, повести разговор сегодня. Я стала смотреть и увидела в девочке агрессивность. Значит, об этом и поговорю.

Девочка зашла в кабинет вместе с родителями. Все сидели и ждали, что я скажу. Я решила не начинать с агрессивности. Это сразу же отпугнуло бы родителей – таких славных, таких спокойных. Снова смотрю девочке в душу – все та же агрессивность!

И тогда я подумала: дай-ка посмотрю на их взаимоотношения. Вижу, девочка – словно пастух-самодур с двумя глупыми овцами. У тех шеи туго стянуты веревкой, чтобы были послушными. Пастух делает с овцами все, что взбредет в голову. Понятно. Ребенок вертит родителями как хочет. Родители испытывают чувство вины от того, что зачали больного ребенка, и потому позволяют ему все. Они не понимают, что своим добром творят зло.

Спрашиваю: «Как вы между собой ладите?» Родители с жаром, в один голос отвечают: «Хорошо. У нас все очень хорошо!» Что-то не сходится. Либо ошиблась я, либо ошибаются они. С чего начать разговор?

Сама девочка меня и выручила. Через минуту в кабинете вовсю буянил маленький бесенок, который сел бы и мне на шею, если бы я позволила. В таких случаях обычно я говорю отцу, чтобы он вышел погулять с ребенком, поскольку мой разговор записывается на магнитофон и ленту можно послушать дома. А нынче я наблюдала за этой троицей и думала: «Чему это меня учит?»