В сутках двадцать четыре часа - Киселев Владимир Сергеевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/40
• Следующая

Побывать в милицейском комиссариате Ильичу уже пришлось. Правда, теперь он не мог вспомнить об этом без улыбки. В июле, после разгрома восставшего отряда эсера Попова в Большом Трехсвятительском переулке, Ленину захотелось самому осмотреть особняк Морозова, который мятежники избрали под штаб-квартиру. Почему Попов занял именно этот дом, а не другой? Как мятежники организовали его защиту?

Вместе с Надеждой Константиновной и Марией Ильиничной он прошел по комнатам, сплошь усеянным клочками бумаги, — очевидно, эсеры рвали документы, перед тем как убежать. Ни сам особняк, ни его помещения не представляли с военной точки зрения какого-либо интереса. Штаб эсеры могли устроить в любом другом здании. А в этом, наверное, просто потому, что легко его захватили.

Потеряв всякий интерес к особняку, Ленин предложил проехаться по Сокольническому парку. Ему нравился этот заросший, почти дикий лесной массив.

Когда автомобиль подъезжал к тоннелю под железной дорогой, вспоминает Н. К. Крупская, наткнулись на молодежный патруль: «Стой!» Остановились. «Документы!» Ильич показывает свой документ:

«Председатель Совета Народных Комиссаров — В. Ульянов». «Рассказывай!..»

Молодежь арестовала Ленина и повела в ближайший милицейский комиссариат. Там, конечно, тотчас узнали Владимира Ильича. Сконфузившись, старший патруля незаметно ушел…

Милиционер Левашов, стоявший на Добрынинской площади, сразу заметил остановившийся неподалеку автомобиль. Оттуда вышел невысокого роста человек в темном костюме и направился к нему. «Кто бы это? Не иначе, начальство!» — решил Левашов. Бывало так, что посты проверял сам Рогов — «красный градоначальник» Москвы, поэтому Левашов на всякий случай обтер рукавом милицейский жетон на груди, одернул гимнастерку, поправил ремень с тяжелым «смит-вессоном»: за внешний вид начальство строго взыскивало. Смотрело, чтобы гимнастерка, брюки были наглажены, а сапоги начищены до блеска. Иначе нельзя — постовой на виду у всей Москвы.

Ленин тем временем подошел к Левашову. И, чуть картавя, проговорил:

— Здравствуйте, товарищ!

Левашов взял под козырек:

— Здравия желаю!.. Слушаю вас!

— Давайте познакомимся. Ульянов, Председатель Совета Народных Комиссаров. — Владимир Ильич протянул руку.

«Батюшки! Да это же Ленин! А я-то сразу не признал…» — растерялся Левашов. Ему еще ни разу не доводилось так близко видеть Ленина. И вот он стоял здесь — такой обыкновенный, простой.

— Как ваша фамилия, товарищ милиционер? — видя замешательство постового, пришел на помощь Ильич.

— Милиционер Левашов! — Постовой осторожно пожал руку Ленину.

Ильич внимательно посмотрел на милиционера, заметил две аккуратные заплатки у него на рукаве.

— Вы солдат?

— Служил, а сам из рабочих, ткач я, товарищ Ленин. Хотел записаться добровольцем в Красную Армию, не взяли, мол, твои года вышли.

— А выглядите совсем молодцом. Сколько же вам лет?

— Пятьдесят пять исполнилось, — ответил Левашов.

— Неужели! Мы с вами почти ровесники.

Владимир Ильич легонько взял Левашова за локоть, и они медленно пошли к автомобилю. Часто останавливались. Кто наблюдал за ними, тому могло показаться, что встретились старые знакомые.

Ленин подробно расспрашивал о службе, о том, как в комиссариате борются с хулиганами, спекулянтами, ворами.

— Скажите, товарищ Левашов, рабочие помогают милиции?

— А как же, товарищ Ленин, конечно, помогают, разве нам одним управиться! Такая, прости, господи, от царя и от Керенского нечисть и шпана осталась в Москве, что на нее никакой милиции не хватит. Рабочий человек сам видит, кто ему житья не дает. Он сам себя защищает от всяких уголовников. Теперь у нас на каждом заводе рабочая дружина имеется. Очень даже хорошо рабочие помогают милиции…

— По-моему, вы правильно подметили, — энергично заговорил Ленин, — нужно, чтобы каждый сознательный рабочий усвоил, кто его враги, тогда он всеми силами станет помогать милиции. Что касается спекулянтов, то против них мы думаем организовать «крестовый поход». Как вы на это смотрите? Справимся?

— Отчего же не справиться, дело святое, справимся. Коль рабочий человек на хулиганов и спекулянтов всем миром навалится, им, вражинам, некуда будет деться. Тут им и крышка!

— Крышка, говорите? — Ленин одобрительно хмыкнул. — Именно, товарищ Левашов, мы обязаны, не теряя времени, немедленно всех мироедов разнести в пух и прах.

Владимиру Ильичу, видимо, очень понравился Левашов. Ильич беседовал с ним неторопливо, давая понять, что разговор интересен и важен.

В свою очередь Левашову с первого взгляда понравился Владимир Ильич, его некрупная фигура, обычная серая кепка. Такая кепка имелась у каждого рабочего. Левашов пристально всматривался в приятное смуглое ленинское лицо, высокий лоб, глаза — темно-темно карие, живые, полные внутренней силы.

— Большая семья у вас, товарищ Левашов?

— Жена, четверо детей: три сына и дочка. Старший в Красную Армию записался, другой на заводе работает. А остальные при мне живут, дочь — еще несмышленыш…

Владимир Ильич поинтересовался, есть ли у него квартира, какое ему выплачивается жалованье. Левашов таиться от Ленина не стал:

— На милицейское жалованье по нынешним временам не проживешь, хлеба получаю полтора фунта, да на детей немного дают. Сами знаете, этим не прокормишься. Из одежды, что было получше, жена на муку променяла, а обмундирование на мне — видите, какое… Жилье, слава богу, имеется. Теперь все так живут, не я один.

Ленин внимательно, не перебивая, слушал постового — одного из тех, кому Советская власть доверила охрану порядка.

— Но мы, Владимир Ильич, не ноем, твердо верим в новую жизнь, которая скоро наступит.

— И очень правильно делаете, — похвалил Ленин. — Нужно, чтобы так же твердо поверили и все ваши товарищи. Мы подумаем над тем, чтобы милиционеры получали красноармейский паек и одежду. Придет время, и очень скоро, когда у нашей милиции будет своя красивая форма. Передайте это товарищам, скажите им о необходимости укреплять дружбу С рабочими. И еще передайте мой привет и скажите, что ваша служба очень нужна Советской России.

Владимир Ильич попрощался за руку с Левашовым и уехал.

В билете члена Красной гвардии Замоскворецкого района потомственного рабочего завода Михельсона Андрея Уваровича Уварова значилось, что винтовка за таким номером вручена ему, красногвардейцу, члену партии большевиков с 1915 года. Кроме винтовки, завком выдал ему браунинг. Его Андрей всегда носил при себе. С винтовкой Уваров воевал с юнкерами в 1917 году в Москве, а потом с нею же пошел в рабочую милицию. Так решил завком. Вместе с другими рабочими ему было поручено охранять завод.

Летом 1918 года Андрею Уварову пришлось участвовать в подавлении левоэсеровского мятежа. Винтовка пригодилась ему. Тогда многое было пережито и понято. Даже рабочие, которые еще колебались, в те тревожные дни навсегда отошли от «крестьянских вождей» — эсеров, поднявших руку на Советскую власть.

Эсеры после поражения, теряя влияние в народе и понимая, что их политика терпит крах, пошли на крайние меры, чтобы захватить власть. Они перешли к открытому террору, решили физически уничтожать, убивать видных деятелей большевистской партии, в том числе В. И. Ленина. И выбирали момент, когда положение было критическим, когда, по выражению В. И. Ленина, «за непомерно тяжелым маем придут более тяжелые июнь и июль, а может быть, и часть августа». Нехватка хлеба, топлива, руды, нефти — все это создавало неимоверные трудности. А они были на руку врагам народа, которые рассчитывали, что им удастся сломить полуголодный рабочий класс, обещаниями сытой жизни отвернуть от революции.

Однако партия большевиков была начеку. Для преодоления трудностей, для укрепления Советской власти коммунисты должны были мобилизовать в первую очередь рабочих — самый сознательный класс в России. По решению Московского Комитета партии на заводах столицы с докладами по текущему моменту выступали члены Центрального Комитета партии, народные комиссары. Московский комитет партии мобилизовал пропагандистом и Владимира Ильича, для которого партийная дисциплина была превыше всего, а выполнение партийного поручения он считал своим долгом.

• Предыдущая
• 7/40
• Следующая