Проект Х - Перунов Антон - Страница 49

  И все равно не забывал постреливать в сторону леса, пусть знают - я готов к драке. Подсчитать побитых врагов возможности не было, но как минимум четверо точно лежали на траве. Значит, их осталось одиннадцать, включая Пернача. Расклад куда лучше, чем десять минут назад! Стрельба с той стороны начала стихать. Первым замолчал пулемет, что порадовало, надежды на то, что у них кончились патроны, у меня не было, но то, что ленты или диски снаряженные исчерпаны - запросто, все же лупили не хило - длинными очередями. Потом и винтовки притихли. Красота. Острожненько, из глубины комнаты, посмотрел на поле боя и с удовлетворением отметил, точно четверо двухсотых. Внимательно, не спеша стал, переходя от окна к окну, высматривать притаившихся бандитов и таки углядел одного. Аккуратно прицелившись, выстрелил и... зацепил. Не знаю, насколько серьезно, но раненые мне тоже на руку. Мой одинокий, зато результативный выстрел вызвал новую волну беспорядочной, но плотной пальбы. Пули так и засвистели вокруг, круша остатки оконных рам и звучно влипая в заднюю стену дома. Сколько примерно стрелков бьют по мне? Елки, пойди-разберись, но точно человек пять-шесть.

  Пернач обязан найти решение. На крайняк может измором попытаться нас взять, но сомнительно. Мы тут не один день протянуть сумеем. Так что либо дом подожгут, либо еще как выкурят нас, или на штурм пойдут, отвлекут мое внимание и вломятся внутрь, а там... Чего же делать? Баррикада их не задержит. Если только и делать, что за дверью следить, подойдут к окнам и расстреляют нафиг. Да они и сейчас могут пробраться к дому и выстрелить тишком. Значит, надо держаться ближе к передней стенке и иногда подкидывать в окошки гранаты - запасся я прилично - экономить боеприпас никакого смысла.

  Сказано-сделано. Сорвал чеку, посчитал до двух и катнул в оконце, и сразу присел, зажимая уши ладонями. Грохнуло знатно, а следом за взрывом воздух прорезал, прям таки нечеловеческий вой. Ого, недаром граната потрачена. Жуткие, рвущие душу стоны били по нервам, почти непрерывно, на одной скрежещущее-высокой ноте раненый выл и выл. Черт, как погано. Это ведь я. Я виноват! Да убейте уже его! Не выдержав, я закричал:

  - Уроды, утащите его и помогите, я не буду стрелять, пусть двое подойдут без оружия.

  Но враг услышать меня не пожелал. А вот стоны стали стихать - видно мужику просто уже не хватало сил на крик. Будь оно все проклято! Рассвирепев до предела, я открыл частый огонь по возможным укрытиям нападающих. Получите, суки! Подавитесь. Чтоб вы сдохли все! Наверно, я что-то кричал, стреляя. Не помню совсем. Очнулся только, когда плеча коснулась чья-то рука. Меня как током дернуло. Медленно повернул голову и столкнулся с глазами Сашки. Сколько же в них было всего. И горе, и боль, и мука невыразимая, и слезы, и решимость, и сочувствие. Елки. Его тонкое, почти иконописное лицо, смертельно бледное и запыленное, выражало сосредоточенность и собранность, и ни капли растерянности и слабости. Он даже ничего так и не сказал мне - полуоглохшему от грохота взрывов и выстрелов, но этого краткого мига хватило, чтобы я окончательно пришел в себя.

  Спустя еще несколько минут безрезультатной перестрелки все стихло. Я не сводил взгляда с входного проема, каждую секунду ожидая врага, ломящегося внутрь. Но ничего не происходило. Ничего.

  - Щенок! Слушай внимательно, трусливая тварь! - Крик Пернача раздался откуда-то из недалека. Наверно стоит за сараем или еще где поблизости. Елки, значит, они все тут, рядом. Ох, и погано на душе. Вот только трусливым меня он зря обзывает, не по правде.

  - Ты, щеня, прячешься как последний трус и чмо за спиной старика. Ты не боец и не мужчина, а шлюха! Даю три минуты - или выходи сам и дерись как мужчина, или выпусти старика. Если через три минуты он не выйдет, я забросаю хату гранатами. Время пошло!

  Отвечать мне было нечего и не за чем. Все ясно. Ердею и Сашке надо скорее прятаться в подполе. Там их не зацепит, а я... значит, последний бой. А что? Я готов.

  - Слав, мы останемся с тобой. - Твердо сказал Ердей. - Они хотят обмануть тебя - а бросать гранаты не посмеют.

  - Выходить вам и правда резона никакого, а вот спрятаться в подполе - точно стоит. Бой не проигран. Мы еще поборемся.

  Сашка первым быстро скользнул вниз, следом и старик вместе с его костылями спустился по крутым ступенькам с моей помощью. Прикрыв лаз крышкой, сам без промедления рванул на чердак, прихватив по дороге матрас, сползший с закинутой в баррикаду кровати - пригодится, прикроюсь им до кучи от осколков. Пока затаскивал матрас сквозь узкий люк наверх, передергался до предела - ведь кто знает, а если ворвутся сейчас, все, кранты, чтобы хоть как-то успокоить нервишки, глубоко вздохнул пару раз и, собрав силы, одним махом пропихнул импровизированную защиту на чердак. Опустил почти полностью крышку, оставив лишь узкий просвет для наблюдения и расстелив матрас, улегся на него. Время текло отвратительно медленно, кровь шумела в ушах, сердце лезло к горлу, руки вспотели, елки, да, на спецназ я не тяну никаким боком. Страшно. Страшно вот так, как приговора, каждую секунду ждать смерти. Будь оно все проклято!

  Глухой стук ударил по ушам. Как молотки по крышке гроба. Каких же сил стоило мне в этот миг в панике не рвануть, с чертова матраса хоть куда-нибудь, неважно куда, только подальше! Господи, помилуй и спаси! Грянуло! Крышку люка сорвало первым же взрывом и отбросило куда-то в сторону. Частый скрежещуще-тупой перестук ударил по дереву, словно одновременно заколотили десятки гвоздей. Но я на удивление цел - толстые доски выдержали взрывы! Что-то зацепило взгляд и, повернув голову, я разглядел, как сквозь прореху в кровле проваливается тусклое, тяжелое яйцо. Твою мать! Времени спрыгнуть вниз уже не осталось и все, что я смог сделать - это качнуться вбок, прихватив руками края матраса, прикрываясь им, как щитом, зажмурить в ужасе глаза и открыть рот. Вспышка! Тело отбросило назад, припечатав к стропилам, окатило огнем! А-А-А-А! Больно! Грудь, плечи и бедро жгло огнем, голова, совершенно потеряв ориентацию в пространстве и тупо гудя, отказывалась служить. Они сейчас ворвутся, надо что-то делать! Отпихнув дымящийся, изодранный осколками в хлам матрас, не прекращая беззвучно орать, через силу, подполз на четвереньках к люку и сорвав окровавленными пальцами чеку с гранаты и не столько бросил, сколько просто уронил ее вниз. Отскочив, она бодро запрыгала туда, на улицу, к врагам, уже рвущимся внутрь. Сквозь гулкую вату донеся панический крик:

  - Берегись! Граната! - И снова грянуло.

  Соберись, тряпка, надо сражаться, это лишь миг передышки, они сейчас снова полезут! С трудом уцепив автомат, я попытался нацелить его на дверной проем, но в глазах все двоилось, елки, как же больно. Все тело горит. Просто чтобы не ждать, полоснул не прицельно очередью. В плечо стегнула боль. Плевать! И вдруг вокруг меня все заполнилось грохотом и треском. Пулемет! Они расстреливают крышу! Не разбирая, головой вниз нырнул в проем, зубами пересчитав все ступеньки чудом уцелевшей приставной лесенки. Новая боль стегнула по ноге, зацепили, суки! Я из последних сил пополз к печке, в надежде укрыться за ее каменным чревом. Скорее почуяв, чем услышав, обернулся к входу и увидел стволы, нацеленного на меня оружия. Прямо так - лежа на боку, щедрой, на полрожка очередью полоснул по ногам, кто-то упал, напарываясь еще на пули, остальные отпрянули. Не отрывая взгляда от врага, задом пополз дальше и вдруг почувствовал, как кто-то тянет меня. Сил повернуться не было, но я и так знал, чувствовал - это Сашка. Дурак, вылез из подвала под пули.

  - Саша, уходи! Уходи, дурак! - закричал я. Но руки не отпустили упорно, рывками продолжая волочить мою тяжелую тушу. Господи, благослови его и спаси! Отталкиваясь от пола уцелевшей ногой, я очередь за очередью начал всаживать в проем разбитой двери пули. Задержать хоть на миг, лишь бы не бросили гранаты!

  Еще рывок и тело мое грузно рухнуло вниз. Больно! Голова взорвалась и сознание, мигнув напоследок, погасло.