Записки актрисы - Мордюкова Нонна Викторовна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/31
• Следующая

Вернулась Скайдрида. Покосившись на выпивку, предложила:

Давайте выпьем. За тебя, Нонна, ты женщина у-ух! Ты такая…

Одним словом, русская женщина.

"Кон на скаку остановит, в горящую избу войдет"? Некрасова знаешь? спрашиваю.

Не знаю, но сказано точно. Давайте выпьем за русскую женщину!

Но меня уже понесло.

Знаешь русских?.. И то, что русские оккупанты, тоже хорошо знаешь?

А это прежде всего! полоснула она наотмашь.

Боковым зрением я увидела входящего Ионаса.

Запомни: пацаны наши не хотели умирать на чужбине. К маме им хотелось, домой хотелось, на родину рвались… Но пул сразила русского парня здесь, не объяснив, почему здесь и за что! Ты не хотела бы умереть в России, а он не хотел в Эстонии…

Я латышка, растерянно пролепетала она.

Не важно! Принесла ли ты хоть раз цветок на могилу русского парня? Забудете, затопчете, предадите забвению могилы тех, кто вас от фашистов спас,Бог вас накажет…

Я опустила лицо, чтоб не видели слез…

Попрощались с Отто и его женой Верой. Договорились встретиться в

Таллинне. Мальчик сел рядом с Ионасом, а мы с Маргаритой сзади.

Вот и остановка небольшой дом с крыльцом. Мы с подружкой и ее сыном вышли. Ионас нажал на газ.

Мама Маргариты приняла меня очень хорошо.

Она гостям рада и любит русское кино. Проходи, будь как дома.

Мне отвели отдельную комнату, я наконец легла, и тут же нахлынули мысли об Ионасе. Ни к чему это… Распустилась.

Увлеклась… Поставила себе на грудь командировочный приемничек

"Селга", тихо плачу, прощаюсь. Больно. Очень больно…

"Ноктюрн", объявляет голос. Красиво играет квартет. Сердце забилось, да так сильно, что я села. Пошарила глазами по неосвещенной комнате, по колышущимся веткам за окном и пошла к окну… Ты здесь!.. Под окном "наша" машина. Вгляделась, увидела: дверцы распахнуты, кое-где белеют кусочки простыни, свесился плед… Спишь, рыцарь мой? А я лью теплые слезы… Как я люблю тебя!.. И тебя, твою силу и красоту, и Прибалтику…

Тихо, сладко, хорошо пусть хоть на миг.

Легла в постель, но уснула лишь под утро. Как только услышала стук в дверь, сразу догадалась, что это он, Ионас.

Викторовна! Кофе на столе…

Сейчас, сейчас! Я схватила косметичку, одежду и, пряча лицо, рванула в ванную… Облилась хорошенько, навела легкий марафет и вышла. Маргарита подмигнула мне и фальшиво удивилась:

Представляешь? Ночевал под окнами!

Знаю! ответила и слегка прикоснулась губами к его щеке, как будто впереди были не сутки, а вечность.

Мы с Ионасом словно переболели каким-то недугом, тяжело молчали, не разговаривали. Поблагодарили за угощение, попрощались, Ионас пошел к машине. Ах, дорога, ах, лето, ах, несчастье! Мы как бы уговорились, не уговариваясь. Все ясно.

Большую часть пути ехали молча, иногда говорили о незначительном. Маргарита рассказала мне о трагедии в личной жизни Ионаса. Полюбил молоденькую еврейку, родился сын. Жили счастливо. Захотелось ей в Америку он ни в какую! Хуторские не уезжают. Страдал. Потом пришел в себя…

Вот и Таллинн…

Председатель общества "Знание" и Скайдрида в синих джинсах и желтой водолазке поджидают нас у гостиницы "Таллинн". Свободных мест в ней никогда нет и не будет. Тут же отправились во Дворец культуры.

Все пошло по накату: в актерской комнате чай, кофе, сладости, цветы. Я стала листать увесистый альбом с фотографиями гостей города, знаменитых артистов, и автографами на память. Кого там только не было!.. Сколько знакомых, родных лиц из разных республик…

Вышла на сцену. Зал битком. Актеры любят выступать на этой сцене всегда аншлаг. Я вдохновилась… Овация. Повалили желающие получить автограф. Ионас сдерживал напор. Похвалы, цветы, рассуждения о кино… Как обычно.

Потом Ионас и Скайдрида повезли меня в гостиницу. Ионас внес в номер все мои вещи, вплоть до коробки с пленкой. Прежде она у него была постоянно в багажнике. Сердце забилось так сильно, что я услышала его.

Я вернусь через семь минут,сказал он и поспешил догнать свою подружку.

Значит, он придет ко мне?.. На ночь… Как это?.. Останется у меня… Ополоснулась под душем так, чтоб не капнуть на лицо,пусть буду в легком гриме. Надела крепдешиновое платье в цветочек и лаковые туфли. Не успела закончить сборы, как в белой, как снег, рубашке и с влажными волосами встал в дверях

"мой" красавец.

Мы едем на корабль,сообщил он.

И машина, смотрю, блестит, как мои туфли.

Приезжаем на берег. У причала стоит небольшой корабль с ярко освещенными иллюминаторами. Гремит музыка. Ионас берет меня под руку, и мы входим в уютный зал. За столиками молодежь. Некоторые сидят на коленях друг у друга. Курят, смеются…

Ионас усадил меня за двухместный столик, а сам направился к буфету. Заставил стол и сел. Разлил по фужерам грузинское вино и, не глядя на меня, сказал:

У тебя увлажнились глаза, и ты стала еще красивее.

Я едва сдержала слезы.

Когда я жила на Кубани,сказала я,на танцы к нам приходили морячки. Меня никогда не приглашали: в ходу были пухленькие с кудряшками девочки. А вот когда мы вечерами крали яблоки в чужих садах или рассказывали что-нибудь, шутили, тут уж я занимала первое место мальчики все были мои.

Там был и я. Просто ты меня не заметила…

Мы чокнулись, выпили прекрасного вина "Хванчкара".

Вдруг сзади к Ионасу подошла Скайдрида и прикрыла ему ладонями глаза.

Вот вы, оказывается, где! торжествующе сказала она.

Ионас встал, усадил ее на свой стул и пошел за другим. Принес стул для себя, присел. Они заговорили вполголоса по-эстонски.

Потом поднялись и быстро пошли к выходу. Внезапно Ионас вернулся и приказал мне:

Не шевелись! Я отвезу ее, она живет в глухом переулке. Не шевелись! Я мигом туда и обратно.

Ей хорошо она такая маленькая, беззащитная. Таких всегда спешат полюбить, спасти, сберечь… А я как на броневике. В меня кидают букетами цветов, аплодируют, порою обожают… Пора! Пора бежать от этих красавцев, от этих прибалтов с невестами!..

Позвала официанта, расплатилась, схватила такси и была такова. В номере, не зажигая света, уткнулась лицом в подушку и разрыдалась. Я увидела Москву, дом и алюминиевый двухлитровый бидон… "Ионас, Ионас, я никогда не забуду тебя, всегда буду любить тебя, мужчина мой…" Вдруг опомнилась, поняв, что больше видеть его нельзя,выяснения и упреки не пристали незабываемой сказке. Зажгла свет. О ужас! Лицо красное, буграми. Верхн губа раздулась, ноздри тоже… Подставила лицо под холодную струю.

Посмотрелась в зеркало никакого воздействия… Надо бежать отсюда. Не хватало еще ему застать меня в таком виде! Быстрее на улицу, смешаться с толпой!

Распахнула дверь и увидела немигающие глаза Ионаса, застывшего напротив, на краешке кресла…

Абхазия. Сижу на балконе актерского Дома творчества "Пицунда" и волнуюсь. Откуда-то нахлынул дождь. Загрозил, засверкал молнией.

Белые высокие волны угрожающе вздымались к потемневшему небу.

Хорошая примета, тихо сказала соседка по балкону.

Трахнула гроза, не веля рассуждать по поводу ее действий. Сердце колотится… А почему? По дурости. Придет ли машина, обещанная директрисой, чтоб побыстрей добраться до аэропорта? Вовремя ли будет взлет, да как дальше, что там в Москве?.. Дурной характер все не верится в благополучный исход…

Любая услуга мне в тягость. Помню, когда еще в баню ходила, бывало, от всей души старательно терла мочалкой чью-нибудь спину, а как мне начинают тереть вся "скукожусь": стыжусь траты на меня сил чужого человека. "Спасибо, спасибо!" говорю и отбираю мочалку. "Давайте, еще бочок!" "Нет, нет… пойду попарюсь…"

Когда сын был маленький, няньку нанимали, так я кидалась выполнять за нее все дела. Как это человек на тебя работает?!

• Предыдущая
• 6/31
• Следующая