Розыгрыш - Мортимер Кэрол - Страница 9

• Предыдущая
• 9/26
• Следующая

Она попыталась открыть глаза, но веки словно налились свинцом и не желали подниматься.

Наконец ей удалось чуть-чуть разлепить веки, но она тут же смежила их вновь.

Боже, где она находится?

Элен подозрительно огляделась, осторожно двигая головой. Воспоминания о вчерашнем вечере смутно проступили в ее памяти. Она у Зака, она лежит в его постели!

К этой спальне Элен так и не успела привыкнуть — слишком недолгое время она здесь провела — и поэтому с ужасом поняла: да, она в спальне Зака! Элен не забыла эти кремовые обои, тяжелую дубовую мебель и эту огромную кровать.

Совершенно голая лежала она под одеялом. Боже, как она здесь очутилась, кто ее раздел, кто уложил в постель?

И как долго она спала? Она посмотрела на стенные часы напротив. Десять часов. Вечера? Утра? Нет, все-таки, наверное, утра.

Ну да, ведь они вчера отмечали день рождения Эмили, ее помолвку с Грэгом, она эту помолвку не одобряла и все пила — и пила это дурацкое шампанское, чтоб ему пусто было! Все происходившее потом было довольно расплывчатым, но, сделав над собой усилие, она все же вспомнила: Зак сказал, что отвезет ее домой… потом они приехали сюда… потом, кажется, целовались…

А потом что? Что было после поцелуя? Нет, это ей вспомнить не удавалось.

Надо немедленно все восстановить в памяти. Она же сама издевалась над теми, кто говорил, что под влиянием винных паров ничего не помнит, и считала, что таким образом люди хотят уйти от ответственности за свои поступки. Теперь же она на собственном опыте убедилась, что была не права. Ну ничего она не помнит! Все, что случилось после того, как Зак ее поцеловал, точно стерли из памяти.

Какой кошмар, значит, она вчера слишком много выпила! И вот результат — даже не знает, что было между ними этой ночью.

Она села в кровати и закрыла лицо руками. Это ужасно! Просто ужасно!

Надо вспомнить, надо обязательно вспомнить!

Но, как она ни старалась, память отказывала.

Как же она очутилась в постели Зака, да к тому же совершенно голая? Элен посмотрела на подушки, чтобы понять, спал ли Зак рядом, но так и не смогла разобраться: а может, она сама, разметавшись во сне, смяла всю постель. Господи, подумала она, а ведь они так и не спали вместе в этой кровати, когда поженились…

Они могли вообще никогда не встретиться! Светский образ жизни был несвойствен Элен, да и круг их интересов не совпадал. Зак был ведущим хирургом в пользующейся хорошей славой больнице, а она… Она в то время работала помощницей торговца цветами, темпераментного итальянца, не считавшего зазорным, если ему не нравилась ее очередная композиция, просто-напросто запустить ей в голову цветочным горшком. При этом он, неистово жестикулируя, орал, что с него хватит этой дурацкой Англии, что он сыт по горло сыростью и холодными зимами и что сию секунду он отправляется в милую сердцу солнечную Италию. В общем, дороги Зака и Элен вполне могли не пересечься, если бы…

Если бы однажды его мать не позвонила в их магазинчик с просьбой прислать кого-нибудь, чтобы украсить цветами дом, где она жила с внуком и сыном. А в случае, если это будет сделано со вкусом, присылать этого оформителя и дальше.

Когда Элен осторожно припарковывала цветочный фургончик около респектабельного дома Нильсонов, ей и в голову не могло прийти, какое место в ее жизни займет эта семья. Она позвонила у черного хода, и повариха (она же экономка) провела ее в уютную, комфортабельную кухню. Да, этот дом содержался в идеальном порядке.

Сначала Элен думала, что, доставив сюда цветы и разместив их там, где ей скажут или она сочтет нужным, она станет время от времени наведываться в этот дом, чтобы освежить привядшие букеты. У нее такой заказ был не первый, и она знала, что хозяйкам не хотелось или просто было некогда самим заниматься цветами.

Но в тот день Барбара Нильсон пожелала лично познакомиться с Элен, и ее провели на хозяйскую половину. Барбара сразу ей понравилась. Когда-то она была очень красива, но тяжелая болезнь уже наложила свой отпечаток на ее лицо. Тем не менее ее короткие, отливающие серебром волосы были тщательно уложены хорошим парикмахером, а искусный макияж скрывал печать испытываемых ею страданий. Элегантный костюм персикового цвета и блузка в тон ему явно были заказаны в самом дорогом модном магазине.

Барбара говорила с Элен очень благосклонно. Она объяснила, что ей нравится, когда в доме повсюду цветы, что раньше она сама следила за этим, но теперь ей становится все труднее не только ходить по цветочным магазинам, но и составлять букеты.

Постепенно женщины подружились. Элен, разрывающаяся между работой и домом, где ее ожидали отец и маленькая дочка, привязалась к этой пожилой даме, изо всех сил старающейся не гнуться под бременем страшной болезни, ежедневно разрушающей ее организм.

Элен всячески старалась растормошить Барбару. Два-три раза в неделю она звонила ей и под предлогом, что не может сейчас приехать, заставляла ее расставить цветы по вазам. Если же Барбаре было совсем худо, Элен дневала и ночевала подле нее, развлекая легкой болтовней.

После того как ее дела по дому заканчивались, Элен частенько устраивалась в кресле рядышком с Барбарой, чтобы выпить чашечку кофе. Это, с одной стороны, отнимало у нее массу времени («Надо содержать семью и зарабатывать деньги», — повторял ей отец), но, с другой, доставляло удовольствие больной, поджидающей ее с горячим кофейником наготове. И чем чаще Элен приезжала в этот уютный, гостеприимный дом, тем более неохотно она его покидала. Она все время думала о том, как одиноко должна себя чувствовать Барбара, ведь ее сына и внука целыми неделями нет дома.

В разговорах они затрагивали и семейные темы. Барбара взахлеб рассказывала ей о своем сыне, о том, какой он умный и талантливый, и еще о том, как ее невестка разбилась в автомобильной катастрофе и Барбаре пришлось взвалить на себя заботу о пятилетнем внуке, только бы Зак, ее сын, смог продолжать работать.

Элен же поведала ей свою грустную историю о раннем замужестве и о том, что всего в восемнадцать лет она стала вдовой с грудным ребенком на руках. Подробно рассказала о всех тяготах, связанных с ведением хозяйства в одиночку, так как ее мать умерла незадолго до рождения Эмили. Правда, кое о чем она все-таки умолчала. Ей не хотелось говорить о своей короткой совместной жизни с Яном и о том, как он погиб.

Но Барбара обо всем догадывалась. Элен была с ней более откровенна и естественна, чем с родной матерью. А то, что Элен все же предпочитала держать при себе, Барбара додумывала сама. Она понимала, как туго ей приходится и какого труда ей стоит зарабатывать на жизнь.

Наконец наступил день, когда Элен встретилась с Заком…

Она так много слышала о нем, что думала, перед ней предстанет сама добродетель в образе архангела Гавриила. Человек, которого она наконец увидела, ничего общего с архангелом Гавриилом не имел.

Обычно Зак все время проводил в больнице, но тут взял отгул, и Барбара, уверенная, что они понравятся друг другу, решила их познакомить.

Зак уже заранее был настроен к Элен враждебно: его насторожила ее внезапная дружба с матерью.

Он держался с ней холодно, но — в присутствии Барбары — старался быть предельно вежливым. Позже, провожая Элен до двери, он все же высказал ей свои подозрения относительно их такой скоропалительной и несколько неуместной дружбы.

Элен очень расстроилась и, конечно, сделала соответствующие выводы. Понимая, что Барбара ни в чем не виновата, она все же уговорила свою напарницу Марию поработать у Нильсенов. После первого же посещения Мария вернулась недовольная, пробурчала что-то об «этой старой ворчунье» и заявила, что работать у этой «карги» она больше не собирается. Элен же первое общение с Заком настолько выбило из колеи, что ей пришлось отпроситься назавтра с работы, лишь бы снова не увидеться с ним.

Когда же он собственной персоной явился в их магазинчик, первым ее побуждением было убежать подальше и спрятаться.

• Предыдущая
• 9/26
• Следующая