Призраки дождя. Большая книга ужасов (сборник) - Усачева Елена Александровна - Страница 21

• Предыдущая
• 21/66
• Следующая

В номере Санёк первым делом полез под кровать. Пусто. Зонт не вернулся. А значит, проклятие от него ушло. К кому? Неужели к Ваде?

Санёк с сочувствием посмотрел на трещащего без умолку Слепцова. Кажется, Вадя и сам понимал, что все так просто закончиться не может. Не давая себе возможности остановиться и подумать, он продолжал строить фантастические планы на будущее.

– Завтра из дворца сразу в лапшичную. Не найдем там старика, по улицам пройдемся. Черт! Это же как в сказке «Карлик Нос». Травка нужна заговоренная. И гусыня.

В дверь постучали. Вадя испуганно посмотрел на Санька.

– Вот и гусыня, – вздохнул Санёк. Спать хотелось смертельно.

– Чего это? – спросил Вадя, с ногами забираясь на кровать.

– Зонт принесли. – Санёк через силу встал. – Японцы – деловая нация. Пока все в порядок не приведут, не успокоятся.

Вадя громко сглотнул и уставился на дверь немигающими глазами.

Появившаяся на пороге Анель успела сменить шорты и футболку на нечто длинное и белое, похожее на ночнушку. Санёк сдержал комментарий на тему перепончатолапых.

– Ты правда видел Черного Альпиниста? – с ходу спросила Анель и прикрыла за собой дверь. – Где?

– Да вот тут прямо и видел, – устало произнес Санёк. – В окно влез. Мы к нему. Вопросы разные задаем, чего, мол, и как. Вышло: номером ошибся. К тебе шел, не дошел. Сейчас вокруг гостиницы обойдет и вновь поднимется с другой стороны. Ты бубен свой далеко не прячь.

А сам показал Ваде кулак, чтобы на будущее думал, о чем болтает.

– Это тебе Шишкина про Черного Альпиниста сказала? – поморщился Вадя.

– Даша.

Санёк прикинул, какой сложный маршрут преодолела история, прежде чем попала к Анель. Интересно, они это обсуждают как байку или как реальные события. Чтобы Шишкина – и поверила? Кажется, Земля начинает вращаться в другую сторону.

– А зонт правда проклятый? – не остановилась на достигнутом Хусеитова. – Ты можешь им кого угодно убить?

– Шишкину в первую очередь. – Санёк удобно расположился на кровати. – Ну, и еще пару твоих недоброжелателей, если попросишь. Беру за каждое злое дело по десять поцелуев.

Все-таки девчонки – это сила. Надо будет как-нибудь использовать их способности передавать информацию. В мирных целях.

– Юлька сама ничего не понимает, – обиделась за подругу Анель. – И не брала она у тебя никакой зонт. Ты его где-нибудь потерял, а теперь все на нее сваливаешь.

– А вот послезавтра и увидим, – рванул вперед Вадя. – Если зонт у нее, она превратится в лягушку!

– Дурак! – бросила Анель, отбегая к двери. Но не вышла. – А ты правда Садако видел?

– Они на пару с Черным Альпинистом заходили, – поддакнул Санёк.

– Дурак! – повторилась Анель. – Если бы я встретила Черного Альпиниста, я бы у него про деда спросила. Он должен был его запомнить! Дед про него песню написал.

– Ну, вот и иди к себе, он тебя ждет.

Анель резко отвернулась, так что ее черные волосы взлетели, и тихо прикрыла за собой дверь.

– Трепло! – коротко бросил Санёк, растягиваясь на покрывале.

Задача теперь становилась совсем нерешаемой. Зонта нет, а проклятие где-то есть.

– Наоборот, все круто выходит! – заговорил Вадя. – Нас теперь все бояться будут. Скажем, что зонт нашли, а кто будет плохо себя вести, тому его и отдадим. Они откупаться начнут. Мы разбогатеем.

– Ты будешь богатеть, а я становиться уродом?

Раздражения больше не было. По сознанию холодным языком прошло равнодушие.

– Так ведь это ненадолго! Всего лишь на время дождя да по вечерам. А потом ведь все проходит. Слушай! Если я Садако встречу, она мне тоже что-нибудь даст?

– Догонит и добавит. – Глаза слипались.

На новый стук приятели даже не стали приподниматься с кроватей.

– Кто там? – лениво повернул голову Санёк.

На пороге нарисовалась Шишкина.

– Ну, и какая она? – грозно спросила Юлиана.

Из-за ее плеча виднелась макушка Абрамовой. Кристина явственно не вырисовывалась, но был слышен ее взволнованный шепот: «Ты спроси! Спроси! А?»

– В зеркало посмотри, поймешь. В руках еще коса.

– Я спрашиваю про Садако! Она правда существует?

Шишкина вплыла в номер, критично оглядела сверкающие чистотой стены и пол, глянула в распахнутую дверь ванной комнаты.

Санёк сел на кровати, мотнул головой, прогоняя серые сумерки из мозгов. Шишкина это не человек, а долото. Продолбит любой асфальт, не говоря уже о черепной коробке.

– Ты зонт брала? – спросил Санёк, отметая ненужные разговоры о призраках и красоте.

– Не брала я твой зонт. Я и в номере у тебя не была.

– Он не в номере. Его Слепцов в окно выбросил, а кто-то поднял.

– Зачем в окно? – Во взгляде Шишкиной было столько сочувствия, как будто Вадя не просто умом тронулся. Как будто все уже случилось: за ним приехала карета «Скорой помощи», и врачи тянут свои руки к его худым плечам.

– Мир спасти хотел, – выпалил Вадя.

Санёк грустно покачал головой. «Имя твое неизвестно. Подвиг твой бессмертен». Кажется, так написано на Могиле Неизвестного Солдата. Хладный труп Вади надо положить поблизости.

– Не видела я зонта! Может, он у Гайрайго?

Шишкина по-деловому выдвинула на середину комнаты стул и взгромоздилась на него. Справа и слева за ее спиной встали верные оруженосцы.

– А ей-то он зачем? – встряла в разговор Кристина. – Ты про Садако расскажи. Она правда существует?

– Сходи, проверь! – откинулся на стену Санёк. Сон потихонечку уходил. Девчонки своим жужжанием мертвого из могилы поднимут.

– Дурак! – присоединилась к мнению Анель Шишкина. – Если Садако есть, то и все остальное есть! Эти гаснущие свечи, эти истории. Нас заколдовали!

Вадя смотрел на Шишкину, открыв рот, и непроизвольно качал головой на каждое ее слово, от голоса впадая в транс. Санёк метнул в него подушкой, чтобы не сидел дундуком.

– Ну, так присоединяйся к Анельке. – Санёк подтащил к себе отскочившую подушку. – Она пошла Черного Альпиниста встречать. Хлеб, соль там, все дела…

Это было забавно – все три девчонки одинаково поджали губы и сощурились, изображая на лицах обиду.

– А проклятия на тебе тоже нет?

– Оно не у него! – торопился вставить свое слово Вадя. – Оно теперь у кого-то другого!

– Например, у Слепцова, – согласился Санёк. – Он последний держал зонт.

Вадя замер с открытым ртом, испуганно оглядел всех и сорвался с кровати. Шарахнула дверь ванной.

– Ты же все выдумал, так? – тихо спросила Шишкина.

– Чистейшая правда. – Санёк потянулся – тело нехотя, но просыпалось. – У кого из наших зонт, у того и проклятие. Выглядит оно так, как будто в тебя вселяется кто-то старый. Про рис с чаем постоянно думает. Действует по вечерам, пока идет дождь.

Снова грохнула о стену дверь.

– Я зонт отдал. Проклятие не у меня! – выпалил Вадя. – А этот вообще хотел тебе его отдать, – не моргнув глазом заложил приятеля Слепцов.

Взгляд Шишкиной потяжелел.

– Ты сама хотела его взять, – напомнил Санёк.

– Ну, спасибо! – уронила сто килограмм презрения Шишкина.

– Как ты мог! – выпалила Абрамова, но ее заряд пролетел мимо.

– Я-то тут при чем? Сама из рук рвала, а я не давал. У меня, вон, свидетели.

Санёк кивнул на девчонок. Шишкина отбирала зонт при всех.

Юлиана замерла, оценивая позицию. Наступать не получалось. Оставалось идти в обход.

– Я тебе не верю. Про зонт. Ты все выдумал.

– В два часа ночи узнаем. – Саньку было все равно, верят ему или нет. – Если все истории сбываются, то через пару часов наступит конец света.

В коридоре что-то с грохотом упало, словно Анелька уронила десяток бубнов.

– Вот! – поднял палец Санёк. – Черный Альпинист уже пришел.

Девчонки зашевелились, в лицах появилась растерянность. Враг готов был сдаться.

– Значит, тебе, Шишкина, пора собирать вещи на кладбище, – довольно произнес Санёк, удобней устраиваясь на кровати. – Ты же первая историю рассказывала. Наверняка в парке найдется подходящий могильник. Там и Садако подтянется. Пучок гортензий принесет. Она их дюже любит.

• Предыдущая
• 21/66
• Следующая