Гнев духов - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 29
- Предыдущая
- 29/42
- Следующая
— Вот. Одну выставляешь по правую сторону лодки, другую по левую. Нанизываешь гусеницу или червяка и разматываешь нить на всю длину. Ты гребешь, они сзади волочатся, с волны на волну прыгают. Рыба думает, что живность какая-то, и хватает. Если камушек маленький привязать, то наживка тонет, и ее уже глубинная рыба хватать начинает. Так уловистей получается, но в незнакомом месте дно зацепить можно и лесу оборвать. Посему лучше все-таки без груза ловить.
— Завтра же попробую, — благодарно кивнул Могучий Саблезуб. — Рад, что встретил такого хорошего человека и умелого охотника.
— Ты тоже храбрый и опытный охотник, — кивнул Серый Язь. — Я рад нашей встрече. И все же удивительно, что наше племя никогда раньше не слышало о твоем. Оно большое?
— Наш шаман рассказывал, — вздохнул юный охотник, — оно было очень большим и обитало у Каменного Зуба. Оно было таким большим, что добычи для всех охотников перестало хватать, и четыре поколения назад наши отцы отселились на Большую Реку. А потом на селение у Каменного Зуба напали голодные духи и пожрали всех людей. С тех пор нам запрещено плавать в ту сторону, дабы не показать этим духам путь к нашему новому стойбищу. Нам же хватает добычи по берегам Реки, мы с нее никуда не уходим.
— Мы тоже не уходим далеко, — признал Язь. — Несколько лет тому наших охотников, ушедших за тюленями, застала на открытой воде сильная буря… И многие дома опустели. Теперь рыбы нашего залива хватает для всех, и охотники редко уплывают за большой добычей. Разве только на берег за слегами для домов или камышом. Без этого не обойтись. Но там бывает опасно и иногда охотники пропадают… А вам не страшно жить на берегу? Ведь вас даже вода не оберегает! Медведи, волки, Большие Коты не нападают?
— Иногда тревожат, — признал Камыш и поднял руку к ожерелью, перебирая звериные клыки: — Вот эти от Большого Кота, что напал на нас со Золотой Тенью зимой, эти волки напали прошлым летом, а вот когти медведя, что помял меня этой весной…
— Ты убил Большого Кота!!! — На лицах детей Ловкой Выдры появилось такое восхищение, что у Могучего Саблезуба щеки загорелись румянцем.
— Да, на этой самой реке! — с гордостью встряла Золотая Тень. — Я как это увидела, чуть от одного взгляда не умерла! Во-о-т такая махина, его шкура получилась размером с весь наш дом! Он как прыгнет, а Камыш его копьями быстро-быстро тыкать начал, а потом по голове вот этим самым топором!!!
— И вы можете показать шкуру? — неуверенно спросила Поющая Волна.
— Можем! Но она у нас не с собой. Мы на ней дома спим.
— И медведя ты тоже топором? — взвесил в руке подарок Серый Язь.
— Медведь меня сам чуть не порвал, — признал Камыш. — Хорошо, остальные охотники подоспели. Но волков я заколол много, они нам не страшны.
— Как же вы там живете, в таком ужасе?! — вскинула ладони ко рту Волна. — Язь, может мы их к себе заберем? У нас залив большой, хороший охотник племя только сильнее сделает.
— Нет, нет, нет, — покачал головой Могучий Саблезуб. — Я человек взрослый, вырос на суше, обучен охоте, рыбу ловить не умею. Зачем мне залив? Я на сухой земле духов дождусь, пока в свой мир снова позовут.
— Но как же волки, росомахи? Они ведь очень опасны!
— Чего в них опасного, Волна? Гарпун в бок, топором по голове, и они уже обычная еда, а совсем не опасность. С ними даже легче, они сами приходят, за ними по лесу бегать не надобно.
— Ты так говоришь, словно это малые шалуны, а не звери!
— От самого страшного медведя завсегда копье и топор помогут. А что остановит бурю, если поймает на открытой воде?
— Ну, буря — это редкость…
— Так и медведи в селение не каждый день забредают…
Так, за разговорами и сытным ужином, новые знакомцы и встретили ночь. Когда костер догорел, они раскатали по разные стороны от очага совершенно одинаковые камышовые маты и забылись на них крепким здоровым сном. Утром же, слегка подкрепившись остатками трапезы, погрузились в свои лодки и отчалили от гостеприимного берега.
Дети Ловкой Выдры тут же умчались вдоль берега вперед, а Камыш и Золотая Тень задержались, разматывая подаренные снасти. Вместо наживки юный охотник использовал несколько ручейников, собранных прямо на берегу, возле камышей. Поскольку у него самого руки были заняты, обе удочки он передал девочке, после чего плавно разогнал пирогу, держась подальше от камышей — чтобы не запутать лесы.
Поначалу они внимательно следили за удилищами и нитями, но ничего не происходило, и вскоре путники перестали приглядывать за нитями, а потом и вовсе о них забыли. Ласково грело солнце, лишь ненадолго прикрываемое редкими облачками, мерно шлепали о борта встречные волны. То приближались, то снова удалялись камышовые заросли, наглядно указывая на отмели и глубины Вечерних Вод. Иногда из воды выглядывала хитрая усатая мордочка здешней выдры, зачем-то провожавшей незваных гостей из своих угодий. Над рекой кружились несколько огромных чаек. Изредка они, сложив крылья, падали вниз, чтобы выбраться обратно на воздух с рыбами в клювах и жадно их заглотать.
— А-а-а! — вдруг закричала Золотая Тень и схватила одну из удочек, тут же изогнувшуюся в дугу. — Держи ее, держи!
Туго натянутая леса звонко резала воду совсем рядом с бортом. Бросив весло, Могучий Саблезуб схватился за нее, намотал на руку, начал подтягивать петля за петлей, сбрасывая лесу в лодку, пока, наконец, не увидел под кормой солидную морду с растопыренными жабрами. Чтобы не оборвать снасть, под жабры добычу и подхватил, перевалил через борт. Это был язь, длиною с руку: отливающий жирными слюдяными боками, с красными плавниками и большими черными глазами.
— Вот это да! — восхищенно вскрикнула Золотая Тень. — Давай еще, еще попробуем!
Но к охотнику, едва отпустил азарт, тут же пришла боль. Рука, порезанная лесой в нескольких местах, кровила, пальцы другой оказались порезаны о жабры. Камыш сполоснул ладони в воде, тряхнул ими и подставил солнцу, подсушивая.
— Вот ведь напасть какая… — недовольно сморщился он.
— Есть! И здесь попалась! — радостно закричала девочка, сматывая нить.
— Осторожно, руки береги! — предупредил ее Могучий Саблезуб, но она ничего не слышала, торопливо подтягивая добычу: — Есть, смотри, какой большой!
Золотая Тень торжественно подняла над бортом взъерошенного окуня.
— И на сегодня хватит, — поморщился охотник. — С голоду уже не умрем.
Когда кровь на порезах запеклась, Камыш снова взялся за весло, поворачивая в Большую Реку, прижался к самому берегу, где течение слабее всего, и стал неспешно, экономя силы, пробираться вверх. Ближе к вечеру нашел небольшую травяную проплешину на закатном, заболоченом берегу, остановился на ночлег здесь.
Разумеется, на высокой противоположной стороне реки было бы приятней и удобнее — но зато из болота если кто и придет на запах, то наверняка зверюшка мелкая, не опасная. А из сухого леса и медведь, и волчья стая заявиться могут, и Большой Кот, и лесные люди. Тут даже если Пухлик предупредит — только и успеешь, как испугаться перед смертью. Вода же для любого опасного врага — преграда неодолимая.
Наломав тонких сухостоин, Могучий Саблезуб сложил костер и предоставил растапливать его девочке. Сам же аккуратно выпотрошил добычу, достав заглоченные язями распорки. Смотал лесу на зубья, как было с самого начала. Девочка, дав костру разгореться, взялась за рыбу, напихала каких-то травок тушкам в брюхо, после чего хорошенько запеленала их сперва в стебли осоки и чеснока, а сверху — в лопухи и листья кубышек, запрятала в кострище. После этого, сняв поршни, Золотая Тень вошла в воду и надергала рогоза, расслоила его листья на длинные узкие ленточки и занялась плетением. Прямо на глазах Камыша у нее в пальцах выросла травяная полоска в ладонь шириной и с половину мизинца в толщину.
— Дай руку… — Девочка обернула полоску вокруг его ладони, примерилась, перехватила узелками в двух местах по сторонам от большого пальца, еще в двух возле указательного и возле мизинца. Кивнула: — Теперь не порежешься. Сейчас и на вторую сплету.
- Предыдущая
- 29/42
- Следующая
