Предсказатели прошлого - Талимонова Любовь Алексеевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая

Незаметно для себя Хатарис и Улсвея разговорились, они познакомились с космическими людьми. А гости оказались действительно космическими. Они даже показали, в какую часть неба надо смотреть, чтобы представить себе их галактику, так как увидеть ее просто невозможно. Галактика новых друзей Улсвеи и Хатариса была слишком далеко.

За десятой чашкой чая гости знали все факты биографии Улсвеи и Хатариса. Хати чувствовал, что космические люди каким-то образом знают все мельчайшие детали его жизни. Но раз они не отказывались выслушать собственный вариант Хатариса на тему собственной жизни, то Хати и рассказывал. А необыкновенно добрые люди слушали его не перебивая, радуясь и огорчаясь вместе с Хатарисом.

Была глубокая ночь, когда гости собрались уходить. Хати и Ули не хотели их отпускать. Эти семеро людей вместе с предсказателем, казалось, излучают добро, тепло, свет, энергию гармонии. И если бы дом Улсвеи и Хатариса был чуть побольше, они никогда бы не отпустили своих друзей ночевать где-то на своем блестящем «чуде». Но, к сожалению, дом был маловат для девяти человек, пришлось гостей отпустить. К тому же, космические люди пообещали вернуться в Торнан утром. Расставание на несколько часов Хати мог пережить, да и спать ему очень хотелось. Уходя, зеленоглазая Улла подарила Улсвее маленькую арфу и целую книгу нот и стихов. Который раз за этот день Улсвея была в восторге. А Хатарис подумал: «Так и есть, они все знают о землянах. Ведь никто им не сказал о любви Улсвеи к музыке, а они подарили ей ноты и арфу». Ни о чем другом Хатарис не успел подумать, потому что крепко уснул. Ему опять приснилась летающая звезда.

А Улсвея в своих снах играла космическую музыку на космической арфе.

Первые лучи солнца только заглянули в Торнан и осветили домик Хатариса и Улсвеи, а Хати был уже на ногах. Он быстро умылся, наспех оделся и побежал к любимому тумулусу предсказателя. На всякий случай Хатарис хотел убедиться еще раз, что все увиденное ночью — не сон, и стоит ли на месте блестящее «чудо»? «Чудо» было на вершине тумулуса и сияло в лучах восходящего солнца. Хатарис даже остановился на минутку, закрыл и открыл глаза. Ему всегда нравилось все необычное, красивое и блестящее.

И тут у подножия тумулуса Хати заметил нечто, поразившее его больше, чем блестящий шар. Нечто было собственной женой Хатариса. Улсвея стояла и внимательно рассматривала «чудо». «Глазам своим не верю, — подумал Хати, — чтобы такая соня, как Улсвея, проснулась так рано?! И пришла сюда раньше меня?! Что-то здесь не так». Чтобы выяснить, в чем дело, Хатарис быстро зашагал к Улсвее. Не успел он ничего спросить, как Ули сама стала задавать вопросы.

— Хати, ты еще не совсем забыл Алатарис?

— К сожалению, нет.

— А тарское поселение на берегу океана помнишь?

— К большой радости, да.

— Отлично, Хатарис, тогда ты должен помнить древнетарские книги, старые такие, с пожелтевшими страничками.

— Конечно, я знаю эти книги, Улсвея. Хотя и рассматривал внимательно их только в детстве. Но странные знаки и картинки я хорошо запомнил.

— Именно о картинках я и хотела поговорить с тобой, Хати. Я тоже, когда была маленькой, смотрела на них в древних тарских книгах.

— Картинки были красивые, я знаю, но при чем здесь они, Ули? Я что-то не совсем тебя понимаю.

— Ах, Хатарис, разве ты не помнишь всего одну картинку в древней книге, на которой был нарисован точно такой же блестящий шар?

— О, Улсвея! Честно говоря, я о ней совсем позабыл.

— А я вот вспомнила об этой картинке ночью и подумала, что в Алатарис они никогда не прилетали. Как ты думаешь, Хати, почему люди из других галактик навещали древний тарский народ, а в наше время ни к кому в Алатарисе не летали?

— Не знаю, Ули, наверное, мы были недостойны дружбы Космоса. Но лучше спросить об этом у предсказателя. Он все знает. Кстати, что ты о нем думаешь?

— О Нахи?

— Угу.

— Что я думаю о Нахи?.. Хати, я думаю, мы всегда и во всем должны его слушаться, и у нас будет все хорошо.

— Я тоже так думаю. Ули, а давай обойдем наше «чудо» вокруг. С этой стороны оно кажется блестяще-розовым, а какое оно с другой стороны?

— Пойдем, посмотрим.

— Видишь, Ули, с этой стороны оно кажется зеленоватым, но розовое мне больше нравится. Пойдем обратно.

— Ой, Хатарис, кого я вижу!

— Мы только что о нем говорили. Тише, Улсвея, давай спрячемся за этот камень и проверим: видит любимый предсказатель сквозь камни или нет?

— Давай, Хати.

— Хатарис, Улсвея, мне можно увидеть вас за камнем или надо пройти мимо? Хати, скажи только «да» или «нет», и я останусь или пойду дальше. А, раз ты выглянул из-за камня, значит, мне можно вас с Улсвеей видеть.

— Ладно уж, Нахи, смотри. Что с тебя, такого всевидящего, возьмёшь? Если бы я все на свете знал и все видел, не знаю, как бы и жил?

— Почему, Хати?

— Ну, Борнахи! Зачем же в мире существуют вопросы и ответы? Чтобы я их задавал, а ты мне отвечал. А если ты и я все будем знать, умрем от скуки! Я не могу все видеть и знать, Борнахи, иначе не буду любопытным Хатарисом.

— И то верно, Хати. А у тебя никак утренняя порция вопросов уже заготовлена?

— Правильно, уважаемый, правильно. Вот скажи: ты космическим друзьям случайно не родственник?

— О, Хатарис, в огромном мире все люди в какой-то степени друг другу братья.

— Ага, понятно. Только одни братья могут близко подходить к своим космическим родственникам, а другие должны держаться от них на некотором расстоянии. Борнахи, тебе не нравится мой вопрос? Не нравится — не отвечай. Скажи только, зачем ты пришел сюда так рано?

— О, дорогой Хатарис, из твоих предыдущих вопросов, ответ может следовать только один: пришел навестить своих близких родственников.

— Ага, Нахи, ты сам во всем признался! А я уже давно догадался, что вы с космическими людьми если не родственники, то хотя бы старые друзья. Скажи, Нахи, а ты часто с ними встречаешься?

— Ну… как сказать? Наверное, не очень.

— Любимый предсказатель, кого ты хочешь обмануть?

— Тебя, Хатарис.

— Никогда не пытайся обмануть ни меня, ни кого-нибудь другого, Нахи, это у тебя плохо получается.

— Хорошо, Хатарис, я тебе скажу, что встречаюсь с людьми других галактик чаще, чем ты можешь себе представить.

— Звучит неправдоподобно, но теперь ты говоришь правду, Борнахи. Я это знаю. Ох, и о чем тебя еще спросить?

— У тебя нет больше вопросов, Хати? Невероятно! Но ты можешь обратиться за помощью к Улсвее, она давно намеревается меня о чем-то спросить. Не так ли, одуванчик?

— Да, Нахи. Мы с Хатарисом хотели у тебя спросить: почему люди из других галактик прилетали в древнюю Тару, сейчас навещают жителей Торнана, а в Алатарис они никогда не прилетали? Хати говорит, что мы были недостойны дружбы Космоса.

— Конечно, Хатарис в чем-то прав, но есть и еще одна причина. Вспомни, Улсвея, мировоззрения алатарского общества. Люди отвергли душу, Дух, существование других миров и цивилизаций, то есть отвергли людей Космоса, оттолкнули от себя друзей. Конечно, кто-то верил и знал о существовании разных миров и цивилизаций, но представьте себе, Ули, Хати, блестящий корабль наших космических друзей прилетает в тарское поселение Алатариса. Что будет с остатками тарского народа? Этих людей и так выгнали из города, а теперь если не забросают камнями, то уж точно осудят. Подумайте, Хати, Ули, прилететь к кому-нибудь в Алатарис — значило навлечь беду на этого человека. Люди Космоса прекрасно это понимали, поэтому они никогда не прилетали в ваш город.

— Нахи, ты как всегда прав, мы с Ули об этом как-то не подумали. И все же, Борнахи, если люди Алатариса отвергли Космос, значит, они были недостойны его дружбы.

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая