Пропавшая без вести - Хант Арлин - Страница 16

А тем временем на другом конце города человек смотрел, как Джеки Кенни помогает матери забраться в машину Сары. Он отметил, что, перед тем как завести мотор, она проверила ремни безопасности, и еще отметил, в какое время ушла сиделка. Он подождал, пока они уехали. Он знал, что сегодня вечер у Сары свободный. Адрес Джеки он нашел в записной книжке, которую выкрал из квартиры Сары. И теперь он хотел осмотреть дом. Без машины Сара вернется поздно, значит, у него куча времени.

Он вытащил пару резиновых перчаток и дождался, пока сгустятся сумерки. Темнота — его лучший друг.

Уже почти стемнело, когда Сара, забрав Сумо из дома Джона, отправилась через весь город в Клонтарф. Поставив машину у дома матери, она в который раз удивилась, как замкнулся круг ее жизни: здесь, в доме, где прошло ее детство, девчонкой мечтала она о Джоне Квигли, о том, как поцелует его.

Как будто она никуда и не уезжала.

— Ну, пошли, — сказала она огромному псу, открывая входную дверь. — Ты наверняка привык, что у Джона тебе живется вольготно, но здесь на диваны залезать нельзя. И грызть вещи тоже нельзя.

Сумо вяло махнул хвостом и не спеша начал обследовать свое новое жилище. Сара отпустила его спокойно. Он бывал в этом доме вместе с Джоном, поэтому она разрешила ему осмотреться и устроиться там, где ему больше всего понравится.

Она отнесла сумки с едой в кухню и поставила их на стол. У нее было еще три совершенно свободных часа, прежде чем Джеки привезет мать обратно, и Сара решила посвятить их себе. Сдвинув сумки в сторону, она приготовила чай. Сумо прошел через кухню в гостиную. Она слышала, как он неторопливо ходит по своим новым владениям, обнюхивает все и тихонько рычит. Забавная собака — с тех пор как Джон спас его еще в щенячьем возрасте, он рычал не переставая. Джон говорил, что он не замолкает даже во сне.

— Сейчас я переоденусь, и пойдем прогуляемся.

С поднятым ухом Сумо появился в дверях кухни.

Не допив чай, Сара поставила грязную чашку в раковину, взяла сумку и пошла наверх. Пес, тихонько рыча, последовал за ней.

— Я еще не решила, где ты будешь спать, но, по-моему, можно неплохо устроиться вот здесь. — Она открыла дверь в свою спальню и включила свет. — Эй, ты чего?

Сумо, ощетинившись, протиснулся мимо нее в комнату. Рычал он теперь вполне серьезно. Сара смотрела, как он, словно ищейка, бегает по комнате. Только обследовав все основательно, он запрыгнул на ее постель и зарычал на Барни, фиолетового плюшевого медведя.

— Сумо, а ну слезай! — Она потянула собаку за ошейник, стаскивая на пол. — Сидеть!

Сумо послушался, но жалобно закряхтел. Сара сделала вид, что ничего не заметила. Она посадила Барни на полку и, пошарив под кроватью, достала кроссовки.

— Сумо, два дня, и все. Я понимаю, старичок, ты еще не привык, но, по-моему, тебе здесь понравится. — Она села на кровать и стащила сапоги. — Смотри, даже спать здесь со мной можно. Я, конечно, сказала тебе, что нельзя, ну да ладно уж… — Сара погладила пса по тяжелой голове, а он лизнул ей руку. — Не переживай, он скоро вернется.

Поднявшись, она взяла со стула у туалетного столика спортивную куртку.

— Усталый Сумо — послушный Сумо, так? Ну, пошли уставать.

Она сбежала вниз, Сумо неохотно потрусил следом. Внизу, пока она искала поводок, Сумо опят заворчал. Пристегивая поводок к ошейнику, Сара заметила, что у пса на загривке шерсть стоит дыбом. Что такое? Наверное, испугался незнакомого дома.

— Пошли, дорогой, разомнемся.

Через несколько секунд после того, как закрылась дверь, человек, сидевший на чердаке, осторожно спустился на лестничную площадку. Собака спутала все его планы: он собирался дождаться, пока Сара пойдет в душ, а потом устроить ей сюрприз. Теперь все пошло под хвост этой дрянной псине.

Он прошел в спальню Сары и из окна наблюдал за девушкой, пока она не исчезла за поворотом со своей зверюгой. Господи, какой здоровенный пес, да еще и башковитый оказался — сразу почуял. Он взял с полки Барни и крепко прижал медвежонка к груди, размышляя, что делать дальше.

Можно убить собаку, но, пока он будет с ней возиться, Сара убежит. Нет, мстить надо изощреннее.

Пока Джон не путается под ногами, у него, разумеется, есть еще время пораскинуть мозгами.

Хелен сидела у кухонного стола в доме Джеки в Ратгаре, ее темные волосы тускло поблескивали в свете лампы. Она сняла пиджак и уже была готова погрузиться в свое привычное расслабленное состояние. Джеки готовила пасту, время от времени делая глоток красного вина и поглядывая поверх стакана на сестру.

— Что же нам делать, Джеки? Когда я с ней говорила, она была очень недовольна. — Хелен отщипнула от батона кусочек и бросила его в рот. — Конечно, она права. Раз должна заканчивать в семь, значит, в семь. У нее тоже семья есть.

— Есть, есть, — бросила Джеки.

— Если Белинда от нас уйдет, мы не скоро найдем ей замену — хорошие сиделки на дороге не валяются.

— Это точно.

— Да еще мама ее терпеть не может, что, понятно, только масла в огонь подливает.

— Вот именно.

— Я никак не возьму в толк, почему Сара не может приходить домой вовремя, — покачала головой Хелен. — В этом она вся — такая несобранность!

— Вообще-то, если честно, в этот раз у нее была уважительная причина: ей стекло в машине разбили.

— Вот! — сказала Хелен, наставительно подняв палец. — Почему ей разбили стекло? Уже второй раз за месяц! Это, по-твоему, нормально? Не иначе опять влезла в какую-нибудь историю. — Она сделала глоток вина. — Вот увидишь, Джону Квигли счастья не видать, пока он не отправит ее на кладбище!

— Хелен…

— Что? В прошлом году в нее стреляли. Теперь разбили машину. Ты хочешь сказать, это нормально? Вот если бы она в магазине работала, стали бы в нее стрелять?

— Нет, но…

— То-то и оно! Только не говори мне, что ты за нее совсем не волнуешься.

— Конечно волнуюсь, но…

— Да, она у нас такой живчик… Хоть бы успокоилась поскорее.

— Хелен, Сара — взрослая женщина и сама знает, как и что ей делать. Не стоит забывать об этом.

— Как и что делать, да? И когда же это она что-нибудь решала за всю свою жизнь? Из одной неприятности выберется — в другую вляпается. Мы не знаем и о половине всех ее авантюр. Она же у нас скрытная.

Джеки поставила стакан на стол и помешала соус.

Хелен потерла глаза. Она смертельно устала, а телефонной звонок взбешенной Белинды не добавил ей хорошего настроения.

— Она же старается, Хелен, правда, старается. Ей тоже нелегко. И потом, она отлично ладит с мамой.

— Я знаю, — вздохнула Хелен, — и люблю ее за это старание. Но видит бог, иногда она доводит меня до белого каления. И мы ведь обе знаем, что она просто оттягивает неизбежное. В смысле, мама не может…

— Чего не может?

Хелен замерла.

— Чего мама не может? — повторила Дейрдра Кенни.

— Мама, я…

— Где она?

— Белинда?

— Да.

— Ее рабочий день закончился, она ушла домой.

Дейрдра кивнула:

— Правильно. Так о чем ты говоришь, Хелен?

Хелен улыбнулась:

— Ни о чем особенном, мам.

— Что-то мне так не показалось. — Дейрдра пристально посмотрела на старшую дочь. — У тебя усталый вид, милая. Спишь мало? Волнуешься, конечно. Ты всегда волновалась.

Она пошла из кухни, но остановилась в дверях и сказала:

— Джеки, вкусно пахнет твоя стряпня.

— Вот и хорошо. — Джеки отхлебнула еще вина. — Скоро будем есть.

— Жуть берет, правда? — тихо произнесла Хелен, когда мать ушла. — Сейчас вроде нормальная, совсем как раньше.

— Врач говорит, что это проблески сознания.

Но такие проблески случались все реже и реже. В любую минуту мать могла войти снова и уже не вспомнить, что она здесь делала, или, еще хуже, спросить Джеки, в котором часу их отец, уже покойный, обещал вернуться домой.