Попаданец обыкновенный - Лопатин Георгий - Страница 3

• Предыдущая
• 3/69
• Следующая

Нагрузился как вол. И объем, и масса груза получилась весьма приличной. Но запас карман не тянет. Все нужно.

Немного подумав, прихватил все консервные банки. Сколько раз замечал, что, едва выбросишь ненужную вещь, она требуется чуть ли не на следующий день. Авось и банки на что пригодятся. Весят немного.

В пластиковую бутылку из-под американской газировки, что растворяет внутренние органы не хуже серной кислоты, из бензобака слил бензина. Можно будет огнемет сделать, если дырочку в крышке проделать. Самому бы при этом не сгореть…

Ну, вроде все… готов двигаться. Подняться бы только…

Прошагав с три километра, уткнулся в водную преграду, сиречь реку. Вроде небольшую, шириной метров десять, и неглубокую, под полтора метра в стремнине, – но смысл ее преодолевать? Лучше уж по ней сплавиться, куда бы она ни текла, тем более что особого маршрута движения у меня нет. А учитывая, что все поселения находятся у источников воды, – это тем более самый верный способ добраться до местной цивилизации.

Хотел было вернуться к мотоциклу – такое-то расстояние я всяко-разно преодолею, – но потом решил: зачем? Вдруг аборигены какие каннибалы, придется резко делать ноги, так зачем им на растерзание моего железного демона оставлять? Ну уж нет.

Ну а раз так, принялся за изготовление плота. Вот уж намахался я топориком, сколько за всю свою жизнь не махал. Свалил четыре сухих ствола и кое-как связал их капроновой веревкой. Держал плот вроде неплохо. Но палатку пока решил не ставить – мало ли что, может, впереди пороги или, того хуже, водопад, а терять имущество неохота.

Речка на вид была кристально-прозрачной, и я рискнул набрать в уже опустевшую фляжку воды. На всякий случай прокипятил – вкус после кипячения не ахти, но рисковать не хотелось: мало ли какие микроорганизмы водятся в местной воде. Хотя, с другой стороны, если уж на то пошло, я давно инфицирован… Ладно, к черту мысли о болячках, пора отдавать концы… в смысле у плота. И я отдал, оттолкнувшись шестом от берега и выходя на центр русла, где меня подхватило довольно приличное течение, только успевай поддерживать курс.

Так я и плыл-шел до самого вечера.

Была мыслишка остаться на плоту, предварительно его заякорив, но передумал – слишком уж ненадежно. До меня хищник при желании добраться сможет без особых проблем, а вот я убежать быстро уже не смогу. Так что лучше на сушу, а еще лучше – на дерево, вон как раз подходящее. Я и так сильно рисковал в прошлые ночевки – хорошо, что обошлось.

В разлапистом дереве обустроил себе лежанку, соорудив настил из жердей между ветками. Они росли как-то странно: ярусами.

Поужинал же пойманной в реке рыбиной. Я вообще в рыбе не разбираюсь, так что не знаю, что это было, но размер хороший, с руку длиной, так что рыбешки мне хватило за глаза. Запек ее в углях.

И на боковую.

Несмотря на стресс, отрубился практически сразу. Сказались бдения прошлых суток.

Проснулся от удара по дереву и, не привяжись я к нему веревкой, свалился бы на землю что твой поспевший плод. Скорее всего, и до земли бы не долетел, а угодил прямо в пасть жуткому чудо-юде, что разочарованно взревело так, что у меня кровь в жилах застыла и я чуть реально не обделался от страха.

Чудовище протаранило дерево вновь, словно решив его повалить, и я принялся спешно копошиться в своих запасах в поиске того, чем бы эту страшилу отпугнуть. Схватил баллончик с перцем и прыснул в гада.

Лучше бы я этого не делал. Чудовище взревело так пронзительно, переходя на ультразвук, что я чуть не оглох и не скончался от разрыва сердца. После чего зверюга неизвестного вида принялась крушить ствол своими чудовищными по длине, крепости и остроте когтями. Бензопила «Дружба» отдыхает – во все стороны летели кора и щепа. Чудовище реально решило свалить дерево и достать обидчика.

Вспомнил о бензинчике и, отвинтив крышку, полил на животину, этак с пол-литра: жалеть драгоценное топливо в таком случае не стоит – жизнь дороже. Животное на жидкость почти не обратило внимания, лишь презрительно фыркнуло – наверное, подумало, что это результат страха и мало ли у кого как моча воняет… а зря. Ярко вспыхнула туристическая спичка и метеором упала вниз. Мгновение – и внизу запылал живой костер.

Завоняло паленой шерстью. Зверь заорал и, оставив ремесло лесоруба, принялся носиться кругами и прочими зигзагами и периодически валяться по земле, пытаясь сбить обжигающее пламя. Получалось пока не очень, а я подготовил ракетницу. С пневматикой против такой туши не попрешь: страхолюдина просто не заметит пуль.

К счастью, сигнальный боеприпас переводить не пришлось. Зверь умчался прочь в сторону реки, куда, скорее всего, и плюхнулся, гася огонь, а возвращаться, наверное, передумал – слишком уж жестокой оказалась добыча. И правильно сделал.

Так что на следующую ночь, преодолев за день некоторое количество пространства, не встретив ни одной живой души и даже следов разумной деятельности, я выбрал дерево покрепче и забрался повыше. На этот раз приведя все свое оружие в полную боевую готовность, чтобы не терять ни минуты времени на поиски.

– Да чтоб вас… – ругнулся я, вздрогнув, когда услышал вдалеке протяжный волчий вой.

Ему вторил другой волк, потом третий и четвертый. Все немного с разных сторон, но примерно с одного направления – если я не ошибаюсь, к востоку от меня.

Потом стали слышаться тявкающие звуки, и их характер был таков, что сразу стало ясно: волки загоняют добычу, отрезая ей пути к отступлению и возможности маневра, загоняя в ловушку, элементом которой являлась река, – это, наверное, на тот случай, если они раньше не нагонят ее.

И что самое поганое – направление они держали примерно в мою сторону. Не хотелось бы связываться с серыми санитарами, или какого здесь волки окраса и размера.

Прав был старик Мэрфи, сказав, что, если есть вероятность того, что гадость может случиться, – будьте уверены, она непременно произойдет.

Правильно: волки шли точно на меня, точнее, к дереву, на котором я засел. Но сначала под ним пронеслась человеческая фигура.

Вид гуманоида – кем бы он ни был, в темноте не разобрать, несколько вышиб меня из колеи, потряс и обрадовал, да так, что я пропустил появление волков, выскочивших из темноты буквально в следующий момент.

Еще пара секунд – и первый волк догнал свою жертву, повалил на землю. Там раздался крик, вой, послышалась возня.

«Моего возможного проводника Пятницу мочат!» – подумал я и вскинул винтовку, сразу же засаживая первые пули в следующих выскочивших за вожаком волков с горящими красным глазами.

Раздался вой. Да, для волков пули дум-дум, да еще со столь короткой дистанции, – это уже серьезно, мышцы и кишки, в зависимости от того, куда я попадал, им рвало только так.

Пять волков свалились, еще трое продолжали терзать жертву. Нет, уже двое. Жертва оказалась не так проста и одного волчару серьезно покалечила, так что он отвалил в сторону.

Я быстро зарядил свою воздушку и стал тщательно целиться, чтобы не попасть в возможного «языка». Но потом плюнул на тщательность – каждая секунда на счету, потенциального союзника вот-вот порвут на лоскуты, наверняка ему уже хорошо досталось от волчьих зубок, – так что я начал высаживать пулю за пулей при малейшей возможности.

Один готов. Оставшийся волк, почуяв неладное, разорвал дистанцию от жертвы, чтобы осмотреться, за что и поплатился: пуля вошла ему в бочину, превратив внутренности в кашу. Волк, взвыв от боли, рухнул на землю.

Свалился и спасаемый, секунду назад вскочивший на одном адреналине. Ему следовало немедленно помочь, но прежде требовалось добить волков, для чего пришлось еще раз зарядить винтовку и бить серым в район сердца, чтобы наверняка. Засаживал по две пули.

Все, волки перестали дрыгаться даже в конвульсиях. Можно спускаться и оказывать пострадавшему первую медицинскую помощь.

Кирилл. Пападанец в роли доктора Айболита

• Предыдущая
• 3/69
• Следующая