Обман чувств - Мортимер Кэрол - Страница 35
- Предыдущая
- 35/37
- Следующая
Дженнет расхохоталась.
— Ну, несчастный ребенок тоже не остался в долгу, эта девица быстро раскусила, что Марко привлекла ее стройная юная фигурка!
— Неправда! — задыхаясь, крикнула Диана, она не могла не вмешаться в разговор, который с каждой минутой казался ей все более похожим на кошмарный сон. — Мне было всего шестнадцать лет, Рис. — Она подняла на него умоляющие глаза. — Я и не предполагала, что он попытается меня изнасиловать! — Она с трудом проглотила ком в горле, увидев, что Рис устало вздохнул. — Я сразу же рассказала об этом Дженнет, но она не поверила мне. — Диана с негодованием посмотрела на мачеху, которая только что утверждала совсем обратное.
— Конечно, я поверила тебе, — призналась Дженнет. — Я сама видела, что Марко положил на тебя глаз, когда понял, что ты стала взрослой; он так на тебя смотрел, что я сразу смекнула, что ему от тебя нужно!
— Но как же ты…
— Если бы я тогда призналась, что заметила его интерес к тебе, моя семейная жизнь тут же кончилась бы! — Дженнет невесело усмехнулась. — У меня не было другого выбора: пришлось сделать вид, будто ничего не произошло, да и ты сама помогла мне замять это дело, когда заперлась до конца каникул в своей комнате, а потом благоразумно решила больше к нам не приезжать. Однако Марко не забыл тебя, — горько призналась она. — Когда ты стала знаменитой и в газетах, к моему великому огорчению, начали регулярно появляться твои фотографии, я заметила, что Марко тайком подолгу разглядывает их, а потом он стал рассказывать всем, что у него есть прелестная падчерица!
Диана содрогнулась, очень хорошо представив себе похотливый взгляд Марко. Ей захотелось немедленно уничтожить все свои фотографии и впредь никогда больше не фотографироваться.
— Я ни разу в жизни не ударил женщину, Дженнет, — медленно подбирая слова, заговорил Рис. Он был бледен, на виске пульсировала жилка. — И, разумеется, не стану пачкать об тебя руки, — с брезгливой гримасой бросил он, заметив, как внезапная тревога мелькнула в ее глазах. — А потому мне бы хотелось, чтобы ты поскорее рассказала Диане про Челфорд и убралась отсюда… Пока я не отбросил все свои принципы и не врезал тебе!
— Прежде всего, позволь напомнить тебе, что я появилась здесь не по своей воле, — вспыхнула Дженнет, и Диана отметила, что она отступила подальше от Риса.
— Ну, поначалу ты явилась сюда, чтобы шантажировать Диану, — напомнил ей Рис.
— Я бы не стала вмешиваться, если бы не почувствовала, что здесь происходит нечто странное, — усмехнулась Дженнет. — Мне показалось, что ты просто не знаешь, кто такая на самом деле Диана Ламб, иначе ты хоть раз вспомнил бы об этом. И я подумала: раз она скрыла от тебя свое настоящее имя, значит, у нее были на то веские причины… — Дженнет ухмыльнулась. — И тут я вдруг поняла, что задумала наша юная Мисс Справедливость.
— И как первоклассная интриганка, решила…
— Ах, еще и интриганка? — возмутилась Дженнет. — Прекрати, Рис, ты хочешь оправдать ее…
— И все-таки давай двинемся дальше, — настаивал на своем Рис, — поговорим о Челфорде.
Дженнет, пожав плечами, повернулась к Диане.
— По закону Челфорд принадлежит тебе, — устало сказала она. — Я управляла им на правах опекуна по договору, составленному по всем правилам. Однако мне разрешалось жить там лишь в том случае, если ты будешь со мной…
— Дженнет! — теряя терпение, оборвал ее Рис.
— А я не хотела там жить, слишком много тяжелых воспоминаний… Ну хорошо, — примирительно сказала она, видя, что Рис вот-вот взорвется. — Этот дом принадлежит тебе, Диана; по закону он стал твоим в день твоего совершеннолетия.
Подумать только, сколько новостей за один день, и одна поразительней другой. Однако Диану ничуть не обрадовало последнее сообщение. Ей не нужен Челфорд. Он как бы живое напоминание о вине Риса. А она больше не хочет даже слышать об этом. Может быть, со временем, когда они до конца разберутся во всем, она сможет убедить себя, что ее представление о прошлом было ужасной ошибкой и Рис, скорее всего, ни в чем не виноват… Она любит его и готова поверить в это. Однако то, что обрушилось на нее сейчас, никак не укладывается в эту схему. И все же, несмотря ни на что, она любит Риса…
— Но почему, почему? — наконец вымолвила она.
— Неужели тебе все еще непонятно? — удивилась Дженнет. — Бедный Говард застрелился из-за того…
— Довольно, Дженнет — прервал ее Рис. — Дальше я справлюсь сам.
— Ты уверен? — Дженнет усмехнулась, бросив многозначительный взгляд на помертвевшую Диану.
— Все зависит от степени доверия, Дженнет, — хотя ты не имеешь ни малейшего понятия о таких вещах! — отрезал Рис.
Необходимо все выяснить до конца, если они с Дианой намерены вместе строить свою жизнь. Рис понимал, что Диане очень нелегко будет принять решение — об этом говорили и ее тревожные глаза, и бледное лицо, и вымученная улыбка. Он заметил, как у Дианы дрожат руки. Понимая, какой жестокий удар он нанесет ей, Рис не мог поступить иначе, ибо тянуть дальше уже нельзя.
Рис посмотрел на Дженнет, и его поразил контраст между двумя женщинами: на лице Дженнет застыла высокомерная улыбка; даже явно проигрывая, она старалась побольнее ранить Диану.
— Нам не дано понять, что нашел в тебе Говард, если, узнав, что может потерять тебя, решился на самоубийство… — нарочито спокойно начал Рис, хотя внутри у него все клокотало от возмущения. Он Глубоко засунул руки в карманы. Кажется, ему и в самом деле хотелось, отбросив все условности, хорошенько врезать этой особе.
— Он не из-за этого… не из-за этого застрелился! — выдохнула Диана, вспомнив кошмарную картину, которую застала в кабинете отца.
— Да нет, Диана, он покончил с собой именно из-за этого, — как можно мягче постарался произнести Рис. Он вспомнил, в какое бешенство пришел Говард, когда заподозрил его в любовной связи с Дженнет. Рис знал, что это всего лишь зацепка, Говарду надо было как-то объяснить, почему Дженнет решила уйти от него. — Он тогда был просто не в состоянии воспринимать правду, он не желал верить, что Дженнет покинула его, потому что не хотела быть женой неудачника. Такова истинная причина его смерти. — Рис тяжело вздохнул, заметив, что Диана побледнела еще больше. — Говард влез в одно сомнительное дело, а когда оно провалилось, он уговорил меня ссудить его деньгами, чтобы как-то выйти из положения. Хотя это и не в моих правилах, я решил помочь ему, ведь Говард был моим другом. В качестве гарантии он предложил в залог Челфорд. Мне совершенно не нужен был ваш дом, Диана, — тихо сказал он, — но твой отец был человеком чести, и, когда ему все-таки не удалось выпутаться, он заявил, что договор есть договор и Челфорд отныне принадлежит мне. Когда он сказал об этом Дженнет, та нанесла ему последний удар, заявив, что не намерена продолжать жизнь с человеком без денег и без крыши над головой. — Рис брезгливо поморщился. — Все так, Дженнет? — мрачно спросил он. — Ведь между нами никогда ничего не было!
Она не могла избежать ни его стальных глаз, ни полного боли затравленного взгляда Дианы.
— Ради Бога, Рис, теперь это уже давнее прошлое…
— Которое определяет настоящее, — возразил Рис.
— Ну, хорошо, — сдалась Дженнет, — я действительно сказала Говарду, что не могу оставаться с ним и спокойно наблюдать, как рушится мир вокруг меня. Остальное он додумал сам.
Он знал, что Рис нравился мне, разве я виновата, что именно так истолковал он мой уход?
Рис следил за тем, как воспринимала все это Диана, без сомнения, она уже поняла истинную причину смерти отца. Он увидел, что она испытывает одновременно чувство облегчения и… Рис был не вполне уверен, что правильно понял ее… Но, Боже Всемогущий, как он надеялся, что это так!
Диана отметила, что Рис намеренно оставил дверь открытой в ожидании, когда уйдет Джен-нет, но ей было не до них, она должна была до конца осознать то, что услышала в эти последние полчаса. Неужели прошло всего полчаса? Боже, как же все переменилось за это время! Когда Диана услышала тот злополучный разговор отца с Рисом, она была лишь ребенком, который обожает своего отца и понимает, что ему плохо… Как хотелось ей тогда кинуться ему на помощь. Неудивительно, что девочка люто возненавидела человека, которого считала причиной всех своих бед. Она по-детски все воспринимала и по-детски обо всем судила.
- Предыдущая
- 35/37
- Следующая
