Дорога дорог - Мороз Игорь - Страница 36

• Предыдущая
• 36/101
• Следующая

– Тот самый, которого Чаг хотела убить при первой возможности? – поинтересовался Гиль.

– Да. Гляди-ка, за отрядом следует обоз и какие-то механизмы. Похоже, файголитам придется туго. Трудно поверить, какие последствия повлекло за собой исчезновение кристалла Калиместиара из святилища Амайгерассы, – покачал головой Мгал и, последний раз взглянув на лес копий над всадниками, начал отползать от края утеса.

– Я надеюсь, ты не считаешь себя обязанным предупредить Хранителей Горы о появлении здесь Белых Братьев? – с тревогой в голосе спросил Эмрик, когда они вернулись под сень раскидистых деревьев.

– В этом нет необходимости. Они умеют собирать интересующие их сведения, и, кроме того, у них есть Пророческая Сфера. Мне хотелось бы посмотреть на кристалл, если ты не возражаешь.

– Пожалуйста. – Эмрик раскрыл кожаную заплечную сумку, извлек оттуда тряпицу, развернул ее и положил в ладонь северянина хрустальный куб. – Он по праву принадлежит тебе, и, клянусь Усатой змеей, я с радостью сниму с себя заботу о нем.

– Ну разве не удивительно, что от такой безделушки зависит судьба множества людей? – прошептал Мгал, вглядываясь в глубину тяжелого прозрачного куба, пронизанного тончайшими металлическими волосками, подобно струнам, натянутым между его ребрами. – Теперь дело за немногим – отыскать сокровищницу Маронды.

– Вот уж и правда пустячок! – хихикнул Гиль.

– К сожалению, это действительно будет нелегко, и все же я знаю, что должен добраться до сокровищницы Последнего Верховного Владыки Уберту. Если это не сделаем мы, то может сделать кто-то другой…

– Значит, несмотря ни на что, ты выбираешь Дорогу дорог?

– О какой дороге ты говоришь? – не понял Мгал.

– Каждый идет по жизни избранным путем, своей, наиболее любезной его сердцу тропой, – сказал Эмрик задумчиво. – Собственными дорогами идут Старший караванщик и Бергол, Хог и Хранители Горы: одни – дорогой алчности, другие – дорогой чести и долга. Мы с Гилем следуем за тобой. И лишь немногие – так гласят старинные предания – идут Дорогой дорог, той, на которой решаются судьбы народов и племен, судьбы всего мира.

– Взявшись за поиски ключа Калиместиара, ты, сам того не подозревая, вступил на Дорогу дорог, – продолжал Эмрик негромко, словно размышляя вслух. – Куда приведет она тебя? Кто знает? Будешь ли ты всю жизнь идти этой дорогой или свернешь, не вынеся тягот и опасностей пути, на укромную тропку личного благополучия? Присядешь ли отдохнуть на обочине, прельстившись зеленью свежей травы, чтобы, отяжелев и пустив корни, уже не подняться более, не взять в руки посох странника? Или будешь шагать и шагать вперед, пока не свершишь положенного или пока не придет твой смертный час? Кто может сказать? Однако я верю в тебя и рад, что встал с тобою на этот путь.

– Но… Ты идешь со мной дальше?

– Иду, хотя теперь, когда кристалл Калиместиара в твоих руках, путь твой станет более тернистым, более страшным.

– Думаешь, Белые Братья?

– И Белые Братья, и Черные Маги. Они мечтают добраться до сокровищ Маронды и знают – или скоро будут знать – о том, что ты завладел ключом, отворяющим двери сокровищницы.

– А меня, меня почему ты не спрашиваешь, пойду ли я с тобой? – спросил Гиль, и Мгал с изумлением заметил на глазах мальчика слезы.

– Тебя? Но зачем мне спрашивать тебя об этом? Что делать нам на Дороге дорог без тебя? Кто будет предупреждать нас о тайных происках врагов и вызволять из дворцовых подземелий? – Северянин перестал улыбаться, и голос его дрогнул. – Кто, наконец, закроет нам глаза и примет кристалл из наших слабеющих рук, если смерть настигнет нас прежде, чем мы отыщем сокровищницу Маронды?

На мгновение Мгал замолчал, а потом торжественно заключил:

– Тебя, Эмрик, прошу быть моим наследником и, когда меня не станет, принять на себя заботу о кристалле Калиместиара. Прошу тебя, Гиль, позаботиться о том, чтобы ключ от сокровищницы, хранящей знания древних, не попал в недостойные руки, если судьба распорядится так, что ты станешь его владельцем.

– Ладно уж, мы позаботимся о нем. Не выкинем в придорожные кусты и не продадим за бесценок первому встречному. – Гиль фыркнул, но, поймав укоризненный взгляд Эмрика, смутился:

– Ну, чего ты на меня так смотришь? Ты вот лучше ему скажи. Свободный, здоровый, как… как глег, а сам о наследниках печется!

– Богатому не спится: богатый вора боится, – усмехнулся Мгал, взглянул на солнце и тихонько присвистнул: – Ого, уже полдень! Отдохнули мы изрядно, наговорились вволю, не пора ли в путь? Дорога дорог ждет нас!

– Батигар? Чего тебе здесь надо? Я ведь просил, чтобы ко мне зашла твоя сестра, а не ты. – Бергол с раздражением уставился на свою младшую дочь.

Батигар не любила Владыку Исфатеи, и пересуды горожан о том, что Бергол вовсе не ее отец, позволяли ей не принимать близко к сердцу его радости и огорчения, которые она не понимала и не разделяла.

– Не знаю, зачем ты вызвал Чаг, – я пришла к тебе с собственными заботами.

– Вот как! Теперь и у тебя наконец появились заботы? – На одутловатом лице Бергола проступило нечто напоминающее улыбку. – Что же тревожит тебя?

– Мастер Донгам предложил мне выйти за него замуж.

– Этого следовало ожидать. По-моему, ты вполне созрела для замужества. – Бергол окинул ладную фигуру дочери оценивающим взглядом.

Батигар поморщилась и демонстративно стянула на груди полупрозрачную накидку, прикрывавшую ее высокую замысловатую прическу, лицо и обнаженные плечи.

– Вероятно, ты прав, но я предпочитаю сама выбрать себе мужа. Я отказала мастеру Донгаму.

– Чем он пришелся тебе не по нраву? Сорок лет, богат, недурен собой, бывалый воин.

– Нахальный выскочка без роду без племени едва ли подходящая пара для принцессы из рода Амаргеев. Впрочем, это не главное, достаточно того, что он мне просто не нравится.

Бергол сцепил толстые, усеянные крупными перстнями пальцы и, откинувшись на спинку кресла, насмешливо прищурился, отчего глаза его почти полностью утонули в щеках.

– Он не из рода Владык и даже не хадас, но за ним стоит мощь Белого Братства, а это что-нибудь да значит. Замужество принцессы – дело, касающееся всего города, и одного твоего «просто не нравится» здесь будет, пожалуй, маловато.

– Иными словами, ты знаешь о его намерении и одобряешь его? – Синие глаза девушки – явление крайне редкое среди жителей Края Дивных городов – потемнели.

– Знаю, одобряю и считаю очень своевременным. Лучшего зятя, чем Донгам, я и желать не могу. А твоей родовитости вполне хватит на двоих.

– Так ты искал подходящего зятя себе или мужа для меня? – Батигар нахмурилась, и ее густые черные брови сошлись в прямую линию.

– Я никого не искал. Он нашелся сам. И очень кстати. Без поддержки его воинов кротолюды захватят Исфатею. Поддерживать же ему нас, после того как этот мерзавец северянин похитил кристалл Калиместиара и удрал из города, совершенно незачем. Ты – единственное, что может заставить Донгама драться с кротолюдами. Это, надеюсь, тебе понятно?

– Отец, ты звал меня? – спросила принцесса Чаг, входя в комнату.

– Да. – Бергол покосился на Батигар, намереваясь отослать ее, но передумал и перевел взгляд на старшую дочь: – Я посылал за тобой, чтобы поручить тебе важное и трудное дело.

– Слушаю, отец.

– Я хочу, чтобы ты догнала Мгала-разрушителя и вернула в Исфатею кристалл Калиместиара. Хитростью или силой, ты должна добыть его для меня. Если он окажется в моих руках, кротолюды, опасаясь, что я продам его Белым Братьям, уберутся в недра Гангози и не посмеют донимать нас своими ни с чем не сообразными требованиями. Мастер Донгам умерит свою спесь, а твоя сестра, – он указал на Батигар, – получит возможность выбрать себе мужа по вкусу.

• Предыдущая
• 36/101
• Следующая