Выбери любимый жанр

В сутках двадцать четыре часа - Киселев Владимир Сергеевич - Страница 22


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

22

Робин подсел к компании крестьян, недавно мобилизованных бандитами. Вынул кожаный кисет с махоркой, пустил по кругу. Разговор шел о разном: о погоде, о хлебе, о сенокосе.

— Самая страда в деревне, а мы из леса не вылезаем. Дома нас жены, ребятишки ждут. Как бы им отвечать за наши дела не пришлось, — дымя цигаркой, сказал черноволосый красивый мужик в офицерских сапогах, сосед Робина. — Хватит, нагулялись.

Робин по тому, как внимательно слушали говорившего остальные, понял: подобные разговоры ведутся не впервые. Он пока в разговор не вмешивался, слушал да на ус наматывал.

— И рады бы вернуться, но кто нас примет, сразу чекисты поставят к стенке.

Кто постарше, затылки чесали, потом и вовсе приуныли.

— Слыхал от одного знакомого мужика, — отозвался демобилизованный крестьянин. — Тоже были в отряде вроде нашего, вышли из лесов домой. И ни большевики, ни чекисты ничего плохого им не сделали. Арестовали только тех, кто злодействовал.

— Не тронули потому, что за них общество поручилось.

— Не знаю, может и так, врать не буду. Да, коль виноват, я готов в тюрьме отсидеть, сколько дадут по закону, чтобы перед земляками позор смыть…

— Мужики, правильные речи ведете. Советской власти вам не свалить, об этом и думать нечего. Миллионная армия была у адмирала Колчака, с пушками, с офицерами. Не вам чета. А где Колчак? Где его армия? Молчите? — спросил Робин. — Пора и вам одуматься, как бы потом поздно не было, граждане.

— Сам-то откуда? Вроде не здешний. Уж не большевик ли? — спросил сосед.

— Угадал, браток, большевик. Я начальник милиции четвертого района.

Все сидевшие на скамейке повернулись в его сторону.

— Насчет поручительства вы правильно говорили, — сказал Робин. — Я за вас перед Советской властью поручусь.

Он говорил уверенно. Не дай бог, если бандиты почувствуют, что сомневается, — пристрелят. Терять им нечего.

— Кто хочет жить, айда со мной!

— А оружие?

— Я ваше оружие не понесу, — отозвался Робин. — Сами сдадите, если вы мне поверите. А я вам верю…

Вокруг него собралось человек тридцать.

— Агитацию разводишь, гад! — закричал бандит в казачьем картузе. — Братва, он врет, а вы и уши развесили! — Выхватил из-за пояса револьвер. Но выстрелить ему не дали.

— Ты его застрелишь, а за что? Не позволим! Долой! — шумела толпа.

Робин так и не понял, кому бандиты кричали «долой!». Понял другое — опасность пока миновала. Кое-кто колебался после его слов, а многие поверили.

Атамана арестовали сами бандиты.

Это было необычное зрелище. Поднимая пыль, по дороге шло разбойное войско с пулеметами, винтовками, саблями. А впереди него, за командира, шагал человек в кепке без всякого оружия — П. И. Робин…

16 октября 1922 года ВЦИК принял постановление «О награждении орденом Красного Знамени работников милиции». В постановлении говорилось:

«Распространить право награждения орденом Красного Знамени на работников милиции, проявивших храбрость и мужество при непосредственной боевой деятельности в составе отрядов воинских или милиции по борьбе с бандитизмом, антисоветскими восстаниями или массовыми выступлениями».

К названию ордена Красного Знамени часто добавляют «Боевого». И действительно, этим орденом награждались только за боевые дела. Постановление Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета о награждении работников милиции подчеркивало важность боевой работы милиции и по достоинству оценивало мужество солдат порядка, ставило милиционеров вровень с воинами Красной Армии.

…С фотографии смотрит довольно молодой мужчина с щеголеватыми усами, открытым мужественным лицом. Туго перетянута командирским ремнем армейская гимнастерка. Это начальник пятого района Горно-Алтайской уездной милиции Александр Васильевич Чернов.

…Перебежчик сообщил Чернову, что банда генерала Кайгороды, насчитывающая семьсот человек пехоты и около трехсот конников, в ближайшие дни попытается захватить село, из которого она была выбита сводным отрядом Чернова. Против белого генерала начальник милиции мог выставить отряд чоновцев, около роты милиционеров и красноармейцев стоявшего в селе взвода. Всех их решили объединить в один отряд. В него вошли и коммунисты села Усть-Кокса. Однако и после этого у Кайгороды сил было больше по крайней мере в три раза.

Чернов собрал командиров на военный совет.

— Что будем делать? Подмогу вызвали, но Кайгорода не будет ждать, когда она прибудет.

— Ты назначен командующим района, принимай меры, — сказал председатель Совета. — Мы мобилизуем на защиту население. Сколько у нас пулеметов?

— Пять «максимов», все исправные, сам проверял.

— Предлагаю оборону населенного пункта поручить товарищу Чернову. С его предложением объединить силы под единым командованием следует согласиться, — подвел итог совещанию председатель Совета. — Не теряйте времени, Чернов.

Немалая роль в плане Чернова отводилась перебежчику-алтайцу. Начальнику милиции удалось привлечь его на свою сторону. Узнав от Чернова о том, что по приказу Кайгороды был казнен его брат, алтаец поклялся отомстить белогвардейцам за его смерть. Чернов сам отвез перебежчика в степь. О чем они договорились при расставании, никто не знал. А метель тут же замела их следы.

По чистому снегу запестрели в степи волчьи и лисьи стежки. Зверь от бескормицы жался к человеческому жилью. Бандиты, как волчья стая, кружили вблизи села. Лунной ночью Кайгорода вывел на исходный рубеж пехоту. Сам с конницей поскакал к чернеющим на взгорке строениям Усть-Коксы. Посланный им лазутчик только что сообщил, что в селе у большевиков почти никаких войск нет, кроме взвода.

Тихо ехали по заснеженной степи всадники: ни конского ржания, ни стука копыт. Слышно лишь дыхание коней да скрип седел. Еще недавно генерал в душе презирал себя за то, что теперь командует не корпусом, не дивизией и даже не полком регулярных войск, а бандитским сбродом… Он не пытался скрыть брезгливость, когда видел свое пестрое «войско». Иногда находила невыносимая тоска, тогда он ее усиленно заливал самогоном. Но ненависть к большевикам и Советской власти брала верх, и Кайгорода все реже и реже вспоминал о блестящем прошлом. Его уже не вернешь, хотя генерал и не терял надежды.

Кайгорода, играя плеткой, картинно сидел в седле. В лунном свете длинная тень падала на снег от коня и всадника. Стремя в стремя справа от генерала ехали адъютант и знаменосец, слева — алтаец.

На окраине селения Кайгорода пропустил вперед конников.

— Двигаться прямо по прогону, — приказал он командиру сотни. — И чтобы без шума!

Кайгорода раскурил трубку.

— Кто командует красными, ты узнал? — спросил он алтайца.

Лазутчик ничего не ответил. Генерал обернулся. Алтайца нигде не было видно. Адъютанта он еще раньше отослал к пехоте. Оставшись один, Кайгорода почувствовал страх и тревогу. Направил коня за удалявшимися всадниками. Догнав их, Кайгорода привстал на стременах и зычно скомандовал:

— Стой!

Повинуясь приказу, задние повернули коней, подъехали к генералу. Но основная масса уже втянулась в прогон. Загрохотали пулеметы чоновцев. С фронта и флангов они били по бандитам, скучившимся в прогоне, в упор. Ржали испуганные лошади. Спасаясь от пулеметов, бандиты метались, топтали раненых и выбитых из седла. Главари пытались навести порядок, но большая масса всадников не могла развернуться в прогоне. Группе бандитов удалось на правом фланге перебраться через изгородь, но она тут же полегла от кинжального огня флангового пулемета.

Не многим всадникам во главе с Кайгородой удалось уйти. Не давая банде опомниться, Чернов повел конный милицейский отряд на преследование. Советский милиционер и белый генерал схватились в сабельном поединке. Чернов зорко следил за противником. Кайгорода был опытным рубакой, отлично владел приемами боя. Но под ним, внезапно сраженный пулей, споткнулся дончак. Завалился на спину, увлекая за собой генерала.

22
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело